Матс Эк: «С Барышниковым легко создавать новое. Матс Эк: Три балета, которые считали насмешкой Три «издевки» над классикой

Весь мир внутри одной квартиры. Известный балетный новатор, шведский хореограф Матс Эк со сцены Большого взялся рассказать москвичам о том, как все семь кругов ада помещаются в нескольких комнатах, а целая вселенная - в человеческой душе.

Кухня, ванная, гостиная. Матс Эк ведет зрителей по своей "Квартире" или "Апартаментам", как по кругу банальности и абсурда. Каждая новая комната - новая бытовая история. Издерганный клерк разговаривает со своим единственным домашним собеседником - телевизором. Супруги выясняют отношения за приготовлением ужина. Такое обычное одиночество в мегаполисе, как правило, одно на двоих.

"Героев своего балета я придумал, сидя в парижском бистро. Смотрел на прохожих и изобретал им биографии: вот ярость брошенной женщины, а это уязвленное самолюбие мужчины, а здесь семейная ссора, которая началась из ничего, а закончилась неожиданной катастрофой", - рассказывает Матс Эк.

Знаток человеческих душ и революционер от балета Матс Эк взорвал танцевальный мир в 80-е. Его Кармен носит вызывающе красное платье и курит сигары, лебеди лысые и в лохмотьях, а Жизель в берете неграциозно шлепает босыми ногами.

Дерзость не покинула хореографа и когда он ставил "Квартиру" для труппы Парижской оперы. Для премьеры в Москве лично проводил кастинг. Солистов Большого одел в странные платья, заставил ползать на четвереньках и с грохотом падать на пол - такой взгляд на квартирный вопрос и портрет времени от скандально известного шведа.

"У каждого свой диван, у каждого свой телевизор, у каждого своя плита. Вроде бы все вместе живем, но все отдельно", - говорит прима-балерина Большого театра Мария Александрова.

Главный театр предоставил мэтру только лучшие силы. Но даже для прим эти ломанные, нарочито нелепые па - проверка на прочность. Марьяна Рыжкина показывает движения, после которых по утрам не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

"Ось у артиста балета это вот! Пируэты, вращения - нам нужно в нее попасть максимально, вытянуться наверх в единую такую линию. А он требует баланс-дисбаланс, то есть как бы с оси", - рассказывает прима-балерина Большого театра Марьяна Рыжкина.

Никаких пуантов, забыть об академической правильности и танцевать босяком или в тяжелых ботинках. Ставший давно классикой модерн от Матса Эка - это всегда на пределе физическом и эмоциональном.

"Эта боль, которую мы испытывали во время репетиции, настолько радовала, потому что мы понимали, что мы идем в правильном направлении", - говорит солистка Большого театра Кристина Кретова.

Помимо виртуозной техники, обязательное требование к артистам - чувство юмора. Без него не исполнить танец отчаяния с сантехникой и не зацепить зрителя маршем пылесосов.

Биде, пылесосы и даже плита - самые настоящие, как те, рядом с которыми и разворачиваются большие и маленькие повседневные жизненные драмы во множестве квартир далеко за пределами той, что воссоздал Матс Эк в своем балете.

Стены между близкими людьми рушатся и возводятся вновь под джаз, рэп, классику и хип-хоп в живом исполнении. Музыканты шведская рок-группа сидит прямо на сцене и добавляют напряженности этим и без того пронзительным историям.

Матс Эк фотография

Матс Эк - крупнейший шведский хореограф и одна из культовых фигур балетного театра конца ХХ века. Он принадлежит к тому поколению балетмейстеров-интеллектуалов, которые начали ставить в 70-е годы. Соратник и сверстник Джона Ноймайера, Уильяма Форсайта, Иржи Килиана, он единственный не прошел «штудии» у Джона Крэнко в Штутгарте. В отличие от вышеупомянутых «штутгартцев» он почти не обращается в своих постановках к классическому танцу, который знает, любит и уважает. Зато все крупнейшие «ключевые балеты» Эк поставил именно на материале классического наследия балетного театра XIX века, посягнув на «святая святых». Он предложил абсолютно самостоятельные версии «Лебединого озера» (1987), «Спящей красавицы» (1996) и даже «Кармен» (1992). Эковская «Жизель», которую он сочинил в роковые для многих 37 лет, открывала этот список.

