Северная война: битва у деревни Лесная. Битва у лесной

ИЗ ЗАПИСОК КНЯЗЯ КУРАКИНА

А по отправлении фелдмаршала Шереметева на Украйну, Его Величество, взяв свою гвардию и той дивизии пехоту конную и кавалерии 16 региментов под командою князя Меншикова, пошел в Литву, под Лесное, на встречу генерала неприятельского Левенгопта, которой шел в 16000 и имел при себе довольно муниции, провианту, и артиллерии; которой при том месте под Лесном разбит, и артиллерии 16 пушек, и богаж весь взят, и инфонтарию всю потерял, только кавалерии 5 или шесть полков бегом отвел и соединился с королем шведским.

ХОД ВОЕННОЙ ОПЕРАЦИИ

Левенгаупт стремился пройти через эти опасные для его колоссального, громоздкого обоза лесные чащи и болотистые перелески и выбраться к Пропойску, откуда и идти прямой дорогой к королю.

В ночь с 27 на 28 сентября авангард петровского "корволанта" напал на шведов, расположившихся на поляне близ деревни Лесной. Со всех сторон сражающихся окружали леса. Русская атака 27-го была отражена.

Начальные часы боя 28 сентября не были удачными для русских, потому что по условиям местности они ввели в бой лишь одну часть своего авангарда. Вовремя подоспевшая другая часть отбросила шведов. Но это было лишь началом дела и заняло утренние часы. Столкновения шли с перемежающимся успехом. После полудня сражение развернулось во всю ширь. Русская армия, имея впереди восемь батальонов пехоты и четыре драгунских конных полка, двинулась на неприятеля. За этой первой линией шла сильная кавалерия - во второй линии шесть, а за ней еще два драгунских полка. Но и эта вторая линия тоже была поддержана пехотой, хотя и почти вдвое меньшей численно, чем та, которая должна была выдержать первое столкновение.

Левенгаупта впоследствии упрекали в том, что он еще перед боем ослабил свои силы, отрядив большую группу пехоты и конницы для сопровождения и охраны в пути обоза, который он вез к королю. Но Левенгаупт иначе и не мог поступить: ведь для него самое существование столь большого, специально против пего направленного петровского "корволанта", который он мог счесть авангардом всей русской армии, было совершенным сюрпризом. Многозначительным было и присутствие самого царя. Левенгаупт узнал обо всем этом только в пути […] и с большей частью своей армии решил задержать русских у Лесной. Примерно до полудня 28 сентября ему это и удавалось. Но русские в конце концов выбили шведов из леса и не дали Левенгаупту завершить начатую им попытку охвата русского левого фланга. Видя, что положение опаснее, чем казалось, Левенгаупт приказал той группе своих войск, которая конвоировала обоз до Пропойска, вернуться спешно и принять немедленно участие в сражении. Но если шведы ждали и дождались возвращения (с полдороги) этого своего авангарда, то и русские ждали и тоже дождались абсолютно для шведов нежданной и гораздо более существенной поддержки: как и другие великие полководцы, как, например, во всех важных случаях поступал впоследствии Наполеон, Петр, готовясь к решающему бою, стягивал к месту сражения буквально все войсковые соединения, какие только мог стянуть к главному пункту и в критический момент. Перед нападением на Левенгаупта за несколько дней он распорядился, чтобы к нему, в помощь его "корволанту", поспешили отряды […]. Боур подошел к Лесной в самый решающий момент: русская атака после прибытия Боура опрокинула шведов, которые пытались спасти имевший для них колоссальную важность мост по дороге в Пропойск. Русские взяли мост, шведы после отчаянной новой схватки вернули его, но Левенгаупт с полной очевидностью усмотрел абсолютную невозможность удержать мост и спасти свой обоз, который так и не добрался до Пропойска. Когда темная и бурная снежная (хотя дело было 28 сентября) ночь прекратила сражение, то положение для шведов оказалось безнадежным: русские занимали две позиции — одну, взятую у шведов еще утром, у самой деревни Лесной, и вторую — около моста и недалеко от шведского обоза. Предстояло в случае возобновления боя утром 29 сентября либо потерять весь обоз и подвергнуть полному разгрому еще уцелевшую от кровопролитнейшей битвы 28-го числа часть шведской армии, либо спасать остаток армии и уходить, бросив обоз на произвол судьбы. Левенгаупт предпочел, конечно, второе... Под покровом предрассветной мглы он ушел. Его разгромленная армия не имела времени даже уничтожить сколько-нибудь значительную часть своего обоза, как ни обидно было Левенгаупту сознавать, что почти все эти богатства, боеприпасы, продовольствие, которые с таким трудом, с такими колоссальными затратами Швеция посылала королю и которые сам Левенгаупт месяцами собирал в Курляндии, - что все это попало благополучно (для русских, но не для шведов) к русским. Только артиллерию и порох удалось в значительных количествах не оставить русским, а утопить в болотах и в реках Леснянке и Соже. Шведам, однако, нельзя было терять много времени на эти прискорбные размышления, должно было поторапливаться. Бросив обоз, оставив в роковом для него лесу половину своей армии мертвыми или пленными, Левенгаупт направился спешными маршами к югу, преследуемый по пути налетами русской конницы.

