Бедная лиза направление в литературе. Анализ «Бедная Лиза» Карамзина

В основе рассказа «Бедная Лиза» Карамзина – история несчастной любви крестьянки к дворянину. Произведение, написанное и изданное в 1792 году, повлияло на дальнейшее развитие русской литературы – здесь впервые «действовали люди, изображалась жизнь сердца и страстей посреди обыкновенного повседневного быта». Повесть стала образцом сентиментализма: образы героев повести и авторской позиции неоднозначны, чувство является высшей ценностью, раскрывается в первую очередь внутренний мир простого человека.

Повесть «Бедная Лиза» изучается в курсе литературы 9 класса. С целью ознакомления с сюжетом и героями произведения предлагаем прочитать краткое содержание «Бедной Лизы».

Главные герои

Лиза – девушка-крестьянка, самозабвенно любит Эраста. Душевно богатая, открытая, чувствительная натура.

Эраст – дворянин. Добр, но слаб характером, не способен думать о последствиях своих поступков.

Другие персонажи

Рассказчик – сентиментальный человек, сопереживает своим героям. Любит «те предметы, которые трогают сердце и заставляют проливать слезы нежной скорби».

Мать Лизы – простая крестьянка, мечтает о счастливом замужестве дочери.

Рассказчик, от лица которого ведется повествование, прекрасно знает окрестности Москвы. Наиболее любимое им место – гора, где расположен Симонов монастырь. Отсюда открывается изумительной красоты вид на Москву.

По соседству с монастырем, стоит, разрушаясь, пустая лачуга. Лет тридцать назад жили в ней Лиза с матерью. После смерти отца, зажиточного крестьянина, жена его и дочь жили бедно. Вдова горевала о смерти мужа, слабела с каждым днем и не могла работать. Лиза, которой в год смерти отца было всего пятнадцать, «не щадя редкой красоты своей, трудилась день и ночь». Она ткала холсты, вязала, собирала ягоды, цветы и продавала все это в Москве.

Как-то раз героиня, как обычно, пришла в город – продавать ландыши. На одной из улиц она встретила молодого человека приятной внешности и предложила ему купить цветы. Вместо пяти копеек, которые просила Лиза, молодой человек хотел отдать рубль за «ландыши, сорванные руками прекрасной девушки», но Лиза не взяла лишних денег. Тогда он сказал девушке, что хотел бы всегда быть единственным ее покупателем. Незнакомец спросил Лизу, где она живет, и девушка ответила.

Придя домой, Лиза рассказала матери о встрече.

На следующий день, насобирав лучших ландышей, Лиза отправилась в Москву, но так и не встретила вчерашнего незнакомца.

Вечером, с грустью сидя за пряжей, девушка неожиданно увидела под окном недавнего знакомого (его звали Эраст) и очень обрадовалась. Старушка-мать рассказала ему о своем горе и «о милых свойствах» своей дочери. Матери очень понравился Эраст, и она мечтала, чтобы жених Лизы был именно таким. Однако Лиза возразила, что это невозможно – ведь он «барин», а они – крестьяне.

Эраст, дворянин по происхождению, «с изрядным разумом и добрым сердцем, добрым от природы, но слабым и ветреным», жаждал только развлечений. Красота и естественность Лизы настолько поразили его, что молодой человек решил: он обрел свое счастье.

Лизе беспокойно спала ночью, – образ Эраста тревожил и волновал воображение. Еще до восхода солнца девушка пошла на берег Москвы-реки и, присев на траву, наблюдала за просыпающейся природой. Неожиданно тишину утра нарушил звук весел, и Лиза увидела Эраста, плывущего в лодке.

Через мгновенье молодой человек выпрыгнул из лодки, подбежал к Лизе, взял ее за руки, поцеловал и признался в любви. Восхитительной музыкой отозвалось это признание в душе девушки – и Эраст услышал от нее, что тоже любим. Молодой человек поклялся Лизе в вечной любви.

С тех пор каждый вечер встречались Лиза и Эраст, говорили о любви своей, целовались, «чисты и непорочны были их объятия». Девушка вызывала у Эраста восхищение, и все былые светские забавы казались ничтожными. Он был уверен, что никогда не сможет причинить зла своей возлюбленной «пастушке».

По просьбе Лизы Эраст часто бывал в гостях у матери ее, та всегда радовалась приходу молодого человека.

Свидания молодых людей продолжались. Однажды Лиза пришла к любимому в слезах. Оказалось, на ней хочет жениться сын богатого крестьянина, и мать Лизы этому рада, ведь она не знает, что у дочери есть «милый друг».

Эраст сказал, что дорожит счастьем возлюбленной, и после смерти матери они будут жить вместе, «как в раю». После таких слов Лиза бросилась в объятья Эраста – «и в сей час надлежало погибнуть непорочности», герои стали близки.

Они по-прежнему встречались, рассказывает автор, но «как все переменилось!». Любовь платоническая сменилась чувствами, которые не были новыми для Эраста. Лиза же любимым «только жила и дышала». Эраст стал приходить реже, и однажды не появлялся несколько дней, а придя, наконец, на свидание, сказал, что должен проститься на время – идет война, он на службе, и полк его выступает в поход. В день расставания, прощаясь с Эрастом, Лиза «прощалась с душою cвоею». Оба они плакали.

Дни разлуки наполнились для Лизы горечью и тоской. Прошло почти два месяца, девушка отправилась в Москву за розовой водой для матери. Идя по улице, она обратила внимание на богатую карету и увидела в ней Эраста. В воротах дома, куда въехала карета, Лиза подошла к Эрасту и обняла его. Он был холоден, объяснил Лизе, что помолвлен, – жизненные обстоятельства вынуждают его жениться. Просил забыть о нем, говорил, что любил Лизу и любит, желает ей добра. Положив в карман девушки сто рублей, он приказал слуге «проводить ее со двора».

Эраст действительно был на войне, но не сражался, а проиграл в карты свое состояние. Чтобы поправить дела, молодой человек решил жениться на давно влюбленной в него богатой вдове.

«Я погибла!» – только от этом могла думать Лиза, идя, куда глаза глядят, после встречи с любимым. Очнулась она, оказавшись на берегу пруда, где часто виделись они с Эрастом. Воспоминания о счастливом времени «потрясло ее душу». Увидев соседскую дочь Анюту, девушка передала ей для матери деньги и свои извинения. Сама же бросилась в воды пруда и утонула. Мать, не выдержав смерти любимой дочери, умерла. Эраст, узнавший о кончине Лизы, винил в ее гибели себя, счастья в жизни он так и не нашел. Незадолго до смерти Эраста с ним познакомился рассказчик, и тот поведал ему свою историю.

Заключение

В своем произведении Карамзин провозгласил вневременную идею – любой человек, независимо от происхождения и положения в обществе, достоин любви, уважения и сострадания. Эта гуманистическая позиция автора заслуживает внимания и в современной жизни.

Краткий пересказ «Бедной Лизы» – лишь первый шаг к знакомству с повестью. Полный текст позволит постичь глубину замысла автора и оценить красоту и лаконичность языка произведения.

Тест по рассказу

Тест поможет оценить ваш уровень знания краткого содержания:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.1 . Всего получено оценок: 3793.

Жанр

По выражению самого Карамзина, повесть «Бедная Лиза» -- «сказка весьма не замысловатая». В русской литературе XVIII в. широкое распространение получили многотомные классические романы. Карамзин впервые ввел жанр короткой новеллы -- «чувствительной повести», которая пользовалась особенным успехом среди современников. Роль рассказчика в повести «Бедная Лиза» принадлежит автору. Малый объем делает сюжет повести более четким и динамичным. Имя Карамзина неразрывно связано с понятием «русский сентиментализм».

Основные герои

Лиза -- главная героиня повести Карамзина. Писатель впервые в истории русской прозы обратился к героине, наделенной подчеркнуто обыденными чертами. Слова автора: «...и крестьянки любить умеют» стали крылатыми. Чувствительность является центральной чертой характера Лизы. Она доверяет движениям своего сердца, живет «нежными страстями». В конечном счете, именно пылкость и горячность приводят Лизу к гибели, но нравственно она оправдана.

Лиза на крестьянку не похожа. «Прекрасная телом и душой поселенка», «нежная и чувствительная Лиза», горячо любя своих родителей, не может забыть об отце, но скрывает свою печаль и слезы, чтобы не тревожить мать. Нежно заботится она о своей матери, достает ей лекарства, трудится день и ночь («ткала холсты, вязала чулки, весною рвала цветы, а летом брала ягоды и продавала их в Москве»). Автор уверен, что такие занятия вполне обеспечивают жизнь старушки и ее дочери. По его замыслу, Лиза совершенно незнакома с книгой, однако после встречи с Эрастом она мечтает о том, как хорошо было бы, если бы возлюбленный «рожден был простым крестьянином пастухом...» -- эти слова совсем в духе Лизы.

По-книжному Лиза не только говорит, но и думает. Тем не менее, психология Лизы, впервые полюбившей девушки, раскрыта подробно и в естественной последовательности. Прежде чем кинуться в пруд, Лиза помнит о матери, она позаботилась о старушке, как могла, оставила ей деньги, но на этот раз мысль о ней была уже не в силах удержать Лизу от решительного шага. В итоге характер героини -- идеализированный, но внутренне цельный.