С момента рождения (18 апреля 1945 года) Матс был обречен и на театр (мать - знаменитый балетмейстер, отец Андерс Эк - крупнейший драматический актер), и на бунт. Другие - дети как дети - сразу пошли по родительским стопам (сестра стала актрисой, брат - известным танцовщиком), а он после учебы работал то в кукольном театре, то ассистентом у Бергмана в кино. К танцу вернулся поздно, зато навсегда. В 27 лет да по зову души, поднакопив обширный художественный опыт и интеллектуальный багаж. Затанцевав в труппе матери, вскоре начал и ставить. Среди первых его работ «Святой Георгий и дракон». С «драконом» - подсознанием, фрейдовскими комплексами да юнговским коллективным бессознательным - он потом будет «воевать» всю дорогу. Открывая то один, то другой «клапан» адского котла, чтобы «не взорвался». В больших балетах, в таких миниатюрах, как «Мокрая женщина», «Дым», созданных для классической суперзвезды Сильви Гиллем, этой «мадемуазель Нет», которая, подобно Эку, изнутри «взрывает» классическую форму.

Как свидетельствуют его постановки, в спокойном, на вид рассудительном представителе суровой протестантской страны скрыто бушуют почти испанские фанатические страсти. Не отсюда ли тяга к компенсации в виде сочинений на испанские темы? Сами за себя говорят его балеты «Дом Бернарды» по Гарсиа Лорке, «Кармен». Испанской была даже его абсолютно антиклассичная муза Ана Лагуна, для которой он и поставил почти все центральные партии своих балетов… Матс Эк, несомненно, человек огромной культуры и знаний, притом живой, эмоциональный, страстный. Простой, логичный и ясный в своей пластике. Минималист с максимальным эффектом воздействия. /?/ В его хореографии обилие скрытых цитат из классической редакции балета, собственные парафразы на известные танцевальные мотивы. Никаких пуантов, почти бытовые костюмы. Свой хореографический «почерк», выросший из самобытного симбиоза классики, модерна, минималистских жестов. Он всегда узнаваем. По символическим излюбленным сочетаниям движений, ироничным сопоставлениям, шуточным контрапунктам. /…/ подробнее>>

Негодование и хулы перекрывались восторгами от свежей экспрессии, выразительной эксцентричности и необычного пластического языка. Главные роли хореограф отдавал своей музе — знаменитой танцовщице Ане Лагуне. Став классиком в области танца модерн, Эк отважился войти и в драматический театр. Его мир - Мольер, Расин, Шекспир. Чеховский «Вишневый сад» и «Игру снов» Стриндберга в режиссуре Эка уже привозили в Россию.

28 марта возмутитель спокойствия, психолог и эрудит Матс Эк представил спектакль «Квартира» в Большом театре (премьерные показы продлятся до 31 марта). Восторги публики, как это часто бывает, наверняка сойдутся с гневом ревностных поборников классического наследия. Ведь «Квартира» Эка отнюдь не представляет собой тихую заводь. В 11 картинах-комнатах выясняют отношения вокруг шипящей плиты, страдают от непонимания рядом с биде, маршируют с пылесосами, нет-нет, да и поглядывают в сторону входной двери - не за ней ли надежда? В «Квартире» прописались многие артисты Большого театра, среди них Марианна Рыжкина, Мария Александрова, Кристина Кретова, Андрей Меркурьев, Ян Годовский, Иван Алексеев, Денис Савин, Семен Чудин. Почетную регистрацию получила Диана Вишнева, отложившая все дела, чтобы поработать с живой легендой современного танца. За несколько дней до премьеры хореограф ответил на вопросы «Культуры».

культура: Почему для Большого театра Вы выбрали «Квартиру»?
Эк: Это наше с Сергеем Филиным совместное решение. Обсуждались многие варианты, остановились на «Квартире».

культура: Первые новоселы появились 13 лет назад?
Эк: Спектакль поставлен в 2000 году для Парижской Оперы. Замысел возник в кафе, где я нередко сиживал и наблюдал из окна за переходящими улицу людьми. Их было много, и все - разные.

культура: Почему люди, которых Вы видели в открытом пространстве, вызвали ассоциации с закрытым миром дома?
Эк: Я не задумывался о жилищных условиях тех, кто переходил улицу и тем самым совершал привычное до автоматизма ежедневное действие. Но в лице и пластике каждого я различал минидраму: кто-то сумрачен и замкнут в себе, кто-то переживает и страдает, а кто-то оживленно беседует. Постепенно впечатления сложились в целое, составленное из зарисовок отдельных индивидуальностей, непохожих характеров, человеческих взаимоотношений - типичных и не очень.