Потерпевший жестокое поражение корпус Левенгаупта, потерявший весь свой громадный обоз, шел к королю, подвергаясь постоянным мелким и не таким уж мелким нападениям от параллельно шедших или перед ним отступавших частей русской армии. Шведы шли по выжженным деревням, брошенным жителями, и чем ближе к Стародубу, тем им приходилось труднее.

«НАЧАЛЬНЫЙ ДЕНЬ НАШЕГО ДОБРА»

благодаря стратегическим оплошностям Карла, часть его войска была поражена при м. Добром кн. М. М. Голицыным, а весь корпус Левенгаупта был наголову разбит Петром при деревне Лесной 28 сентября 1708 г. Все запасы попали в руки русских. Теперь вся надежда Карла была на Малороссию, где он рассчитывал найти запасы и союзника в лице гетмана Мазепы. Победа при Лесной была большим успехом Петра: он называл день 28 сентября "начальным днем нашего добра", и это была правда; перевес военного счастья стал склоняться заметно на сторону Петра с этого 1708 года.

Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб., 2000 http://magister.msk.ru/library/history/platonov/plats005.htm#gl2

МАТЬ ПОЛТАВСКОЙ БАТАЛИИ

Но направлявшийся к Смоленску король круто повернул на юг в хлебообильную Малороссию, где его ждал бесполезный предатель Петра гетман Мазепа, и головой выдал Петру Левенгаупта, который 28 сентября был разбит при деревне Лесной на Соже 14 тысячами русских и потерял две трети своей 16-тысячной дивизии со всем, что вез королю, в том числе и шведскую непобедимую самоуверенность. Полтавская победа на Ворскле была одержана под Лесной на Соже: после сам Петр признавал Лесную матерью Полтавской баталии, случившейся ровно девять месяцев спустя. Стыдно было проиграть Полтаву после Лесной.

="http://militera.lib.ru/h/tarle2/01.html">http://militera.lib.ru/h/tarle2/01.html

«Матерь Полтавской баталии». Так 28 сентября 1708 г. началось сражение у деревни Лесной - одно из самых ожесточенных в истории Северной войны. Солдаты с обеих сторон бились до полного изнеможения. После небольшой передышки они вновь бросались в бой, переходя в рукопашную. Сражение происходило на небольшой лесной поляне, что не давало возможности шведам в полной мере реализовать свое численное превосходство. Подоспевшее подкрепление - 4 тысячи драгун генерала Боура - заставило шведов отступить за повозки обоза. Ночью они зажгли костры, чтобы замаскировать свое бегство. На поле боя Левенгаупт оставил 8 тысяч трупов и почти весь обоз. Потери русской армии составили более тысячи человек убитыми и почти 3 тысячи раненых. Должного преследования остатков корпуса Левенгаупта царь, однако, не обеспечил. Редактируя «Гисторию Свейской войны», Петр I метко окрестил битву у Лесной «матерью Полтавской баталии», «ибо по девятимесячном времени оное младенца щастие произнесла». Победа при Лесной подняла боевой дух русской армии, заставила поверить в себя.

Узнав о поражении корпуса генерала Левенгаупта, который прибыл к королю без обоза, с остатками своего измученного войска, Карл XII впал в уныние, но вера в собственную удачу влекла его дальше на Украину.

Гетман Мазепа. Большие надежды шведский король возлагал на гетмана И.С. Мазепу. Последний обещал шведам поддержку и самые благоприятные условия зимовки на Украине. Гетман Мазепа был человеком образованным, обладавшим личным обаянием, но вместе с тем беспринципным политиком, умевшим угождать разным господам. Поддержкой украинского крестьянства и казачества он не пользовался, зато долгое время имел расположение и милость со стороны царя Петра. Царь щедро награждал Мазепу - ему одному из первых был пожалован орден Андрея Первозванного. Реальная власть гетмана на Украине была велика, все попытки доносов на Мазепу царь пресекал. В период наивысшего могущества шведского короля, когда Россия один на один осталась со своим противником, гетман Украины вступил в тайный союз с Карлом XII. Избрав себе нового, как ему казалось более сильного господина, он не был сторонником независимости Украины. Измена Мазепы не была следствием того, что царь якобы бросил Украину на произвол судьбы перед лицом неприятельского нашествия (так оправдывался сам Мазепа). Факты не позволяют говорить о высоких помыслах изменника.

Для Петра была большой неожиданностью новость, что 25 октября 1708 г. Мазепа объявился в шведском лагере. Правда, ожиданий Карла он не оправдал: вместо обещанного 30-тысячного войска гетман привел с собой не более 2 тысяч казаков.