Характер Эраста намного отличается от характера Лизы. Эраст обрисован в большем соответствии с воспитавшей его социальной средой, чем Лиза. Это «довольно богатый дворянин», офицер, который вел рассеянную жизнь, думал только о своем удовольствии, искал его в светских забавах, но часто не находил, скучал и жаловался на судьбу свою. Наделенный «изрядным умом и добрым сердцем», будучи «добрым от природы, но слабым и ветреным», Эраст представлял новый тип героя в русской литературе. В нем впервые намечен тип разочарованного русского аристократа.

Эраст безрассудно влюбляется в Лизу, не думая о том, что она девушка не его круга. Однако герой не выдерживает испытания любовью.

До Карамзина сюжет автоматически определял тип героя. В «Бедной Лизе» образ Эраста значительно сложнее того литературного типа, к которому принадлежит герой.

Эраст -- не «коварный соблазнитель», он искренен в своих клятвах, искренен в своем обмане. Эраст столько же виновник трагедии, сколько и жертва своего «пылкого воображения». Поэтому автор не считает себя вправе вершить суд над Эрастом. Он стоит наравне со своим героем -- ибо сходится с ним в «точке» чувствительности. Ведь именно автор выступает в повести в роли «пересказчика» того сюжета, который поведал ему Эраст: «...Я познакомился с ним за год до его смерти. Он сам рассказал мне сию историю и привел меня к Лизиной могилке...».

Эраст начинает в русской литературе длинную череду героев, главной чертой которых является слабость и неприспособленность к жизни и за которыми в литературоведении надолго закрепился ярлык «лишнего человека».