культура: И Вы «заточили» впечатления в четырех стенах комнаты?
Эк: Люди, за которыми я наблюдал, только что покинули свои дома, выйдя на улицу в том состоянии, какое сложилось в их квартирах. К тому же во французском языке у слова «апартамент» - именно так называется этот спектакль в Европе - двойное значение: место, где мы живем, и - apart - «врозь», «разделение». Этот контраст я и хотел воплотить: надежды и расставания.

культура: Уже сейчас активно обсуждаются предметы, «населяющие» квартиру: кухонная плита, пылесосы и даже биде. По поводу последнего раздаются возмущенные возгласы…
Эк: Но это же узнаваемые предметы повседневного быта. Помещенные в несвойственную им обстановку сцены, они наполняются иным смыслом, становятся символами. Каждый обозначает место действия: гостиная, кухня, ванная комната, прихожая. Мне нужна была конкретная среда, где разворачиваются истории ссор, одиночества, ненависти. Что и есть жизнь. Спектакль сложен из зарисовок внутреннего мира разных персонажей. Например, женщины, которую никогда до конца не сможет понять мужчина. И наоборот.

культура: Вы привезли в Москву шведских музыкантов?
Эк: Да, квартет «Fleshquartet» - популярный и очень известный в Швеции. Вместе мы готовим уже третью

постановку. У них классическое музыкальное образование, но исполняют они не только классику. Любят рок и импровизацию, живо находят то, что мне необходимо в каждом конкретном случае. В музыке «Квартиры», например, есть даже фрагменты, ритмически напоминающие Стравинского. Сами музыканты находятся в глубине сцены, сначала их даже не видно.

культура: Танцовщики кричат, бормочут…
Эк: Да, эта звуковая палитра тоже нужна.

культура: Российский зритель уже привыкает к современному танцу. И все равно предпочитает абстрактной пластике человеческую историю. Такие Вы и предлагаете.
Эк: Цели во что бы то ни стало рассказать человеческую историю я не ставлю. К тому же никогда не хочу веселить и развлекать публику. У меня нет никакой системы, никакой философии, нет даже собственной техники. Просто ищу воплощение интересных мне образов средствами своей профессии. Рад, что получается человечно.

культура: Артистами довольны?
Эк: О, да. Все работают отлично, не могу кого-то выделить. У танцовщиков мощная школа и богатый танцевальный опыт в классике. В моей системе координат им сложно, но не думаю, что они себя ломают. Скорее, речь может идти об освобождении и расширении своего опыта. Мои спектакли встречались с российской публикой, но сам я работаю с вашими артистами впервые. Эта постановка - мой ответ на богатые впечатления от русской культуры, которую я люблю и с которой неплохо знаком.

культура: Десять лет назад в Международный день танца Вы обратились к общественности с посланием, в нем были такие слова: «Танец - мышление с помощью тела. Существует много мыслей, которые может думать только тело». Сейчас Вы больше ставите спектакли на драматической сцене. Означает ли это, что слово Вам теперь интереснее, чем пластика?
Эк: Литература меня всегда интересовала, да и начинал я в кукольном и драматическом театрах. Сейчас почувствовал потребность вернуться к тексту: в нем иная, чем в танце, сила. Слово - мощный способ выражения мыслей и чувств, хотя и его я во многом воспринимаю через пластику - в моих драматических постановках всегда есть танец. Все равно он остается для меня главным. Сейчас ставлю балет в Стокгольмской Опере - «Джульетту и Ромео» на музыку Чайковского. В конце мая премьера.

культура: Обычно эта пьеса, во всяком случае, в балете, привлекает молодых художников. Вы же приходите к ней - опытным и мудрым.
Эк: «Ромео и Джульетта» (у меня имена главных героев переставлены - все-таки Джульетта «закручивает» сюжет) - из тех шедевров мировой культуры, что интересны всем и всегда. Конфликт основан на юношеской любви, любви беззащитной, которая, побеждая зло и насилие, разрушает себя. Сами молодые люди, конечно, не подозревают об этом. И даже в моем далеко не юном возрасте эта пьеса представляется достаточно интригующей. Потом, не забывайте, я тоже когда-то был молодым.