Петр I расправляется с запорожцами. Узнав об измене Мазепы, царь поручил Меншикову как можно быстрее захватить гетманскую столицу Батурин, где были сосредоточены запасы продовольствия, снаряжения, артиллерии и боеприпасов, в которых так нуждалась шведская армия. По преданию, в городе оказались верные царю казаки, которые указали тайный вход в крепость. Захватив Батурин, русские войска перебили его защитников, а от города оставили только пепел. Также была разорена Запорожская Сечь, когда 8 тысяч запорожцев изъявили желание последовать за Мазепой. Царь не останавливался перед жестокими мерами по отношению к запорожским казакам. В критический момент он мог пожертвовать жизнями мирных обывателей ради победы, но видеть в этом какую-то особую антиукраинскую политику царя нет оснований. С не меньшей жестокостью он при случае обходился и с великорусским населением, и с донскими казаками.

О поддержке Мазепы украинским населением не могло быть и речи. «Мужики малороссийские, где могут воинско действуют, и в некотором при Десне местечке… с полтораста человек шведов часть порубили, а часть в полон взяли», - писал современник. Советские историки собрали большой материал о партизанской борьбе на Украине.

Читайте также другие темы части III «"Европейский концерт": борьба за политическое равновесие» раздела «Запад, Россия, Восток в сражениях XVII-начала XVIII века»:

9. «Шведский потоп»: от Брейтенфельда до Люцена (7 сентября 1631-16 ноября 1632 г.)
- Битва при Брейтенфельде. Зимняя кампания Густава Адольфа
10. Марстон-Мур и Нэсби (2 июля 1644 г., 14 июня 1645 г.)
- Марстон-Мур. Победа парламентской армии. Армейская реформа Кромвеля
11. «Династические войны» в Европе: борьба «за испанское наследство» в начале XVIII в.
- «Династические войны». Борьба «за испанское наследство»
12. Европейские конфликты обретают всемирный размах
- Война «за австрийское наследство». Австро-прусский конфликт
- Фридрих II: победы и поражения. Губертусбургский мирный договор
13. Россия и «шведский вопрос»
- Россия в конце 17 века. Попытка решить «балтийский вопрос»
14. Сражение под Нарвой

Поход Карла XII в Россию стал кульминацией Северной войны. Подождав, когда замерзнут реки и болота, 45-тысячная шведская армия во главе с непобедимым королем в начале 1708 г. двинулась по территории Белоруссии на Москву. В этой операции участвовала треть вооруженных сил Швеции (а фактически с лифляндским и финским корпусами Левенгаупта и Любекера - половина).
В сложившейся ситуации Петру I оставалось лишь защищаться. По плану, составленному царем, русская армия в Белоруссии должна была уклоняться от решительных сражений. Ей предписывалось отходить и изматывать шведов в оборонительных боях, создав тем самым условия для последующего перехода в контрнаступление. Русские полки отступали, разрушая дороги и мосты, истребляя все запасы. Оставаясь неуловимой тенью, российские войска перехватывали отстававших солдат и офицеров противника, уничтожали отряды фуражиров, атаковали отдельно стоящие подразделения неприятеля.

Шведы оказались не готовы к такому обороту дела. Их король, стремясь повысить мобильность своего войска, обычно не заботился об устройстве тыла и предпочитал снабжать армию из местных ресурсов. При русской "стратегии истощения" этот изъян тактики Карла XII дал о себе знать в полной мере. Известный историк Сергей Соловьев написал обо всем этом так: "Поход был тяжел для голодного войска по опустошенной стране; солдаты сами должны были снимать с поля колосья и молоть их между камнями, а тут еще льют непрерывные дожди и негде и высушиться. Явилось необходимое следствие сырости и дурной пищи - болезни; солдаты говорили, что у них три доктора: доктор Водка, доктор Чеснок и доктор Смерть".
Оказавшись в двухсоткилометровой зоне "рукотворной пустыни" Карл XII приостановил наступление и отдал приказ лифлядскому корпусу генерала (16 тыс. человек) срочно идти в Белоруссию на соединение с основной армией для пополнения запасов продуктов и боеприпасов . Левентгаупт собрал огромный обоз из более 7 тыс. повозок и двинулся на помощь своему королю. Количество повозок в обозе - 7.000- очень спорная цифра. Дело в том, что обоз состоял из полковых обозов, повозок маркитантов (т. е. частных лиц) и фургонов с припасами для королевской армии, собраных в Курляндии. Так вот последних было 1.300 шт.(по приказу короля каждая рота Курляндской армии, а их было 128, должна была подготовить и привезти с собой 10 фургонов с припасами. Полковые обозы могли состоять из 1700 повозок, включая личные офицерские. Таким образом обоз мог состоять из 3000 строевых повозок. Количество повозок маркитантов не известно, но, возможно, было значительным Левенгаупт сильно задержался и выступил в поход короткими переходами только в конце мая. За месяц он едва преодолел 230 километров.