Может быть, никто из живущих в Москве не знает так хорошо окрестностей города сего, как я, потому что никто чаще моего не бывает в поле, никто более моего не бродит пешком, без плана, без цели — куда глаза глядят — по лугам и рощам, по холмам и равнинам. Всякое лето нахожу новые приятные места или в старых новые красоты. Но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни Си...нова монастыря. Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра: великолепная картина, особливо когда светит на нее солнце, когда вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся! Внизу расстилаются тучные, густо-зеленые цветущие луга, а за ними, по желтым пескам, течет светлая река, волнуемая легкими веслами рыбачьих лодок или шумящая под рулем грузных стругов, которые плывут от плодоноснейших стран Российской империи и наделяют алчную Москву хлебом. На другой стороне реки видна дубовая роща, подле которой пасутся многочисленные стада; там молодые пастухи, сидя под тению дерев, поют простые, унылые песни и сокращают тем летние дни, столь для них единообразные. Подалее, в густой зелени древних вязов, блистает златоглавый Данилов монастырь; еще далее, почти на краю горизонта, синеются Воробьевы горы. На левой же стороне видны обширные, хлебом покрытые поля, лесочки, три или четыре деревеньки и вдали село Коломенское с высоким дворцом своим. Часто прихожу на сие место и почти всегда встречаю там весну; туда же прихожу и в мрачные дни осени горевать вместе с природою. Страшно воют ветры в стенах опустевшего монастыря, между гробов, заросших высокою травою, и в темных переходах келий. Там, опершись на развалины гробных камней, внимаю глухому стону времен, бездною минувшего поглощенных, — стону, от которого сердце мое содрогается и трепещет. Иногда вхожу в келии и представляю себе тех, которые в них жили, — печальные картины! Здесь вижу седого старца, преклонившего колена перед распятием и молящегося о скором разрешении земных оков своих, ибо все удовольствия исчезли для него в жизни, все чувства его умерли, кроме чувства болезни и слабости. Там юный монах — с бледным лицом, с томным взором — смотрит в поле сквозь решетку окна, видит веселых птичек, свободно плавающих в море воздуха, видит — и проливает горькие слезы из глаз своих. Он томится, вянет, сохнет — и унылый звон колокола возвещает мне безвременную смерть его. Иногда на вратах храма рассматриваю изображение чудес, в сем монастыре случившихся, там рыбы падают с неба для насыщения жителей монастыря, осажденного многочисленными врагами; тут образ богоматери обращает неприятелей в бегство. Все сие обновляет в моей памяти историю нашего отечества — печальную историю тех времен, когда свирепые татары и литовцы огнем и мечом опустошали окрестности российской столицы и когда несчастная Москва, как беззащитная вдовица, от одного бога ожидала помощи в лютых своих бедствиях. Но всего чаще привлекает меня к стенам Си...нова монастыря — воспоминание о плачевной судьбе Лизы, бедной Лизы. Ах! Я люблю те предметы, которые трогают мое сердце и заставляют меня проливать слезы нежной скорби! Саженях в семидесяти от монастырской стены, подле березовой рощицы, среди зеленого луга, стоит пустая хижина, без дверей, без окончин, без полу; кровля давно сгнила и обвалилась. В этой хижине лет за тридцать перед сим жила прекрасная, любезная Лиза с старушкою, матерью своею. Отец Лизин был довольно зажиточный поселянин, потому что он любил работу, пахал хорошо землю и вел всегда трезвую жизнь. Но скоро по смерти его жена и дочь обедняли. Ленивая рука наемника худо обработывала поле, и хлеб перестал хорошо родиться. Они принуждены были отдать свою землю внаем, и за весьма небольшие деньги. К тому же бедная вдова, почти беспрестанно проливая слезы о смерти мужа своего — ибо и крестьянки любить умеют! — день ото дня становилась слабое и совсем не могла работать. Одна Лиза, — которая осталась после отца пятнадцати лет, — одна Лиза, не щадя своей нежной молодости, не щадя редкой красоты своей, трудилась день и ночь — ткала холсты, вязала чулки, весною рвала цветы, а летом брала ягоды — и продавала их в Москве. Чувствительная, добрая старушка, видя неутомимость дочери, часто прижимала ее к слабо биющемуся сердцу, называла божескою милостию, кормилицею, отрадою старости своей и молила бога, чтобы он наградил ее за все то, что она делает для матери. «Бог дал мне руки, чтобы работать, — говорила Лиза, — ты кормила меня своею грудью и ходила за мною, когда я была ребенком; теперь пришла моя очередь ходить на тобою. Перестань только крушиться, перестань плакать: слезы наши не оживят батюшки». Но часто нежная Лиза не могла удержать собственных слез своих — ах! она помнила, что у нее был отец и что его не стало, но для успокоения матери старалась таить печаль сердца своего и казаться покойною и веселою. — «На том свете, любезная Лиза, — отвечала горестная старушка, — на том свете перестану я плакать. Там, сказывают, будут все веселы; я, верно, весела буду, когда увижу отца твоего. Только теперь не хочу умереть — что с тобою без меня будет? На кого тебя покинуть? Нет, дай бог прежде пристроить тебя к месту! Может быть, скоро сыщется добрый человек. Тогда, благословя вас, милых детей моих, перекрещусь и спокойно лягу в сырую землю». Прошло два года после смерти отца Лизина. Луга покрылись цветами, и Лиза пришла в Москву с ландышами. Молодой, хорошо одетый человек, приятного вида, встретился ей на улице. Она показала ему цветы — и закраснелась. «Ты продаешь их, девушка?» — спросил он с улыбкою. — «Продаю», — отвечала она. — «А что тебе надобно?» — «Пять копеек». — «Это слишком дешево. Вот тебе рубль». — Лиза удивилась, осмелилась взглянуть на молодого человека, — еще более закраснелась и, потупив глаза в землю, сказала ему, что она не возьмет рубля. — «Для чего же?» — «Мне не надобно лишнего». — «Я думаю, что прекрасные ландыши, сорванные руками прекрасной девушки, стоят рубля. Когда же ты не берешь его, вот тебе пять копеек. Я хотел бы всегда покупать у тебя цветы: хотел бы, чтоб ты рвала их только для меня». — Лиза отдала цветы, взяла пять копеек, поклонилась и хотела идти, но незнакомец остановил ее на руку. — «Куда же ты пойдешь, девушка?» — «Домой». — «А где дом твой?» — Лиза сказала, где она живет, сказала и пошла. Молодой человек не хотел удерживать ее, может быть, для тот, что мимоходящие начали останавливаться и, смотря на них, коварно усмехались. Лиза, пришедши домой, рассказала матери, что с нею случилось. «Ты хорошо сделала, что не взяла рубля. Может быть, это был какой-нибудь дурной человек...» — «Ах нет, матушка! Я этого не думаю. У него такое доброе лицо, такой голос...» — «Однако ж, Лиза, лучше кормиться трудами своими и ничего не брать даром. Ты еще не знаешь, друг мой, как злые люди могут обидеть бедную девушку! У меня всегда сердце бывает не на своем месте, когда ты ходишь в город; я всегда ставлю свечу перед образ и молю господа бога, чтобы он сохранил тебя от всякой беды и напасти». — У Лизы навернулись на глазах слезы; она поцеловала мать свою. На другой день нарвала Лиза самых лучших ландышей и опять пошла с ними в город. Глаза ее тихонько чего-то искали. Многие хотели у нее купить цветы, но она отвечала, что они непродажные, и смотрела то в ту, то в другую сторону. Наступил вечер, надлежало возвратиться домой, и цветы были брошены в Москву-реку. «Никто не владей вами!» — сказала Лиза, чувствуя какую-то грусть в сердце своем. — На другой день ввечеру сидела она под окном, пряла и тихим голосом пела жалобные песни, но вдруг вскочила и закричала: «Ах!..» Молодой незнакомец стоял под окном. «Что с тобой сделалось?» — спросила испугавшаяся мать, которая подле нее сидела. — «Ничего, матушка, отвечала Лиза робким голосом, — я только его увидела». — «Кого?» — «Того господина, который купил у меня цветы». Старуха выглянула в окно. Молодой человек поклонился ей так учтиво, с таким приятным видом, что она не могла подумать об нем ничего, кроме хорошего. «Здравствуй, добрая старушка! — сказал он. — Я очень устал; нет ли у тебя свежего молока?» Услужливая Лиза, не дождавшись ответа от матери своей — может быть, для того, что она его знала наперед, — побежала на погреб — принесла чистую кринку, покрытую чистым деревянным кружком, — схватила стакан, вымыла, вытерла его белым полотенцем, налила и подала в окно, но сама смотрела в землю. Незнакомец выпил — и нектар из рук Гебы не мог бы показаться ему вкуснее. Всякий догадается, что он после того благодарил Лизу и благодарил не столько словами, сколько взорами. Между тем добродушная старушка успела рассказать ему о своем горе и утешении — о смерти мужа и о милых свойствах дочери своей, об ее трудолюбии и нежности, и проч. и проч. Он слушал ее со вниманием, но глаза его были — нужно ли сказывать где? И Лиза, робкая Лиза посматривала изредка на молодого человека; но не так скоро молнии блестит и в облаке исчезает, как быстро голубые глаза ее обращались к земле, встречаясь с его взором. — «Мне хотелось бы, — сказал он матери, — чтобы дочь твоя никому, кроме меня, не продавала своей работы. Таким образом, ей незачем будет часто ходить в город, и ты не принуждена будешь с нею расставаться. Я сам по временам могу заходить к вам». — Тут в глазах Лизиных блеснула радость, которую она тщетно сокрыть хотела; щеки ее пылали, как зари в ясный летний вечер; она смотрела на левый рукав свой и щипала его правою рукою. Старушка с охотою приняла сие предложение, не подозревая в нем никакого худого намерения, и уверяла незнакомца, что полотно, вытканное Лизой, и чулки, вывязанные Лизой, бывают отменно хороши и носятся долее всяких других. — Становилось темно, и молодой человек хотел уже идти. «Да как же нам называть тебя, добрый, ласковый барин?» — спросила старуха. — «Меня зовут Эрастом», — отвечал он. — «Эрастом, — сказала тихонько Лиза, — Эрастом!» Она раз пять повторила сие имя, как будто бы стараясь затвердить его. — Эраст простился с ними до свидания и пошел. Лиза провожала его глазами, а мать сидела в задумчивости и, взяв за руку дочь свою, сказала ей: «Ах, Лиза! Как он хорош и добр! Если бы жених твой был таков!» Все Лизино сердце затрепетало. «Матушка! Матушка! Как этому статься? Он барин, а между крестьянами...» — Лиза не договорила речи своей. Теперь читатель должен знать, что сей молодой человек, сей Эраст был довольно богатый дворянин, с изрядным разумом и добрым сердцем, добрым от природы, но слабым и ветреным. Он вел рассеянную жизнь, думал только о своем удовольствии, искал его в светских забавах, но часто не находил: скучал и жаловался на судьбу свою. Красота Лизы при первой встрече сделала впечатление в его сердце. Он читывал романы, идиллии, имел довольно живое воображение и часто переселялся мысленно в те времена (бывшие или не бывшие), в которые, если верить стихотворцам, все люди беспечно гуляли по лугам, купались в чистых источниках, целовались, как горлицы, отдыхали под розами и миртами и в счастливой праздности все дни свои провождали. Ему казалось, что он нашел в Лизе то, чего сердце его давно искало. «Натура призывает меня в свои объятия, к чистым своим радостям», — думал он и решился — по крайней мере на время — оставить большой свет. Обратимся к Лизе. Наступила ночь — мать благословила дочь свою и пожелала ей кроткого сна, но на сей раз желание ее не исполнилось: Лиза спала очень худо. Новый гость души ее, образ Эрастов, столь живо ей представлялся, что она почти всякую минуту просыпалась, просыпалась и вздыхала. Еще до восхождения солнечного Лиза встала, сошла на берег Москвы-реки, села на траве и, подгорюнившись, смотрела на белые туманы, которые волновались в воздухе и, подымаясь вверх, оставляли блестящие капли на зеленом покрове натуры. Везде царствовала тишина. Но скоро восходящее светило дня пробудило все творение: рощи, кусточки оживились, птички вспорхнули и запели, цветы подняли свои головки, чтобы напитаться животворными лучами света. Но Лиза все еще сидела подгорюнившись. Ах, Лиза, Лиза! Что с тобою сделалось? До сего времени, просыпаясь вместе с птичками, ты вместе с ними веселилась утром, и чистая, радостная душа светилась в глазах твоих, подобно как солнце светится в каплях росы небесной; но теперь ты задумчива, и общая радость природы чужда твоему сердцу. — Между тем молодой пастух по берегу реки гнал стадо, играя на свирели. Лиза устремила на него взор свой и думала: «Если бы тот, кто занимает теперь мысли мои, рожден был простым крестьянином, пастухом, — и если бы он теперь мимо меня гнал стадо свое: ах! я поклонилась бы ему с улыбкою и сказала бы приветливо: „Здравствуй, любезный пастушок! Куда гонишь ты стадо свое? И здесь растет зеленая трава для овец твоих, и здесь алеют цветы, из которых можно сплести венок для шляпы твоей“. Он взглянул бы на меня с видом ласковым — взял бы, может быть, руку мою... Мечта!» Пастух, играя на свирели, прошел мимо и с пестрым стадом своим скрылся за ближним холмом. Вдруг Лиза услышала шум весел — взглянула на реку и увидела лодку, а в лодке — Эраста. Все жилки в ней забились, и, конечно, не от страха. Она встала, хотела идти, но не могла. Эраст выскочил на берег, подошел к Лизе и — мечта ее отчасти исполнилась: ибо он взглянул на нее с видом ласковым, взял ее за руку... А Лиза, Лиза стояла с потупленным взором, с огненными щеками, с трепещущим сердцем — не могла отнять у него руки — не могла отворотиться, когда он приближился к ней с розовыми губами своими... Ах! Он поцеловал ее, поцеловал с таким жаром, что вся вселенная показалась ей в огне горящею! «Милая Лиза! — сказал Эраст. — Милая Лиза! Я люблю тебя», и сии слова отозвались во глубине души ее, как небесная, восхитительная музыка; она едва смела верить ушам своим и... Но я бросаю кисть. Скажу только, что в сию минуту восторга исчезла Лизина робость — Эраст узнал, что он любим, любим страстно новым, чистым, открытым сердцем. Они сидели на траве, и так, что между ими оставалось не много места, — смотрели друг другу в глаза, говорили друг другу: «Люби меня!», и два часа показались им мигом. Наконец Лиза вспомнила, что мать ее может об ней беспокоиться. Надлежало расстаться. «Ах, Эраст! — сказала она. — Всегда ли ты будешь любить меня?» — «Всегда, милая Лиза, всегда!» — отвечал он. — «И ты можешь мне дать в этом клятву?» — «Могу, любезная Лиза, могу!» — «Нет! мне не надобно клятвы. Я верю тебе, Эраст, верю. Ужели ты обманешь бедную Лизу? Ведь этому нельзя быть?» — «Нельзя, нельзя, милая Лиза!» — «Как я счастлива, и как обрадуется матушка, когда узнает, что ты меня любишь!» — «Ах нет, Лиза! Ей не надобно ничего сказывать». — «Для чего же?» — «Старые люди бывают подозрительны. Она вообразит себе что-нибудь худое». — «Нельзя статься». — «Однако ж прошу тебя не говорить ей об этом ни слова». — «Хорошо: надобно тебя послушаться, хотя мне не хотелось бы ничего таить от нее». — Они простились, поцеловались в последний раз и обещались всякий день ввечеру видеться или на берегу роки, или в березовой роще, или где-нибудь близ Лизиной хижины, только верно, непременно видеться. Лиза пошла, но глаза ее сто раз обращались на Эраста, который все еще стоял на берегу и смотрел вслед за нею. Лиза возвратилась в хижину свою совсем не в таком расположении, в каком из нее вышла. На лице и во всех ее движениях обнаруживалась сердечная радость. «Он меня любит!» — думала она и восхищалась сею мыслию. «Ах, матушка! — сказала Лиза матери своей, которая лишь только проснулась. — Ах, матушка! Какое прекрасное утро! Как все весело в поле! Никогда жаворонки так хорошо не певали, никогда солнце так светло не сияло, никогда цветы так приятно не пахли!» — Старушка, подпираясь клюкою, вышла на луг, чтобы насладиться утром, которое Лиза такими прелестными красками описывала. Оно, в самом деле, показалось ей отменно приятным; любезная дочь весельем своим развеселяла для нее всю натуру. «Ах, Лиза! — говорила она. — Как все хорошо у господа бога! Шестой десяток доживаю на свете, а все еще не могу наглядеться на дела господни, не могу наглядеться на чистое небо, похожее на высокий шатер, и на землю, которая всякий год новою травою и новыми цветами покрывается. Надобно, чтобы царь небесный очень любил человека, когда он так хорошо убрал для него здешний свет. Ах, Лиза! Кто бы захотел умереть, если бы иногда не было нам горя?.. Видно, так надобно. Может быть, мы забыли бы душу свою, если бы из глаз наших никогда слезы не капали». А Лиза думала: «Ах! Я скорее забуду душу свою, нежели милого моего друга!» После сего Эраст и Лиза, боясь не сдержать слова своего, всякий вечер виделись (тогда, как Лизина мать ложилась спать) или на берегу реки, или в березовой роще, но всего чаще под тению столетних дубов (саженях в осьмидесяти от хижины) — дубов, осеняющих глубокий чистый пруд, еще в древние времена ископанный. Там часто тихая луна, сквозь зеленые ветви, посребряла лучами своими светлые Лизины волосы, которыми играли зефиры и рука милого друга; часто лучи сии освещали в глазах нежной Лизы блестящую слезу любви, осушаемую всегда Эрастовым поцелуем. Они обнимались — но целомудренная, стыдливая Цинтия не скрывалась от них за облако: чисты и непорочны были их объятия. «Когда ты, — говорила Лиза Эрасту, — когда ты скажешь мне: „Люблю тебя, друг мой!