культура: Ваши переосмысления классики производили шокирующее впечатление. В «Спящей красавице» Аврора - наркоманка, Карабос - наркодилер, действие «Жизели» - в сумасшедшем доме, «Лебединое озеро» с угрюмыми босыми птицами… К переакцентировкам смыслов Вас вело желание эпатировать?
Эк: Нет, конечно. Мне были интересны и сюжеты, и музыка. Чувствовал в них потенциал, понимал, что его надо использовать в современном танце. Сразу после просмотра классических спектаклей в воображении возникали собственные образы - без «своего» нельзя ставить.

культура: Вашу жизнь окружили две великие женщины: мать Биргит Кульберг - создатель знаменитой шведской труппы «Кульберг-балет» и жена Ана Лагуна - непревзойденная исполнительница главных ролей в Ваших спектаклях. Это как-то определило судьбу?
Эк: В судьбу я не верю. Жизнь полна случайностей. Я тоже плод случайности: моя мама вполне могла не встретиться с моим отцом. А вот на характер, наверное, мама повлияла. Всегда понимал, какая сильная она женщина - одна вырастила троих детей. И, конечно же, я очень благодарен Ане. Тут тоже случайность: в Мадриде начала 70-х, во время гастролей Кульберг-балета, она пришла на кастинг в нашу труппу. Без этих двух женщин моя жизнь, конечно, была бы иной. Но кто знает - какой?

культура: А как Вы уживаетесь при Вашем спокойствии и уравновешенности с Аной, полной огня и испанской страсти?
Эк: Рядом с огнем и страстью кто-то должен оставаться умиротворенным и спокойным. Тогда огонь горит еще ярче.

культура: У Вас есть спектакли-посвящения: матери к 80-летию подарили «Старуху и дверь», недавно поставили для Михаила Барышникова. Есть ли еще спектакли такого формата?
Эк: Это какая-то неправильная легенда, о которой я уже слышал. У меня только два спектакля с посвящением: маме и папе. А для Барышникова я просто придумал спектакль «Место».

культура: Его партнершей была Ана Лагуна? О чем спектакль?
Эк: Да, и с ними работалось здорово. Очень ценю Мишу - с ним легко создавать новое. Два пожилых человека вспоминают главные моменты своей молодости и думают, что могло бы с ними произойти, если бы обстоятельства сложились иначе или они поступили по-другому.

культура: Йорма Эло недавно удивил читателей нашей газеты, сказав, что Ана Лагуна танцевала «Жизель» на девятом месяце беременности! И все ей было нипочем.
Эк: Слишком большое преувеличение. Это была не «Жизель», а «Лебединое озеро», и беременности шел пятый месяц. Разница, правда?

культура: Чем занимаются Ваши дети?
Эк: Дочь от первого брака - акушерка. Наши с Аной мальчики еще учатся: старший в университете, осваивает медицину, младший - в гимназии. С танцем не связаны. Это их выбор.

Названия частей: Вступление, Ванная, Телевидение, Пешеходный перекрёсток, Кухня, Детские игры, Вальс (Четыре пары), Марш пылесосов, Дуэт эмбрионов, Большое pas de deux, Безопасные барьеры, Финал

Парижская опера вернула балетному театру Матса Эка, уломав знаменитого шведского хореографа после трехлетнего простоя поставить новый спектакль. Мировая премьера «Appartement» заставила заговорить о главной классической труппе Франции как о труппе универсальной.