Между тем 7 июля Карл вышел к Днепру и без боя занял город Могилев . Еще раз напомним, что пока все действия по-прежнему происходили на территории Польши и Великого Княжества Литовского. Шведская армия выступила из Могилева 5 августа , так и не дождавшись Левенгаупта, промедление длилось и так уж очень долго, пора было возобновить военные действия. Однако шведские войска двинулись не против главных сил русских, которые стояли на укрепленных позициях под Горками, а повернули на юго-восток и уперлись в реку Сож (приток Днепра). Шведам вынужденно приходилось держаться вблизи Днепра, чтобы хоть как-то заслонить малочисленный корпус Левенгаупта. Они пытались выманить русских с их позиций и навязать им открытое сражение.
У Черикова, неподалеку от реки Сож, шведы постояли пару дней, перестреливаясь с русскими по ту сторону реки. Карл, большой любитель стрельбы, в возбуждении сам ходил по берегу и брал мушкет то у одного, то у другого солдата. Он собственноручно застрелил нескольких русских.

Лишь несколько незначительных стычек имели место, например, при Добром 31 августа и при Раевке 10 сентября , но в общем и целом, они не привели ни к какому результату, кроме небольших потерь. Охота за отступающими русскими войсками продолжалась в направлении на северо-восток, к Смоленску. 11 сентября шведское войско остановилось у Старишей - пограничного городка, раскинувшегося по обе стороны большой дороги на Москву. Отсюда до Смоленска оставалось всего 14 верст.

Четыре дня Карл оставался в нерешительности. По приказу Петра русские разоряли собственную страну так же, как и Польшу. Чтобы не быть голословным, приведем цитату из указа Петра:"Ежели же неприятель пойдет на Украину, тогда идти у оного передом и везде провиант и фураж, також хлеб стоячий на поле и в гумнах или в житницах по деревням (кроме только городов)... польский и свой жечь, не жалея, и строенья перед оным и по бокам, также мосты портить, леса зарубить и на больших переправах держать по возможности". Нарушителей ждала суровая кара: "сказать везде, ежели кто повезет к неприятелю что ни есть, хотя за деньги, тот будет повешен, також равно и тот, который ведает, а не скажет".

В другом указе царь велел не вывезенный в Смоленск хлеб "прятать в ямы", а "мельницы, и жернова, и снасти вывезть все и закопать в землю, или затопить где в глубокой воде, или разбить", чтобы "не досталось неприятелю для молонья хлеба". Генерал-поручик Боур получил аналологичный приказ Петра: "главное войско обжиганием и разорением утомлять".
Поразмыслив, Карл отдал приказ о походе на Украину. 15 сентября армия повернула на юг и двинулась к городу Стародуб.

Накануне (14 сентября) Петр созвал военный совет, на котором было решено разделить армию. Большей части армии во главе с фельдмаршалом Шереметевым было приказано идти вслед за Карлом на Украину, а 10-тысячный корпус (корволант) с 30 полковыми пушками двинуть навстречу Левенгаупту. Командовать корволантом поручили Меншикову, но фактически им командовал сам Петр.

Между тем корпус Левенгаупта двигался по направлению Шклов - Пропойск. О том, что Карл изменил план действий, Левенгаупт ничего не знал и продолжал двигаться к переправе через Днепр возле Шклова. 21 сентября 16-тысячный корпус шведов с 16 орудиями и огромным обозом переправился через Днепр и продолжил движение к Пропойску. Его преследовал с 12-тысячным конным корпусом (корволантом) в составе 10 драгунских и 3 пехотных полков, посаженных на лошадей. Одновременно наперерез Левенгаупту от Кричева двинулся 4-тысячный кавалерийский отряд генерала. В 12-ти верстах от Пропойска возле деревни Лесная русский корволант настиг Левенгаупта.
Для начала, Левенгаупт не хотел давать сражение на поле у Лесной, он склонялся к полю у Пропойску, где он смог бы задействовать всю Курляндскую армию. Его генерал-квартирмейстер Браск убедил его дать арьергардное сражение. Позиция была далеко не безупречна. Вагенбург, как таковой, построен не был, на околице деревни полковые обозы стояли группами, в зависимости от места ночевки полков. Мост через Леснянку не был защищен и был лишь прикрыт частью артиллерии. Шведы, как и русские не знали точной численности противника, хотя подозревали, что силы значительные, раз их ведет сам царь (это они узнали от пленных) .

Утром, в день сражения, шведы отправили в Пропойск часть обозов (в т. ч. 1300 с королевскими припасами) и, при отправке транспорта, тщательно следили за строго разрешенным количеством офицерских повозок, которые было разрешено оставить офицерам: полковникам - по 4, подполковникам и майорам - по 3, капитанам и ротмистрам - по 2, лейтенантам и прапорщикам по 1. Остальные должны были быть уничтожены на месте.

К Пропойску для сопровождения транспорта из 1300 повозок с припасами для короля было отряжено 2824 чел. строевых частей (3 батальона пехоты, 1 кавалерийский полк,1 драгунский полк и 2 драгунских эскадрона), кроме того возницы на этих фургонах были солдаты (еще 1300 чел), и от каждого полка охрана по 100 чел.(еще 1600 чел.)
Таким образом, до половины Курляндской армии в начале боя находилось у Пропойска.