“, когда прижмешь меня к своему сердцу и взглянешь на меня умильными своими глазами, ах! тогда бывает мне так хорошо, так хорошо, что я себя забываю, забываю все, кроме — Эраста. Чудно! Чудно, мой друг, что я, не знав тебя, могла жить спокойно и весело! Теперь мне это непонятно, теперь думаю, что без тебя жизнь не жизнь, а грусть и скука. Без глаз твоих темен светлый месяц; без твоего голоса скучен соловей поющий; без твоего дыхания ветерок мне неприятен». — Эраст восхищался своей пастушкой — так называл Лизу — и, видя, сколь она любит его, казался сам себе любезнее. Все блестящие забавы большого света представлялись ему ничтожными в сравнении с теми удовольствиями, которыми страстная дружба невинной души питала сердце его. С отвращением помышлял он о презрительном сладострастии, которым прежде упивались его чувства. «Я буду жить с Лизою, как брат с сестрою, — думал он, — не употреблю во зло любви ее и буду всегда счастлив!» — Безрассудный молодой человек! Знаешь ли ты свое сердце? Всегда ли можешь отвечать за свои движения? Всегда ли рассудок есть царь чувств твоих? Лиза требовала, чтобы Эраст часто посещал мать ее. «Я люблю ее, — говорила она, — и хочу ей добра, а мне кажется, что видеть тебя есть великое благополучие для всякого». Старушка в самом деле всегда радовалась, когда его видела. Она любила говорить с ним о покойном муже и рассказывать ему о днях своей молодости, о том, как она в первый раз встретилась с милым своим Иваном, как он полюбил ее и в какой любви, в каком согласии жил с нею. «Ах! Мы никогда не могли друг на друга наглядеться — до самого того часа, как лютая смерть подкосила ноги его. Он умер на руках моих!» — Эраст слушал ее с непритворным удовольствием. Он покупал у нее Лизину работу и хотел всегда платить в десять раз дороже назначаемой ею цены, но старушка никогда не брала лишнего. Таким образом прошло несколько недоль. Однажды ввечеру Эраст долго ждал своей Лизы. Наконец пришла она, но так невесела, что он испугался; глаза ее от слез покраснели. «Лиза, Лиза! Что с тобою сделалось?» — «Ах, Эраст! Я плакала!» — «О чем? Что такое?» — «Я должна сказать тебе все. За меня сватается жених, сын богатого крестьянина из соседней деревни; матушка хочет, чтобы я за него вышла». — «И ты соглашаешься?» — «Жестокий! Можешь ли об этом спрашивать? Да, мне жаль матушки; она плачет и говорит, что я не хочу ее спокойствия, что она будет мучиться при смерти, если не выдаст меня при себе замуж. Ах! Матушка не знает, что у меня есть такой милый друг!» — Эраст целовал Лизу, говорил, что ее счастие дороже ему всего на свете, что по смерти матери ее он возьмет ее к себе и будет жить с нею неразлучно, в деревне и в дремучих лесах, как в раю. — «Однако ж тебе нельзя быть моим мужем!» — сказала Лиза с тихим вздохом. — «Почему же?» — «Я крестьянка». — «Ты обижаешь меня. Для твоего друга важнее всего душа, чувствительная, невинная душа, — и Лиза будет всегда ближайшая к моему сердцу». Она бросилась в его объятия — и в сей час надлежало погибнуть непорочности! — Эраст чувствовал необыкновенное волнение в крови своей — никогда Лиза не казалась ему столь прелестною — никогда ласки ее не трогали его так сильно — никогда ее поцелуи не были столь пламенны — она ничего не знала, ничего не подозревала, ничего побоялась — мрак вечера питал желания — ни одной звездочки не сияло на небе — никакой луч не мог осветить заблуждения. — Эраст чувствует в себе трепет — Лиза также, не зная отчего — не зная, что с нею делается... Ах, Лиза, Лиза! Где ангел-хранитель твой? Где — твоя невинность? Заблуждение прошло в одну минуту. Лила не понимала чувств своих, удивлялась и спрашивала. Эраст молчал — искал слов и не находил их. «Ах, я боюсь, — говорила Лиза, — боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось, что я умираю, что душа мои... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Эраст? Вздыхаешь?.. Боже мой! Что такое?» — Между тем блеснула молния и грянул гром. Лиза вся задрожала. «Эраст, Эраст! — сказала она. — Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступницу!» Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков — казалось, что натура сетовала о потерянной Лизиной невинности. — Эраст старался успокоить Лизу и проводил ее до хижины. Слезы катились из глаз ее, когда она прощалась с ним. «Ах, Эраст! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!» — «Будем, Лиза, будем!» — отвечал он. — «Дай бог! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся». Свидания их продолжались; но как все переменилось! Эраст не мог уже доволен быть одними невинными ласками своей Лизы — одними ее любви исполненными взорами — одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог, — а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Лиза не была уже для Эраста сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Лизы, то она, совершенно ему отдавшись, им только жила и дышала, во всем, как агнец, повиновалась его воле и в удовольствии его полагала свое счастие. Она видела в нем перемену и часто говорила ему: «Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялась потерять любовь твою!» — Иногда, прощаясь с ней, он говорил ей: «Завтра, Лиза, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело», — и всякий раз при сих словах Лиза вздыхала. Наконец, пять дней сряду она не видала его и была в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал ей: «Любезная Лиза! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, полк мой идет в поход». — Лиза побледнела и едва не упала в обморок. Эраст ласкал ее, говорил, что он всегда будет любить милую Лизу и надеется по возвращении своем уже никогда с нею не расставаться. Долго она молчала, потом залилась горькими слезами, схватила руку его и, взглянув на него со всею нежностию любви, спросила: «Тебе нельзя остаться?» — «Могу, — отвечал он, — но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном отечества». — «Ах, когда так, — сказала Лиза, — то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить». — «Смерть за отечество не страшна, любезная Лиза». — «Я умру, как скоро тебя не будет на свете». — «Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу». — «Дай бог! Дай бог! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать! Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писала бы к тебе — о слезах своих!» — «Нет, береги себя, Лиза, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакала». — «Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня и этой отрады! Нет! Расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце мое». — «Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся». — «Буду, буду думать об ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Эраст! Помни, помни свою бедную Лизу, которая любит тебя более, нежели самое себя!» Но я не могу описать всего, что они при сем случае говорили. На другой день надлежало быть последнему свиданию. Эраст хотел проститься и с Лизиной матерью, которая не могла от слез удержаться, слыша, что ласковый, пригожий барин ее должен ехать на войну. Он принудил ее взять у него несколько денег, сказав: «Я не хочу, чтобы Лиза в мое отсутствие продавала работу свою, которая, по уговору, принадлежит мне». — Старушка осыпала его благословениями. «Дай господи, — говорила она, — чтобы ты к нам благополучно возвратился и чтобы я тебя еще раз увидела в здешней жизни! Авось-либо моя Лиза к тому времени найдет себе жениха по мыслям. Как бы я благодарила бога, если б ты приехал к нашей свадьбе! Когда же у Лизы будут дети, знай, барин, что ты должен крестить их! Ах! Мне бы очень хотелось дожить до этого!» — Лиза стояла подле матери и не смела взглянуть на нее. Читатель легко может вообразить себе, что она чувствовала в сию минуту. Но что же чувствовала она тогда, когда Эраст, обняв ее и последний раз, в последний раз прижав к своему сердцу, сказал: «Прости, Лиза!» Какая трогательная картина! Утренняя заря, как алое море, разливалась по восточному небу. Эраст стоял под ветвями высокого дуба, держа в объятиях свою бледную, томную, горестную подругу, которая, прощаясь с ним, прощалась с душою своею. Вся натура пребывала в молчании. Лиза рыдала — Эраст плакал — оставил ее — она упала — стала на колени, подняла руки к небу и смотрела на Эраста, который удалялся — далее — далее — и наконец скрылся — воссияло солнце, и Лиза, оставленная, бедная, лишилась чувств и памяти. Она пришла в себя — и свет показался ей уныл и печален. Все приятности натуры сокрылись для нее вместе с любезным ее сердцу. «Ах! — думала она. — Для чего я осталась в этой пустыне? Что удерживает меня лететь вслед за милым Эрастом? Война не страшна для меня; страшно там, где нет моего друга. С ним жить, с ним умереть хочу или смертию своею спасти его драгоценную жизнь. Постой, постой, любезный! Я лечу к тебе!» — Уже хотела она бежать за Эрастом, но мысль: «У меня есть мать!» — остановила ее. Лиза вздохнула и, преклонив голову, тихими шагами пошла к своей хижине. — С сего часа дни ее были днями тоски и горести, которую надлежало скрывать от нежной матери: тем более страдало сердце ее! Тогда только облегчалось оно, когда Лиза, уединясь в густоту леса, могла свободно проливать слезы и стенать о разлуке с милым. Часто печальная горлица соединяла жалобный голос свой с ее стенанием. Но иногда — хотя весьма редко — златой луч надежды, луч утешения освещал мрак ее скорби. «Когда он возвратится ко мне, как я буду счастлива! Как все переменится!» — от сей мысли прояснялся взор ее, розы на щеках освежались, и Лиза улыбалась, как майское утро после бурной ночи. — Таким образом прошло около двух месяцев. В один день Лиза должна была идти в Москву, затем чтобы купить розовой воды, которою мать ее лечила глаза свои. На одной из больших улиц встретилась ей великолепная карета, и в сей карете увидела она — Эраста. «Ах!» — закричала Лиза и бросилась к нему, но карета проехала мимо и поворотила на двор. Эраст вышел и хотел уже идти на крыльцо огромного дому, как вдруг почувствовал себя — в Лизиных объятиях. Он побледнел — потом, не отвечая ни слова на ее восклицания, взял ее за руку, привел в свой кабинет, запер дверь и сказал ей: «Лиза! Обстоятельства переменились; я помолвил жениться; ты должна оставить меня в покое и для собственного своего спокойствия забыть меня. Я любил тебя и теперь люблю, то есть желаю тебе всякого добра. Вот сто рублей — возьми их, — он положил ей деньги в карман, — позволь мне поцеловать тебя в последний раз — и поди домой». — Прежде нежели Лиза могла опомниться, он вывел ее из кабинета и сказал слуге: «Проводи эту девушку со двора». Сердце мое обливается кровью в сию минуту. Я забываю человека в Эрасте — готов проклинать его — но язык мой не движется — смотрю на небо, и слеза катится по лицу моему. Ах! Для чего пишу не роман, а печальную быль? Итак, Эраст обманул Лизу, сказав ей, что он едет в армию? — Нет, он в самом деле был в армии, но, вместо того чтобы сражаться с неприятелем, играл в карты и проиграл почти все свое имение. Скоро заключили мир, и Эраст возвратился в Москву, отягченный долгами. Ему оставался один способ поправить свои обстоятельства — жениться на пожилой богатой вдове, которая давно была влюблена в него. Он решился на то и переехал жить к ней в дом, посвятив искренний вздох Лизе своей. Но все сие может ли оправдать его? Лиза очутилась на улице и в таком положении, которого никакое перо описать не может. «Он, он выгнал меня? Он любит другую? Я погибла!» — вот ее мысли, ее чувства! Жестокий обморок перервал их на время. Одна добрая женщина, которая шла по улице, остановилась над Лизою, лежавшею на земле, и старалась привести ее в память. Несчастная открыла глаза — встала с помощию сей доброй женщины, — благодарила ее и пошла, сама не зная куда. «Мне нельзя жить, — думала Лиза, — нельзя!.. О, если бы упало на меня небо! Если бы земля поглотила бедную!.. Нет! небо не падает; земля не колеблется! Горе мне!» — Она вышла из города и вдруг увидела себя на берегу глубокого пруда, под тению древних дубов, которые за несколько недель перед тем были безмолвными свидетелями ее восторгов. Сие воспоминание потрясло ее душу; страшнейшее сердечное мучение изобразилось на лице ее. Но через несколько минут погрузилась она в некоторую задумчивость — осмотрелась вокруг себя, увидела дочь своего соседа (пятнадцатилетнюю девушку), идущую по дороге, — кликнула ее, вынула из кармана десять империалов и, подавая ей, сказала: «Любезная Анюта, любезная подружка! Отнеси эти деньги к матушке — они не краденые — скажи ей, что Лиза против нее виновата, что я таила от нее любовь свою к одному жестокому человеку, — к Э... На что знать его имя? — Скажи, что он изменил мне, — попроси, чтобы она меня простила, — бог будет ее помощником, — поцелуй у нее руку так, как я теперь твою целую, — скажи, что бедная Лиза велела поцеловать ее, — скажи, что я...» Тут она бросилась в воду. Анюта закричала, заплакала, но не могла спасти ее, побежала в деревню — собрались люди и вытащили Лизу, но она была уже мертвая. Таким образом скончала жизнь свою прекрасная душою и телом. Когда мы там, в новой жизни, увидимся, я узнаю тебя, нежная Лиза! Ее погребли близ пруда, под мрачным дубом, и поставили деревянный крест на ее могиле. Тут часто сижу в задумчивости, опершись на вместилище Лизина праха; в глазах моих струится пруд; надо мною шумят листья. Лизина мать услышала о страшной смерти дочери своей, и кровь ее от ужаса охладела — глаза навек закрылись. — Хижина опустела. В ней воет ветер, и суеверные поселяне, слыша по ночам сей шум, говорят: «Там стонет мертвец: там стонет бедная Лиза!» Эраст был до конца жизни своей несчастлив. Узнав о судьбе Лизиной, он не мог утешиться и почитал себя убийцею. Я познакомился с ним за год до его смерти. Он сам рассказал мне сию историю и привел меня к Лизиной могилке. — Теперь, может быть, они уже примирились!