Фасад, равно как и тяжеловесная роскошь интерьеров Парижской оперы, составляет разительный контраст с жизнерадостным плафоном зрительного зала, расписанным сыном витебского бакалейщика Шагалом. Но французская публика контрасты любит. Вот и фаянсовое биде, водруженное на авансцене перед пурпурным с золотыми кистями занавесом, вызвало всеобщий гул одобрения.
С этого самого биде и начинается спектакль Матса Эка «Appartement». Проще, конечно, перевести - «Квартира». Но тут, кроме буквального, подразумевается и другое значение - «отдельность», «интимность» («а part»). Тему и героев своего балета хореограф придумал, просиживая вечерами в парижском бистро «Мистраль»,- приглядывался к прохожим, изобретал им биографии. Из тех, которые не складываются в истории,- просто тоскливая ярость ненужной женщины, или уязвленное самолюбие неврастеника, или бравая растерянность взрослеющих подростков, или стопятидесятая семейная ссора, которая начинается ни с чего и заканчивается нежданной катастрофой. Изощренный психолог и знаток человеческих душ (в юности успевший поассистировать другу семьи Ингмару Бертману), Матс Эк ведет зрителей по «Квартире», как по кругам банального и абсурдного ада,- ванная, гостиная, кухня, прихожая. Каждая новая комната прячется за роскошным занавесом - точной копией театрального. И кажется: за ним-то и откроется самое главное - то, на что человеку и дается его единственная жизнь. Но взвивается очередной пурпур с золотыми кистями - а там газовая плита, пылесос или просто входная дверь.
Музыку к своему «городскому» балету Эк заказал культовой шведской группе - Fleshquartet. На самом деле их пятеро, музыкантов-струнников из Королевской академии, пятнадцать лет назад оставивших академическую стезю ради карьеры на MTV. Музыканты с внешностью университетских профессоров размещаются за последним занавесом, прямо у двери в «квартиру». Там они вдохновенно наяривают свои всхлипы, стоны, нытье, бодренькую попсу и металлический скрежет. В урбанистическом попурри, выходящем из-под рук академиков, и впрямь «чувствуется асфальт», чего и добивался хореограф.
Вообще-то критики, окрестившие Эка постмодернистом, не совсем правы. Швед не играл с классикой - он просто хотел прописать ее в современности. А потому в забронзовевшие сюжеты запускал своих чудаков, наркоманов, истериков, сумасшедших, называл их Аврорами и Альбертами и наделял поразительно конкретным и одновременно фантастически емким пластическим языком, полном юмора, вульгаризмов и какого-то безыскусного пафоса. Эта ненормативная лексика и стала фирменным знаком хореографа, заставившего балет «промочить ноги в холодной луже». В «Квартире» можно углядеть знакомые пассажи, связки и темы, но изобретательность не покинула 55-летнего мэтра - мастера психологических этюдов с сюрреалистическими развязками.
Труппа Парижской оперы предоставила в распоряжение Эка свои лучшие силы. В спектакле, поставленном на 16 человек, участвуют три танцовщика-звезды (звание «этуаль» распространяется на лиц обоего пола) и шесть первых танцовщиц и танцовщиков. Рафинированных классиков Эк одел в грубые башмаки на толстой подошве, бесформенные платья и пиджачные пары с нелепыми буграми-наростами на самых неожиданных местах. Заставил ползать на четвереньках и брякаться на колени, вертеться на лопатках и висеть вниз головой. Артисты исполняют все это не просто честно, но с наслаждением и работают превосходно, оставляя далеко позади узких специалистов по современному танцу.
Надо видеть всех: роскошную Мари-Агнес Жийо (лучшую Фею Сирени парижской труппы), свернувшуюся жалким калачиком в белой чашке биде. И красавца Хосе Мартинеса - надменного «героя-любовника», ставшего в «Квартире» издерганным клерком, рефлексирующим у телевизора. И главного Тибальда театра - самоуверенного Кадера Баларби в роли измятого мужа, безуспешно склоняющего жену к исполнению супружеских обязанностей. И могучего Николя Ле Риша в образе сломленного любовника, норовящего сунуть голову в газовую плиту.
Через пару недель все они вернутся к своим привычным графам и виллисам - последний месяц сезона Парижская опера по традиции посвящает классике. Но эксклюзивный Матс Эк, поселившийся со своей «Квартирой» в ее репертуаре накануне 340-летнего юбилея французского балета, принес парижской труппе славу самого современного балетного театра.

Шведский танцовщик, хореограф и театральный режиссер Матс Эк родился в 1945 году в Мальмё в артистической семье. Отцом его был актер Андрес Эк, матерью – балерина и хореограф Биргит Кульберг, основавшая труппу «Кульберг-балет». Все трое детей в этой семье тоже связали свою жизнь с искусством: Никлас стал танцовщиком, Малин – сестра-близнец Матса – драматической актрисой, а вот Матс не сразу определился с направлением. Сначала он учился в Стокгольме технике танца М. Грэм, затем его увлек драматический театр и даже кукольный. С 1976 года он работает в Стокгольме в Королевском драматическом театре в качестве ассистента режиссера, а одновременно – в Театре марионеток.

Все же несколько лет спустя Матс возвращается в сферу танца. Пройдя курс в Стокгольмской академии балета, в 1973 году он танцует в труппе своей матери, а в последующие два года – в Дюссельдорфе, в балетной труппе Немецкой оперы на Рейне.