Позиция, выбранная Левенгауптом для боя, представляла собой поляну, окруженную лесом. Здесь и расположились шведские войска, устроив позади себя укрепленный лагерь, прикрывавший дорогу на Пропойск. Севернее этой поляны находилась другая поляна, которую Левенгаупт решил занять шестью батальонами пехоты. Эта передовая позиция была удобна тем, что с левого фланга она прикрывалась рекой Леснянкой, а с правого - густым лесом, что затрудняло выход из него русских войск.
Переправившись через реку Реста, русские войска приблизились к шведам. Петр разделил корволант на две колонны. Во главе левой колонны (один пехотный и семь драгунских полков) стал Меншиков, правой колонной (два пехотных, три драгунских полка и один батальон) командовал сам Петр. В каждой колонне насчитывалось 5-6 тысяч человек. Для быстроты передвижения входившая в состав колонн пехота (Ингерманландский, Преображенский, Семеновский и Астраханский полки) была также посажена на коней.

Сражение началось в 8 утра 27 сентября (9 октября). Русская артиллерия открыла огонь из находившегося недалеко от деревни леса и заставила отступить шведские полки. Однако когда правофланговая колонна, авангард который составляли Невский драгунский и Ингерманландский пехотный полки стала выстраиваться на опушке леса для атаки, шведы контратаковали и захватили четыре пушки
. К 11 часам Левенгаупт сумел оттеснить правый фланг Петра к лесу. "Ежели б не леса, - писал впоследствии царь, - то оныя б выиграли, понеже их 6 тысяч болше было нас". Скрывшись в зарослях, российская пехота оторвалась от шведов и беспрепятственно отошла в безопасное место, где вновь построилась и привела себя в порядок. К этому времени к месту сражения подтянулась не подоспевшая к его началу левая колонна Меншикова.
После полудня последовала новая мощная атака 12 драгунских полков и 12 пехотных батальонов русских. В ходе боя на поле вернулось 1377 . шведов(1 бат. пехоты, 1 кав. полк и 1 драг. эскадрон из шведского авангарда, поначалу отправленного к Пропойску. Но русские стали теснить шведов и к 3 часам дня прижали их к повозкам. За спиной у Левенгаупта находились деревня и река. Казалось, еще напор - и шведская оборона рухнет. Но в этот кульминационный момент случилось непредвиденное. Накал сражения оказался столь высоким, что противники, не сговариваясь, вдруг повалились от усталости на землю и пару часов отдыхали прямо на поле битвы...
Неожиданная передышка оказалась выгодной для обеих сторон. К 5 часам дня к русским подоспел отряд Боура, а шведы получили второе подкрепление - 2 батальона пехоты, 1 драгунский полк и 1 драг. эскадрон - всего 1429 чел..
С подходом конницы Боура Петр тут же возобновил сражение. Прибывшее подкрепление царь поставил на свой правый фланг, чтобы мощным ударом отсюда прорваться к реке, захватить мост через Леснянку и отрезать шведам путь к отступлению.
В "превеликом жестоком бою", который после первых залпов перешел в безжалостную рукопашную схватку, русские сумели захватить мост через Леснянку. Путь на Пропойск для Левенгаупта оказался закрыт. Но тут в дело вмешался вернувшийся к своим 3-тысячный шведский отряд. Он без промедления вступил в схватку и сумел отбить переправу.
После этого успеха шведы укрылись за повозками. Наступили сумерки. Пошел дождь с ветром и снегом. У нападавших русских кончились патроны. К 7 вечера темнота сгустилась, усилился снегопад и бой стих. Но орудийная дуэль продолжалась до 10 часов вечера. Русские провели ночь на позициях, готовясь к новой атаке. Тут же со своими войсками, несмотря на непогоду, находился и Петр I.
Шведы отстояли деревню и переправу, но положение их корпуса было крайне тяжелое. Не надеясь на удачный исход битвы, Левенгаупт решил отступить. Если учесть, что до Лесной генерал не проиграл ни одного сражения, можно представить, чего стоил ему подобный шаг.
Утром Петр собирался возобновить атаку, но Левенгаупт скрытно отвел армию к Пропойску, посадив пехоту на обозных лошадей. На месте лагеря перед уходом он разжег бивуачные костры из ставших больше ненужными обозных фур, чтобы противник решил, будто шведская армия заночевала в Лесной. Преследование началось только утром. Русские драгуны генерала Пфлуга 29 сентября прибыли в Пропойск, где захватили остатки шведского обоза. Левенгаупт, не имея возможности увезти артиллерию, утопил пушки в болоте, а порох и заряды - в реке Сож. С остатками деморализованных войск Левенгаупт бежал вниз по реке Сож.
12 октября остатки корпуса Левенгаупта численностью около 6500 человек соединились с армией Карла. Король был крайне расстроен, но он не только не наказал Левенгаупта, а наоборот, отправил в Стокгольм бюллетень, где на шести листах рассказывалось о том, как шведы весь день храбро отражали нападение 40 тысяч московитов и как к вечеру варвары отступили. О потере обоза не было сказано ни слова.