История создания произведения Карамзина «Бедная Лиза»

Николай Михайлович Карамзин — один из самых образованных людей своего времени. Он проповедовал передовые просветительские взгляды, широко пропагандировал западноевропейскую культуру в России. Личность писателя, многогранно одаренного в самых разных направлениях, сыграла значительную роль в культурной жизни России конца XVIII — начала XIX веков. Карамзин много путешествовал, переводил, писал оригинальные художественные произведения, занимался издательской деятельностью. С его именем связано становление профессиональной литературной деятельности.
В 1789-1790 гг. Карамзин предпринял поездку за границу (в Германию, Швейцарию, Францию и Англию). По возвращении Н.М. Карамзин начал издавать «Московский журнал», в котором опубликовал повесть «Бедная Лиза» (1792), «Письма русского путешественника» (1791-92), поставившие его в ряд первых русских литераторов. В этих произведениях, а также в литературно-критических статьях выражалась эстетическая программа сентиментализма с его интересом к человеку независимо от сословной принадлежности, его чувствам и переживаниям. В 1890-е гг. возрастает интерес писателя к истории России; он знакомится с историческими сочинениями, основными опубликованными источниками: летописными памятниками, записками иностранцев и т.п. В 1803 г. Карамзин начал работу над «Историей государства Российского», которая стала главным делом всей его жизни.
По воспоминаниям современников, в 1790-х гг. писатель жил на даче у Бекетова под Симоновым монастырем. Окружающая обстановка сыграла определяющую роль в замысле повести «Бедная Лиза». Литературный сюжет повести был воспринят русским читателем как сюжет жизненно достоверный и реальный, а ее герои — как реальные люди. После публикации повести вошли в моду прогулки в окрестностях Симонова монастыря, где Карамзин поселил свою героиню, и к пруду, в который она бросилась и который получил название «Лизин пруд». Как точно заметил исследователь В.Н. Топоров, определяя место карамзинскои повести в эволюционном ряду русской литературы, «впервые в русской литературе художественная проза создала такой образ подлинной жизни, который воспринимался как более сильный, острый и убедительный, чем сама жизнь». «Бедная Лиза» — самая популярная и лучшая повесть — принесла Карамзину, которому было тогда 25 лет, настоящую славу. Молодой и до этого никому не известный писатель неожиданно стал знаменитостью. «Бедная Лиза» явилась первой и самой талантливой русской сентиментальной повестью.

Род, жанр, творческий метод

В русской литературе XVIII в. широкое распространение получили многотомные классические романы. Карамзин впервые ввел жанр короткой новеллы — «чувствительной повести», которая пользовалась особенным успехом среди современников. Роль рассказчика в повести «Бедная Лиза» принадлежит автору. Малый объем делает сюжет повести более четким и динамичным. Имя Карамзина неразрывно связано с понятием «русский сентиментализм».
Сентиментализм — течение в европейской литературе и культуре второй половины XVII в., выдвигающее на первый план чувства человека, а не разум. Сентименталисты основное внимание уделяли человеческим отношениям, противостоянию добра и зла.
В повести Карамзина жизнь героев изображается через призму сентиментальной идеализации. Образы повести приукрашены. Умерший отец Лизы, образцовый семьянин, потому, что он любит работу, пахал хорошо землю и был довольно зажиточным, его все любили. Мать Лизы, «чувствительная, добрая старушка», слабеет от непрестанных слез по своему мужу, ибо и крестьянки чувствовать умеют. Она трогательно любит свою дочь и с религиозным умилением любуется природой.
Само имя Лиза до начала 80-х гг. XVIII в. почти не встречалось в русской литературе, а если и встречалось, то в своем иноязычном варианте. Выбирая для своей героини это имя, Карамзин шел на ломку достаточно строгого канона, сложившегося в литературе и предопределявшего заранее, какой должна быть Лиза, как она должна себя вести. Этот поведенческий стереотип определялся в европейской литературе ХУН-ХУШ вв. тем, что образ Лизы, Лизетты (ОхеПе), был связан прежде всего с комедией. Лиза французской комедии обычно служанка-горничная (камеристка), наперсница своей молодой госпожи. Она молода, хороша собой, достаточно легкомысленна и с полуслова понимает все, что связано с любовной интригой. Наивность, невинность, скромность меньше всего свойственны этому комедийному амплуа. Разбивая ожидания читателя, снимая маску с имени героини, Карамзин тем самым разрушал основы самой культуры классицизма, ослаблял связи между означаемым и означающим, между именем и его носителем в пространстве литературы. При всей условности образа Лизы ее имя связано именно с характером, а не с амплуа героини. Установление зависимости между «внутренним» характером и «внешним» действием стало существенным завоеванием Карамзина на пути к «психологизму» русской прозы.