В 1976 году состоялся дебют Матса Эка в качестве хореографа – с труппой «Кульберг-балет» он ставит балет «Денщик» на музыку по пьесе Г. Бюхнера «Войцек». В последующие годы появляются новые постановки: «Святой Георгий и дракон», музыкальное сопровождение которого было составлено из фрагментов народной и популярной музыки. Такой же «сборной» была музыка балета «Совето» – на сей раз джаз и рок, а главной сюжетной темой послужило восстание против апартеида в ЮАР. В этой постановке в последний раз вышла на сцену его мать и руководительницы труппы Биргит Кульберг – она исполнила роль Матери Африки.

В 1980-1981 годах хореограф ставит ряд спектаклей в Нидерладндском театре балета: «Вон там», «Что-то вроде» на музыку Г. Гурецкого, «Путешествие» на музыку С. Райха. Продолжает он ставить и балеты для труппы матери, которую с 1980 года возглавляет вместе с ней, а с 1985 – единолично, в частности, «Бернарде» по пьесе Ф. Г. Лорки «Дом Бернарды Альбы» на музыку , Ф. Тарреги, Э. Вилла-Лобоса и .

Бесконечно уважая классический танец, М. Эк в своем творчестве ориентировался на модерн. Своим путем к прекрасному он считает гротеск, стремится к пародии, ниспровержению авторитетов и даже тяготеет к театру абсурда. Особенно ярко это проявляется в его версиях классических балетов. Эффект разорвавшейся бомбы произвело его « » – сочетание классического танца, модерна и минималистических жестов. В СССР такое «Лебединое озеро» вызвало бурю неприятия: босые лысые лебеди, судорожные, «кривляющиеся» движения, некрасивые позы… Но для балетмейстера это был способ показать двойственность человеческой души: красивые и элегантные в воде, лебеди становятся «корявыми» и агрессивными на берегу. Столь же неожиданной и даже вызывающей была его « », где девушки в белом – отнюдь не виллисы, а… пациентки психиатрической клиники. В «Спящей красавице» принцесса Аврора превращается в наркоманку, которую возвращает в жизни первый встреченный ею порядочный мужчина.

Свою постановку «Весны священной» сам Матс Эк считал неудачной, тем не менее идея спектакля была весьма оригинальной. Центральный мотив балета – жертвоприношение – хореограф заменяет… свадьбой, что, к слову, ничуть не противоречит языческому мироощущению: ведь свадьба тоже – ритуальная смерть. Да и для современного человека вступление в брак связано не только с надеждами на счастье, но и с определенными жертвами… Главными действующими лицами балета становятся отец, мать, дочь и ее жених, ожидающие важного события.

За балет «Кармен» на музыку Ж. Бизе/Р. Щедрина Матс Эк удостоился премии «Грэмми». И здесь он остался верен своим творческим принципам: балет представляет собой не изложение событий в хронологическом порядке, а некий «калейдоскоп». В понимании балетмейстера Кармен – это женщина, которая ведет себя как мужчина, отсюда размашистые, грубоватые движения, героиня даже курит сигару вместе с мужчинами, Хозе же с его стремлением выстроить домашний очаг, напротив, больше напоминает женщину.

Во многих постановках М. Эка главные женские роли исполняла его супруга – балерина Ана Лагуна. Сотрудничал он и с французской танцовщицей Сильви Гиллем, для которой поставил фильмы-балеты на музыку А. Пярта – «Дым» и «Промокшая женщина», танцевальную пьесу «Прощай» на музыку Л. Бетховена. Создавал он постановки для Михаила Барышникова – «Другой» на музыку Э. Сати, «Место».

Будучи прежде всего хореографом, Матс Эк не является только хореографом. Приобретенный в молодости опыт работы в драматическом театре не пропал даром – с конца 1990-х годов он поставил немало спектаклей в Королевском драматическом театре в Стокгольме, где когда-то начинал свою творческую деятельность: «Дон-Жуан» Ж. Б. Мольера, «Андромаха» Ж. Расина, «Мальтийский еврей» К. Марло, «Вишневый сад» А. П. Чехова, «Венецианский купец» У. Шекспира, «Игра снов» и «Соната призраков» А. Стриндберга. И в этой области М. Эк остается таким же смелым новатором, как и в балете: например, в спектакле «Вишневый сад» некоторые моменты (в частности, монолог Гаева, обращенный к «многоуважаемому шкафу») заменены хореографическими вставками. Этот спектакль, как и «Игра снов», в 2010 году был представлен на Чеховском фестивале в Москве.

Матс Эк проявил себя и в области оперной режиссуры, поставив в 2007 году оперу К. В. Глюка «Орфей» в Королевской шведской опере.

Музыкальные Сезоны