Цифры говорят, что численное превосходство в течении всего сражении при Лесной было у русских: 17.917 чел.(5149 пехоты, 7792 драгун у Петра I и 4076 драгун у ген. Боура)и 30 орудий против 12.900 шведов (8000 пехоты, 2000 кавалерии и 2900 драгун) с 16 орудиями.
Цифра в 16.000, кочующая по исторической литературе, означала штатную численность Курляндской армии ген. Левенгаупта. 2957 чел (1 драг. эскадрон и 6 бат. пехоты) было оставлено в Риге. Причем, сам Левенгаупт в своих мемуарах дает еще меньшую цифру войск, участвовавших в бою - 10.914 чел.

По русским источникам потери шведов только убитыми составили 8000 человек - "8000 трупом положили" (Журнал Петра Великого) .Фактически у шведов из 12.900 человек после боя в строю осталось 3541 пехотинец, 1303 кавалериста и 1749 драгун, итого 6503 чел. Потери составили 6397 чел. В Ригу вернулось свыше 1000 чел., из которых позднее было сформировано 2 гарнизонных полка. Пленными было взято 2673 (включая брошенных раненых) шведов, из них 45 офицеров. Так что боевые безвозвратные потери составили 2724 чел.,сюда входят потери шведов при преследовании их казаками и калмыками (включая убитых пьяных и заснувших после боя солдат) и пропавшие без вести.
В этом сражении русские потеряли 1111 человек убитыми и 2856 ранеными. Так что в самом бою потери шведов были не намного больше русских.
После Лесной армия Карла XII лишилась значительных материальных ресурсов и была отрезана от своих баз в Прибалтике. Успех у Лесной поднял боевой дух российских войск. Петр I назвал ее "матерью Полтавской баталии", а участников сражения повелел наградить специально выбитой медалью с надписью "Достойному - достойное. После Лесной царь простил князя Репнина и вернул ему чин генерала.

310 лет назад, 9 октября 1708 г., состоялось сражение, которое вошло во все учебники в сопровождении довольно точной формулировки от победителя. Пётр Великий, впервые лично выиграв крупную битву у шведского корпуса Адама Людвига Левенгаупта , назвал его так: «Матерь Полтавской виктории».

Определение точное, красивое и хлёсткое. Но не вполне достаточное. Пётр I мыслил категориями своего времени и уж никак не мог предполагать, что тандем «Лесная плюс Полтава» станет счастливым исключением в довольно-таки скорбном ряду исторических событий.

Очень часто приходится слышать, что Россия слишком много о себе воображает. Дескать, кому вы нужны в своём медвежьем углу? Можно подумать, цивилизованные страны только и делают, что спят и видят, как бы вас завоевать и поработить.

На самом деле именно такие попытки за последние четыреста лет предпринимались с пугающей регулярностью. Каждый век отборные армии Европы осуществляли масштабнейшие вторжения в пределы России. И каждый раз основной их целью было вычёркивание русского государства из реальности и истории.

Более того, один раз, в 1612 г., им это, в общем, удалось. Россия на какое-то время действительно попала под власть польской короны. Дважды — в том самом 1612 г., а потом и в 1812 г. — врагами была взята и фактически уничтожена Москва. Ещё раз нашествие было неимоверным напряжением сил остановлено чуть ли не в считаных вёрстах от столицы: это произошло в 1941 г. И только один-единственный раз вторжение удалось купировать и остановить на дальних подступах. Это как раз Полтава в 1709 г.

Только такая постановка вопроса может выявить настоящий смысл и настоящую ценность «Матери Полтавской виктории»: битвы при Лесной. Она стала первой внушительной победой обновлённого Петром русского войска.

С чисто формальной точки зрения удар Петра по корпусу Левенгаупта был предопределён заранее. Только так надлежало поступить хоть сколько-то вменяемому полководцу. Дело в том, что вторжение в Россию король Швеции Карл XII задумывал нешуточное. Главной целью была, разумеется, Москва. О том, что такое «скифская война», когда противник, отступая, оставляет за собой пустыню, где нечем поживиться, Карл, этот знаток древней военной истории, представление имел. И, конечно, знал, что русские поступят именно так. Конечно же, русские ожиданий не обманули.

Поэтому весь остальной ход событий был предсказуем. Карл берёт с собой огромный обоз, поскольку в России его никто пирогами кормить не собирается. Будучи осторожным и предусмотрительным, он на всякий случай даёт распоряжение генерал-губернатору Ливонии Адаму Левенгаупту подготовить ещё один обоз, на этот раз — просто гигантский: на 7 тысяч фур. И потихоньку, под охраной и прикрытием корпуса в 16 тысяч человек при 16 орудиях, всю эту радость подтягивать к основным силам шведов. Которые, не достигнув успеха в прорыве по Смоленской дороге, решили зайти на Москву с юга и свернули на Украину.

Словом, Левенгаупт шёл с обозом и совершенно точно знал, что русские ударят. Просто потому, что обязаны это сделать. Русские в лице Петра Великого решили его не разочаровывать и организовали преследование корпуса Левенгаупта силами корволанта: летучего отряда из 8 тысяч драгун и 5 тысяч пехоты, посаженной на конь. Плюс 30 орудий.

Итак, Пётр показал себя как минимум вменяемым полководцем. А что Левенгаупт?