Тематика

Анализ произведения показывает, что в повести Карамзина обозначено несколько тем. Одна из них — обращение к крестьянской среде. Писатель изобразил в качестве главной героини крестьянскую девушку, сохранившую патриархальные представления о нравственных ценностях.
Карамзин одним из первых вводит в русскую литературу противопоставление города и деревни. С образом Эраста неразрывно связан образ города, с «ужасной громадой домов» и сияющим «златом куполов». Образ Лизы сопряжен с жизнью прекрасной естественной природы. В повести Карамзина деревенский человек — человек природы — оказывается беззащитен, попадая в пространство городское, где действуют законы, отличные от законов естества. Недаром мать Лизы говорит ей (тем самым косвенно предсказывая все, что случится потом): «У меня всегда сердце не на своем месте, когда ты ходишь в город; я всегда ставлю свечу перед образом и молю Господа Бога, чтобы он сохранил тебя от всякой беды и напасти».
Автор в повести поднимает не только тему «маленького человека» и социального неравенства, но и такую тему, как рок и обстоятельства, природа и человек, любовь-горе и любовь-счастье.
С голосом автора в частный сюжет повести входит тема большой истории отечества. Сопоставление исторического и частного делает повесть «Бедная Лиза» основополагающим литературным фактом, на базе которого впоследствии возникнет русский социально-психологический роман.

Повесть привлекла внимание современников своей гуманистической идеей: «и крестьянки любить умеют». Авторская позиция в повести — это позиция гуманиста. Перед нами Карамзин-художник и Карамзин-философ. Он воспел красоту любви, описал любовь как чувство, способное преобразить человека. Писатель учит: миг любви прекрасен, но долгую жизнь и прочность дает только разум.
«Бедная Лиза» сразу стала чрезвычайно популярной в русском обществе. Гуманные чувства, умение сочувствовать и быть чувствительным оказались очень созвучны веяниям времени, когда литература от гражданской тематики, характерной для эпохи Просвещения, перешла к теме личной, частной жизни человека и главным объектом ее внимания стал внутренний мир отдельной личности.
Карамзин совершил и еще одно открытие в литературе. С «Бедной Лизой» в ней появилось такое понятие, как психологизм, то есть умение писателя живо и трогательно изображать внутренний мир человека, его переживания, желания, стремления. В этом смысле Карамзин подготовил почву для писателей XIX века.

Характер конфликта

Анализ показал, что в произведении Карамзина есть сложный конфликт. Прежде всего это конфликт социальный: пропасть между богатым дворянином и бедной поселянкой очень велика. Но, как известно, и «крестьянки любить умеют». Чувствительность — высшая ценность сентиментализма — толкает героев в объятия друг к другу, даёт им миг счастья, а затем приводит Лизу к гибели (она «забывает душу свою» — кончает с собой). Эраст тоже наказан за своё решение оставить Лизу и жениться на другой: он будет вечно корить себя её смертью.
Повесть «Бедная Лиза» написана на классический сюжет о любви представителей разных сословий: ее герои — дворянин Эраст и крестьянка Лиза — не могут быть счастливы не только в силу нравственных причин, но и по социальным условиям жизни. Глубокий социальный корень сюжета воплощен в повести Карамзина на своем самом внешнем уровне как нравственный конфликт «прекрасной душою и телом» Лизы и Эраста — «довольно богатого дворянина с изрядным разумом и добрым сердцем, добрым от природы, но слабым и ветреным». И, конечно, одной из причин потрясения, произведенного повестью Карамзина в литературе и читательском сознании, было то, что Карамзин первым из русских писателей, обращавшихся к теме неравной любви, решился развязать свою повесть так, как подобный конфликт скорее всего разрешился бы в реальных условиях русской жизни: гибелью героини.
Основные герои повести «Бедная Лиза»
Лиза — главная героиня повести Карамзина. Писатель впервые в истории русской прозы обратился к героине, наделенной подчеркнуто обыденными чертами. Его слова «...и крестьянки любить умеют» стали крылатыми. Чувствительность является центральной чертой характера Лизы. Она доверяет движениям своего сердца, живет «нежными страстями». В конечном счете, именно пылкость и горячность приводят Лизу к гибели, но нравственно она оправдана.
Лиза на крестьянку не похожа. «Прекрасная телом и душой поселенка», «нежная и чувствительная Лиза», горячо любя своих родителей, не может забыть об отце, но скрывает свою печаль и слезы, чтобы не тревожить мать. Нежно заботится она о своей матери, достает ей лекарства, трудится день и ночь («ткала холсты, вязала чулки, весною рвала цветы, а летом брала ягоды и продавала их в Москве»). Автор уверен, что такие занятия вполне обеспечивают жизнь старушки и ее дочери. По его замыслу, Лиза совершенно незнакома с книгой, однако после встречи с Эрастом она мечтает о том, как хорошо было бы, если бы возлюбленный «рожден был простым крестьянином пастухом...» — эти слова совсем в духе Лизы.
По-книжному Лиза не только говорит, но и думает. Тем не менее психология Лизы, впервые полюбившей девушки, раскрыта подробно и в естественной последовательности. Прежде чем кинуться в пруд, Лиза помнит о матери, она позаботилась о старушке, как могла, оставила ей деньги, но на этот раз мысль о ней была уже не в силах удержать Лизу от решительного шага. В итоге характер героини — идеализированный, но внутренне цельный.
Характер Эраста намного отличается от характера Лизы. Эраст обрисован в большем соответствии с воспитавшей его социальной средой, чем Лиза. Это «довольно богатый дворянин», офицер, который вел рассеянную жизнь, думал только о своем удовольствии, искал его в светских забавах, но часто не находил, скучал и жаловался на судьбу свою. Наделенный «изрядным умом и добрым сердцем», будучи «добрым от природы, но слабым и ветреным», Эраст представлял новый тип героя в русской литературе. В нем впервые намечен тип разочарованного русского аристократа.
Эраст безрассудно влюбляется в Лизу, не думая о том, что она девушка не его круга. Однако герой не выдерживает испытания любовью.
До Карамзина сюжет автоматически определял тип героя. В «Бедной Лизе» образ Эраста значительно сложнее того литературного типа, к которому принадлежит герой.
Эраст — не «коварный соблазнитель», он искренен в своих клятвах, искренен в своем обмане. Эраст столько же виновник трагедии, сколько и жертва своего «пылкого воображения». Поэтому автор не считает себя вправе вершить суд над Эрастом. Он стоит наравне со своим героем — ибо сходится с ним в «точке» чувствительности. Ведь именно автор выступает в повести в роли «пересказчика» того сюжета, который поведал ему Эраст: «..Я познакомился с ним за год до его смерти. Он сам рассказал мне сию историю и привел меня к Лизиной могилке...».
Эраст начинает в русской литературе длинную череду героев, главной чертой которых является слабость и неприспособленность к жизни и за которыми в литературоведении надолго закрепился ярлык «лишнего человека».

Сюжет, композиция

По выражению самого Карамзина, повесть «Бедная Лиза» — «сказка весьма незамысловатая». Сюжет повести прост. Это история любви бедной крестьянской девушки Лизы и богатого молодого дворянина Эраста. Общественная жизнь и светские удовольствия ему надоели. Он постоянно скучал и «жаловался на судьбу свою». Эраст «читывал романы идиллии» и мечтал о том счастливом времени, когда люди, не обремененные условностями и правилами цивилизации, жили бы беспечно на лоне природы. Думая только о своем удовольствии, он «искал его в забавах». С появлением в его жизни любви все меняется. Влюбляется Эраст в чистую «дочь природы» — крестьянку Лизу. Целомудренная, наивная, радостно доверчивая к людям, Лиза представляется прекрасной пастушкой. Начитавшись романов, в которых «все люди беспечно гуляли по лучам, купались в чистых родниках, целовались, как горлицы, отдыхали под розами и миртами», он решил, что «нашел в Лизе то, что сердце его давно искало». Лиза, хотя и «дочь богатого поселянина», всего лишь крестьянка, которая вынуждена сама зарабатывать себе на жизнь. Чувственность — высшая ценность сентиментализма — толкает героев в объятья друг к другу, дает им миг счастья. Картина чистой первой влюбленности нарисована в повести очень трогательно. «Теперь думаю, — говорит Лиза Эрасту, — что без тебя жизнь не жизнь, а грусть и скука. Без глаз твоих темен светлый месяц; без твоего голоса скучен соловей поющий...» Эраст тоже восхищается своей «пастушкой». «Все блестящие забавы большого света представлялись ему ничтожными в сравнении с теми удовольствиями, которыми страстная дружба невинной души питала сердце его». Но когда Лиза отдается ему, пресыщенный молодой человек начинает охладевать в своих чувствах к ней. Напрасно Лиза надеется вернуть утраченное счастье. Эраст отправляется в военный поход, проигрывает в карты все свое состояние и, в конце концов, женится на богатой вдове. А обманутая в лучших надеждах и чувствах Лиза бросается в пруд около Симонова монастыря.