репродукция

Ожидая удара Петра, он должен был мучиться двумя вопросами «где?» и «как?». То есть где русские нападут и как это сделают. В действительности Адам Людвиг задавал себе только первый вопрос. Насчёт «как» он не задумывался вообще. Потому что был уверен в шведах. «Сильнейшее в Европе войско», могучие «каролины», названные так по имени своего государя Карла XII, они уже который год раскатывали в тонкий блин не только «русских варваров», но и любого противника. Залогом тому была тактика, построенная на личных качествах шведского солдата. Согласно уставу, он должен был выдержать вражеский огонь, а потом резко срывать дистанцию. Самому ему разрешалось стрелять, только разглядев цвет глаз и зрачки противника. То есть с расстояния никак не больше 20 шагов. А еще лучше — 10. Стандартный калибр ручного стрелкового оружия составлял тогда 20 мм. Единственный залп двухсантиметровыми кусками свинца практически в упор гарантированно выкашивал обалдевшего от такой наглости врага. Штыковая атака довершала дело. В Европе никто больше не обладал достаточной выучкой и хладнокровием, чтобы повторить эти нехитрые, в общем, приёмы.

Первое столкновение у деревни Лесная показала, что шведский полководец вроде бы и не очень ошибся. Русские, разворачивая свои силы, наткнулись на засаду. Вот что пишет по этому поводу сам генерал Левенгаупт в своих мемуарах: «Между тем наша пехота успешно сошлась с неприятелем, захватила две или три пушки, и его пехота начала уступать… Сам царь Пётр добрыми и крепкими словами сдерживал бегущих».

репродукция

Очень жаль, что генерал не уточняет, какими именно «добрыми» и «крепкими» словами пользовался Пётр I. Хотя мог бы это сделать: свои мемуары Адам Людвигписал в Москве. Но не в качестве победителя, а в качестве военнопленного. В общем, должен был бы научиться выражаться и «по матушке», и ещё десятком разных способов.

В любом случае слова Петра оказались эффективными. Русские прекратили бегство, и к ним пришла подмога в лице петровской гвардии. Теперь настал черёд проверить, насколько хороши пресловутые «каролины» против преображенцев и семёновцев, которые времени зря не теряли и за годы, прошедшие после «конфузии» под Нарвой, не только переняли шведский опыт, но и добавили к нему кое-что от себя.

Случившееся после Левенгаупт не мог себе представить и в ночном кошмаре: «Залп русских был похож на удар молнии и потряс даже старейших шведских офицеров… Подполковник был убит, а знамёна потеряны, солдаты обратились в бегство. Увидев это, неприятель совершил поворот и дал такой залп им в спину, от которого солдаты повалились, как трава под косой, после чего он преследовал их, пока оставался хоть один человек…»

Памятник в честь 200-летия победы при Лесной. Фото: Commons.wikimedia.org

Это было только самое начало сражения. Русские гвардейцы показали, что управлять огнём они умеют куда лучше «каролинов». В принципе, можно было решить дело одним только этим: шведы почти везде в ходе сражения бежали, сбившись в наскоро укреплённый лагерь. Именно тогда Левенгаупт сильно пожалел о том, что из-за своей надменности и заносчивости он не думал ни об отступлении, ни о лагере: «Против армии московитов шведы презирали окапываться, и такая самонадеянность стала причиной их поражения».

На самом деле основной причиной стала не столько самонадеянность, сколько банальный дождь и снег, которые вывели из строя кремнёвые ружья. Русские оставили демонстрацию огневой подготовки и ударили в штыки. Это была та самая знаменитая русская штыковая атака, наводившая ужас на армии Европы и триста лет спустя. Но первыми её испробовали шведы: «Последний натиск русских производился с величайшей свирепостью… Они пришли в неистовство… От последних наших резервов — 2 батальонов и 10 эскадронов — осталось не более 70 человек… Большинство из нас, спасаясь, село на лошадей, надеясь найти генерала, но никто не мог сказать, где он…» Генерал в это время бежал, надеясь найти основные силы шведов и своего короля Карла. И нашёл их. Но впереди была Полтава…

28 сентября 1708 года у деревни Лесная (юго-восточнее г. Могилева) произошло сражение между русскими войсками под командованием Петра 1 (около 16 тысяч человек и 30 орудий) и шведским корпусом генерала А. Левенгаупта (около 16 тысяч человек и 17 орудий, по одним сведениям или 12 950 человек и 16 пушек, по другим.

Шведские войска после переправы через Днепр у Шклова медленно продвигались по раскисшим от осенних дождей дорогам к югу, в сторону Пропойска, за ними тянулся длинный предлинный хвост — обоз в семь тысяч повозок с провиантом и боеприпасами.

Петр I взял в “корволант” 10 батальонов (3 полка) посаженной на коней пехоты — 4830 человек и 10 драгунских полков —6975 человек, полевую артиллерию. Всего 11625 человек, не считая иррегулярной конницы. Шведский генерал пошел на хитрость: заслал в один из сторожевых русских отрядов в местечке Романово лазутчика, который сообщил, что корпус Левенгаупта еще находится за Днепром и направляется к Орше. Уловка удалась.