Художественное своеобразие анализируемой повести

Но главное в повести не сюжет, а чувства, которые она должна была пробудить в читателе. Поэтому главным героем повести становится повествователь, который с грустью и сочувствием рассказывает о судьбе бедной девушки. Образ сентиментального повествователя стал открытием в русской литературе, поскольку прежде повествователь оставался «за кадром» и был нейтральным по отношению к описываемым событиям. Повествователь узнает историю бедной Лизы непосредственно от Эраста и сам нередко приходит грустить на «Лизину могилку». Рассказчик «Бедной Лизы» душевно вовлечен в отношения героев. Уже заглавие повести построено на соединении собственного имени героини с эпитетом, характеризующим сочувственное отношение к ней повествователя.
Автор-повествователь — это единственный посредник между читателем и жизнью героев, воплощенной его словом. Повествование ведется от первого лица, постоянное присутствие автора напоминает о себе периодическими обращениями его к читателю: «теперь читатель должен знать...», «читатель легко может вообразить себе...». Эти формулы обращения, подчеркивающие интимность эмоционального контакта между автором, героями и читателем, весьма напоминают приемы организации повествования в эпических жанрах русской поэзии. Карамзин, перенося эти формулы в повествовательную прозу, добился того, что проза приобрела проникновенное лирическое звучание и начала восприниматься так же эмоционально, как поэзия. Для повести «Бедной Лизы» характерны короткие или развернутые лирические отступления, при каждом драматическом повороте сюжета мы слышим голос автора: «сердце мое обливается кровию...», «слеза катится по лицу моему».
В своем эстетическом единстве три центральных образа повести — автор-рассказчик, бедная Лиза и Эраст — с невиданной для русской литературы полнотой реализовали сентименталистскую концепцию личности, ценной своими внесословными нравственными достоинствами, чувствительной и сложной.
Карамзин первый стал писать гладко. В его прозе слова сплетались таким правильным, ритмическим образом, что у читателя оставалось впечатление ритмической музыки. Гладкость в прозе — то же, что метр и рифма в поэзии.
Карамзин вводит в традицию деревенский литературный пейзаж.

Значение произведения

Карамзин положил начало огромному циклу литературы о «маленьких людях», открыл дорогу классикам русской литературы. Повестью «Богатая Лиза» по существу открывается в русской литературе тема «маленького человека», хотя социальный аспект в отношении Лизы и Эраста несколько приглушен. Конечно, пропасть между богатым дворянином и бедной поселянкой очень велика, но Лиза меньше всего похожа на крестьянку, скорее на милую светскую барышню, воспитанную на сентиментальных романах. Тема «Бедной Лизы» появляется во многих произведениях А.С. Пушкина. Когда он писал «Барышню-крестьянку», то совершенно определенно ориентировался на «Бедную Лизу», превратив «печальную быль» в роман со счастливым концом. В «Станционном смотрителе» Дуню соблазняет и увозит гусар, и ее отец, не выдержав горя, спивается и умирает. В «Пиковой даме» просматривается дальнейшая жизнь ка-рамзинской Лизы, судьба, которая ожидала бы Лизу, если бы она не покончила жизнь самоубийством. Лиза живет и в романе «Воскресенье» Л.Н.Толстого. Соблазненная Нехлюдовым Катюша Маслова решает броситься под поезд. Хотя она остается жить, но жизнь ее полна грязи и унижений. Образ героини Карамзина продолжился и в произведениях других писателей.
Именно в этой повести зарождается признанный во всем мире утонченный психологизм русской художественной прозы. Тут Карамзин, открывая галерею «лишних людей», стоит у истока еще одной мощной традиции — изображения умных бездельников, которым праздность помогает сохранить дистанцию между собой и государством. Благодаря благословенной лени «лишние люди» всегда в оппозиции. Служи они честно отечеству, у них бы не оставалось времени на совращение Лиз и остроумные отступления. К тому же, если народ всегда беден, то «лишние люди» всегда со средствами, даже если они промотались, как это случилось с Эрастом. У него в повести нет дел, кроме любви.

Это интересно

«Бедная Лиза» воспринимается как рассказ о подлинных событиях. Лиза принадлежит к персонажам с «пропиской». «...Все чаще привлекает меня к стенам Си...нова монастыря — воспоминание о плачевной судьбе Лизы, бедной Лизы» — так начинает автор свое повествование. За пропуском в середине слова любой москвич угадывал название Симонова монастыря, первые постройки которого датируются XIV в. Пруд, находившийся под стенами монастыря, назывался Лисиным прудом, но благодаря повести Карамзина был в народе переименован в Лизин и стал местом постоянного паломничества москвичей. В XX в. по Лизиному пруду получили названия Лизина площадь, Лизин тупик и станция Лизино железной дороги. К настоящему времени сохранилось только несколько построек монастыря, большая часть была взорвана в 1930 г. Пруд засыпали постепенно, окончательно он исчез после 1932 г.
К месту Лизиной гибели приходили плакать прежде всего такие же несчастные влюбленные девушки, какой была сама Лиза. По свидетельствам очевидцев, кора деревьев, растущих вокруг пруда, была безжалостно изрезана ножами «паломников». Надписи, вырезанные на деревьях, были и серьезными («В струях сих бедная скончала Лиза дни; / Коль ты чувствителен, прохожий, воздохни»), и сатирическими, враждебными Карамзину и его героине (особую славу среди таких «березовых эпиграмм» приобрело двустишие: «Погибла в сих струях Эрастова невеста. / Топитесь, девушки, в пруду довольно места»).
Гуляния у Симонова монастыря были настолько популярны, что описание этой местности можно встретить на страницах произведений многих писателей XIX в.: М.Н. Загоскина, И.И. Лажечникова, М.Ю. Лермонтова, А.И. Герцена.
Карамзин и его повесть непременно упоминались при описании Симонова монастыря в путеводителях по Москве и специальных книгах и статьях. Но постепенно эти упоминания стали носить все более иронический характер, а уже в 1848 г. в знаменитом сочинении М.Н. Загоскина «Москва и москвичи» в главе «Прогулка в Симонов монастырь» не было сказано ни слова ни о Карамзине, ни о его героине. По мере того как сентиментальная проза утрачивала обаяние новизны, «Бедная Лиза» переставала восприниматься как рассказ о подлинных событиях и тем более как предмет для поклонения, а становилась в сознании большинства читателей примитивной выдумкой, курьезом, отражающим вкусы и понятия давно минувшей эпохи.

Благой ДД. История русской литературы XVIII века. — М., 1960.
ВайльП., ГенисА. Родная речь. Наследство «Бедной Лизы» Карамзина // Звезда. 1991. № 1.
ВалагинАЛ. Прочитаем вместе. — М., 1992.
Д.И. Фонвизин в русской критике. — М., 1958.
История московских районов: энциклопедия / под ред. К.А. Аверьянова. — М., 2005.
Топоров ВЛ. «Бедная Лиза» Карамзина. М.: Русский мир, 2006.

Сегодня на уроке мы поговорим о повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза», узнаем подробности её создания, исторический контекст, определим, в чём новаторство автора, проанализируем характеры героев повести, а также рассмотрим нравственные вопросы, поднятые писателем.

Надо сказать, что выход в свет этой повести сопровождался необыкновенным успехом, даже ажиотажем среди русской читательской публики, что неудивительно, потому что появилась первая русская книга, героям которой можно было бы так же сопереживать, как и «Страданиям юного Вертера» Гёте или «Новой Элоизе» Жан-Жака Руссо. Можно сказать, что русская литература начала становиться на один уровень с европейской. Восторг и популярность были такими, что началось даже паломничество к месту событий, описанных в книге. Как вы помните, дело происходит недалеко от Симонова монастыря, место получило название «Лизин пруд». Это место становится настолько популярным, что некоторые злоязычные люди даже сочиняют эпиграммы:

Здесь утопилася
Эрастова невеста…
Топитесь, девушки,
В пруду довольно места!

Ну можно ль поступать
Безбожнее и хуже?
Влюбиться в сорванца
И утопиться в луже.

Всё это способствовало необыкновенной популярности повести среди русских читателей.

Естественно, популярность повести придавал не только драматичный сюжет, но и то, что она вся была художественно необычна.

Рис. 2. Н. М. Карамзин ()

Вот что он пишет: «Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо, но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении, и часто против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизни; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя…», «Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства…», «Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, наедине, без свидетелей, искренно: каков я? ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего…», «Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого - и если сердце твое не обольется кровию, оставь перо, - или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей. Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь в чувствительную грудь твою; если душа твоя может возвыситься до страсти к добру, может питать в себе святое, никакими сферами не ограниченное желание всеобщего блага: тогда смело призывай богинь Парнасских - они пройдут мимо великолепных чертогов и посетят твою смиренную хижину - ты не будешь бесполезным писателем - и никто из добрых не взглянет сухими глазами на твою могилу…», «Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором».

Вот художнический девиз Карамзина: дурной человек не может быть хорошим писателем.

Так до Карамзина в России ещё никто не писал. Притом необычность начиналась уже с экспозиции, с описания места, где будет происходить действие повести.

«Может быть, никто из живущих в Москве не знает так хорошо окрестностей города сего, как я, потому что никто чаще моего не бывает в поле, никто более моего не бродит пешком, без плана, без цели - куда глаза глядят - по лугам и рощам, по холмам и равнинам. Всякое лето нахожу новые приятные места или в старых новые красоты. Но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни Си...нова монастыря» (рис. 3).

Рис. 3. Литография Симонова монастыря ()

Здесь тоже есть необычность: с одной стороны, Карамзин точно описывает и обозначает место действия - Симонов монастырь, с другой стороны, эта зашифрованность создаёт некую таинственность, недосказанность, что очень соответствует духу повести. Главной становится установка на невымышленность событий, на документальность. Неслучайно рассказчик скажет, что он узнал об этих событиях от самого героя, от Эраста, который поведал ему об этом незадолго до своей смерти. Именно это ощущение, что всё происходило рядом, что можно было быть свидетелем этих событий, заинтриговывало читателя и придавало повести особый смысл и особый характер.

Рис. 4. Эраст и Лиза («Бедная Лиза» в современной постановке) ()

Любопытно, что эта частная, незамысловатая история двух молодых людей (дворянина Эраста и крестьянки Лизы (рис. 4)) оказывается вписанной в очень широкий исторический и географический контекст.

«Но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни Си...нова монастыря. Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра »

Слово амфитеатр Карамзин выделяет, и это, наверное, неслучайно, ведь место действия становится своеобразной ареной, где разворачиваются события, открытые для взора всех (рис. 5).

Рис. 5. Москва, XVIII век ()

«великолепная картина, особливо когда светит на нее солнце, когда вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся! Внизу расстилаются тучные, густо-зеленые цветущие луга, а за ними, по желтым пескам, течет светлая река, волнуемая легкими веслами рыбачьих лодок или шумящая под рулем грузных стругов, которые плывут от плодоноснейших стран Российской империи и наделяют алчную Москву хлебом» (рис. 6).

Рис. 6. Вид с Воробьевых гор ()

На другой стороне реки видна дубовая роща, подле которой пасутся многочисленные стада; там молодые пастухи, сидя под тению дерев, поют простые, унылые песни и сокращают тем летние дни, столь для них единообразные. Подалее, в густой зелени древних вязов, блистает златоглавый Данилов монастырь; еще далее, почти на краю горизонта, синеются Воробьевы горы. На левой же стороне видны обширные, хлебом покрытые поля, лесочки, три или четыре деревеньки и вдали село Коломенское с высоким дворцом своим».

Любопытно, для чего частную историю Карамзин как бы обрамляет этой панорамой? Оказывается, эта история становится часть общечеловеческой жизни, принадлежностью русской истории и географии. Это всё придавало описанным в повести событиям обобщающий характер. Но, давая общий намёк на эту всемирную историю и эту обширную биографию, Карамзин всё же показывает, что частная история, история отдельных людей, ничем не знаменитых, простых, влечет его к себе намного сильнее. Пройдет 10 лет, и Карамзин станет профессиональным историком и начнет работать над своей «Историей государства российского», написанной в 1803-1826 гг (рис. 7).

Рис. 7. Обложка книги Н. М. Карамзина «История государства российского» ()

Но пока в центре его литературного внимания история простых людей - крестьянки Лизы и дворянина Эраста.

Создание нового языка художественной литературы

В языке художественной литературы даже на закате XVIII века еще господствовала теория трёх штилей, созданная Ломоносовым и отражавшая потребности литературы классицизма, с её представлениями о жанрах высоких и низких.

Теория трёх штилей - классификация стилей в риторике и поэтике, различающая три стиля: высокий, средний и низкий (простой).

Классицизм - художественное направление, ориентированное на идеалы античной классики.

Но естественно, что к 90-м годам XVIII века эта теория уже устарела и становилась тормозом для развития литературы. Литература требовала более гибких языковых принципов, ощущалась потребность в сближении языка литературы с языком разговорным, но не простым крестьянским языком, а образованным дворянским. Потребность в книгах, которые были бы написаны так, как говорят люди в этом образованном обществе, уже ощущалась очень остро. Карамзин считал, что писатель, развив свой вкус, может создать такой язык, который стал бы разговорным языком дворянского общества. К тому же здесь подразумевалась еще одна цель: такой язык должен был вытеснить из повседневного обихода французский язык, на котором преимущественно русское дворянское общество еще изъяснялось. Таким образом, языковая реформа, которую проводит Карамзин, становится задачей общекультурной и имеет патриотический характер.

Пожалуй, главным художественным открытием Карамзина в «Бедной Лизе» становится образ рассказчика, повествователя. Речь идёт от лица человека, заинтересованного в судьбах своих героев, человека, неравнодушного к ним, сострадающего чужим несчастьям. Т. е. Карамзин создаёт образ рассказчика в полном соответствии с законами сентиментализма. И вот это становится небывалым, такое в русской литературе происходит впервые.

Сентиментализм - это мироощущение и тенденция мышления, направленные на выявление, усиление, подчёркивание эмоциональной стороны жизни.

В полном соответствии с замыслом Карамзина рассказчик неслучайно говорит: «Я люблю те предметы, которые трогают моё сердце и заставляют меня проливать слёзы нежной скорби!».

Описание в экспозиции пришедшего в упадок Симонова монастыря, с его разрушившимися кельями, а также разрушающейся хижины, в которой жили Лиза и её мать, уже с самого начала вводят в повесть тему смерти, создаёт тот мрачный тон, который и будет сопутствовать рассказу. И в самом начале повести звучит одна из главных тем и излюбленных идей деятелей Просвещения - мысль о внесословной ценности человека. И прозвучит она необычно. Когда рассказчик будет говорить об истории Лизиной матери, о ранней смерти её мужа, Лизиного отца, он скажет, что она долго не могла утешиться, и произнесёт знаменитую фразу: «…ибо и крестьянки любить умеют» .

Сейчас эта фраза стала почти крылатой, и мы часто не соотносим её с первоисточником, хотя в повести Карамзина она оказывается в очень важном историческом, художественном и культурном контексте. Оказывается, чувства простолюдинов, крестьян ничем не отличаются от чувств людей благородных, дворян, крестьянки и крестьяне способны на тонкие и нежные чувства. Это открытие внесословной ценности человека сделано деятелями эпохи Просвещения и становится одним из лейтмотивов повести Карамзина. Причём не только в этом месте: Лиза скажет Эрасту, что между ними ничего не может быть, поскольку она крестьянка. Но Эраст начнёт её утешать и будет говорить о том, что ему не нужно другого счастья в жизни, кроме любви Лизы. Оказывается, действительно, чувства простых людей могут быть столь же тонки и изысканны, как и чувства людей благородного происхождения.

В начале повести прозвучит еще одна очень важная тема. Мы видим, что в экспозиции своего произведения Карамзин сосредоточивает все основные темы и мотивы. Это тема денег и их губительной силы. При первом свидании Лизы и Эраста парень захочет вместо запрошенных Лизой пяти копеек за букет ландышей дать ей рубль, но девушка откажется. Впоследствии же, как бы откупаясь от Лизы, от её любви, Эраст даст её десять империалов - сто рублей. Естественно, Лиза машинально возьмёт эти деньги, а потом попытается через свою соседку, крестьянскую девочку Дуню, передать их своей матери, но и матери эти деньги окажутся ни к чему. Она не сможет ими воспользоваться, так как при известии о смерти Лизы сама скончается. И мы видим, что, действительно, деньги являются той губительной силой, которая приносит людям несчастье. Достаточно вспомнить печальную историю самого Эраста. По какой причине он отказался от Лизы? Ведя легкомысленную жизнь и проигравшись в карты, он вынужден был жениться на богатой пожилой вдове, т. е. он тоже фактически продаётся за деньги. И вот эту несовместимость денег как достижения цивилизаций с естественной жизнью людей и демонстрирует Карамзин в «Бедной Лизе».

При достаточно традиционном литературном сюжете - рассказе о том, как молодой повеса-дворянин соблазняет простолюдинку - Карамзин всё же решает его не совсем традиционно. Уже давно было замечено исследователями, что Эраст вовсе не является таким традиционным примером коварного соблазнителя, он действительно любит Лизу. Он человек с добрым умом и сердцем, но слабый и ветреный. И вот эта ветреность его и губит. И губит его, как и Лизу, слишком сильная чувствительность. И вот здесь заключается один из главных парадоксов карамзинской повести. С одной стороны, он проповедник чувствительности как пути морального совершенствования людей, а с другой стороны, он же показывает, как чрезмерная чувствительность может принести пагубные последствия. Но Карамзин не моралист, он не призывает осуждать Лизу и Эраста, он призывает нас сочувствовать их горестной судьбе.

Так же необычно и новаторски Карамзин использует в своей повести пейзажи. Пейзаж у него перестает быть просто местом действия и фоном. Пейзаж становится своеобразным ландшафтом души. То, что происходит в природе, часто отражает то, что происходит в душе героев. И природа как будто бы отвечает героям на их чувства. Например, вспомним прекрасное весеннее утро, когда Эраст впервые приплывает по реке на лодке к домику Лизы, и наоборот, мрачную, беззвёздную ночь, сопровождающуюся бурей и громом, когда происходит грехопадение героев (рис. 8). Таким образом, пейзаж становился тоже активной художественной силой, что также являлось художественным открытием Карамзина.

Рис. 8. Иллюстрация к повести «Бедная Лиза» ()

Но главным художественным открытием становится образ самого рассказчика. Все события поданы не объективно и бесстрастно, а через его эмоциональную реакцию. Он-то и оказывается подлинным и чувствительным героем, потому что способен переживать несчастья других, как свои. Он оплакивает своих слишком чувствительных героев, но при этом остается верен идеалам сентиментализма и верным приверженцем идеи чувствительности как способа достижения социальной гармонии.

Список литературы

Коровина В.Я., Журавлёв В.П., Коровин В.И. Литература. 9 класс. М.: Просвещение, 2008 год.
Ладыгин М.Б., Есин А.Б., Нефёдова Н.А. Литература. 9 класс. М.: Дрофа, 2011 год.
Чертов В.Ф., Трубина Л.А., Антипова А.М. Литература. 9 класс. М.: Просвещение, 2012 год.

Интернет портал «Lit-helper» ()
Интернет портал «fb.ru» ()
Интернет портал «KlassReferat» ()

Домашнее задание

Прочитайте повесть «Бедная Лиза».
Охарактеризуйте главных героев повести «Бедная Лиза».
Расскажите, в чём новаторство Карамзина в повести «Бедная Лиза».