Петр повернул русские войска на северо-запад, к Орше, в то время как шведы шли на юго-восток. Однако уже через сутки обстановка прояснилась.

Следует заметить, что обе стороны из-за слабой разведки имели недостаточное представление друг о друге. В русской армии узнали о том, что у Левенгаупта очень большой отряд, а не просто охрана "движущегося магазина", лишь за два дня до столкновения войск. Шведы же считали корволант авангардом большой русской армии.

На поиск противника Петр выслал конный отряд Меншикова , который 23 сентября обнаружил шведские войска, колонны которых двигались к Пропойску, и вошел с ними в боевое соприкосновение. Вот тогда то и выяснилось, что корпус Левенгаупта вдвое больше, чем считалось. Сообщение об истинных силах неприятеля не смутило Петра.

Он не отказался от решения нанести Левенгаупту поражение, но учитывая истинное соотношение сил, приказал отложить нанесение удара. Петр вызвал к “корволанту” драгунскую конницу генерала Р.Х.Боура. Тогда же Петр отдал приказ дивизии генерала Вердена идти из под Смоленска на соединение с ним. 26 сентября “консилия” военачальников “корволанта” решила не пускать шведов к форсированию реки Сож и атаковать их 28го числа неподалеку от Пропойска. Петр выдвинул из состава сил Боура конный отряд в 700 драгун от Кричева к переправе через Сож у Пропойска.

Опытный Левенгаупт понял, что ему не избежать сражения с русскими войсками. Он незамедлительно отделил от себя огромный обоз, правив больше половины повозок под прикрытием 3тысячного авангардного отряда к Пропойску.

Левенгаупт знал уже 27 сентября от своей разведки, что мост через Сож уничтожен, а на его левом берегу стоит русская конница. Авангарду предстояло овладеть переправой и навести мост. Главные же силы своего корпуса с оставшимся обозом он расположил на позиции у деревни Долгий Мох, где стоял до вечера 27сентября. Затем Левенгаупт под прикрытием ночной темноты отступил на юг и встал на боевой позиции у деревни Лесной.

Белорусская деревушка Лесная стояла на левом берегу речки Леснянки с широкой болотистой поймой. Поляна размером чуть больше одного квадратного километра полукольцом окружала селение. С севера и запада она упиралась в густой лес. Шведы у Лесной успели устроить из тысячи сцепленных между собой обозных повозок вагенбург, расположив его тылом к реке Леснянке. Левенгаупт вывел свои войска из походного лагеря набольшую поляну. Передовой отряд в 6 пехотных батальонов встал на малой поляне. При всех своих достоинствах оборона шведов имела два существенных недостатка, которые, в конечном счете, сказались на исходе боя под Лесной. Дорога на Пропойск, по которой только и можно было отходить, прикрывалась только левым флангом боевой позиции. А он, имея, пожалуй, важнейшее значение, был слабо укреплен.

На рассвете 27 сентября весь “корволант” переправился через Ресту и двинулся за шведами на Лопатичи и Лесную. Вечером конная разведка донесла, что шведы уже встали на поляне у деревни Лесная. Петр решился на марш-бросок. Проводник из местных жителей ночью провел войска к деревне Лопатичи. Здесь выяснилось, что к шведскому стану можно подойти двумя узкими проселочными дорогами через болотистые леса. Петр на ходу делит “корволант” на две походные колонны, в состав каждой, включая все рода войск: пехоту, кавалерию и артиллерию.

Левую колонну он отдал под начало Меншикова . Она состояла из Ингерманландского полка пехоты в 6 драгунских полков и лейб-регимента Меншикова. В голову колонны Меншиков поставил Невский драгунский полк, за ним следовали ингерманландцы. Правой колонне, командование которой взял на себя Петр, предстояло идти ближе к реке Леснянке. В ее состав входили 2гвардейских полка — Преображенский и Семеновский, 1 батальон Астраханского пехотного полка, 3 полка драгун. В голове колонны шли семеновцы.

В каждой колонне, равной по силам, насчитывалось по 5—6тысяч бойцов. Корволант имел всего 30 полевых орудий. Так как Боур к 28 сентября не успел прийти к назначенному пункту, Петр I решил начать наступление на позиции шведов у Лесной, имея 11 тысяч человек против 16 тысяч у Левенгаупта.

Войска выступили на Лесную и около полудня подошли к большой поляне. Сначала на нее вышла колонна Меншикова. Левенгаупт внезапно обрушил на перестраивавшуюся левую колонну русских удар своей пехоты. Шведов оказалось больше в два раза, и они стали охватывать левый фланг колонны. Завязался ожесточенный бой. В разгар боя подоспела правая колонна. Петр, увидев, что складывается опасная обстановка, выдвинул на поляну Семеновский полк, приказал спешиться и поддержать сражавшихся. Однако шведы выдержали удар, выкатив батарею и открыв огонь. Вступление в бой Семеновского полка, однако, свело почти на нет превосходство шведских батальонов. Вступавшие в бой полки огнем и штыками сдерживали вражеский натиск.

Вот как летописец изображает вступление в бой главных сил колонны Петра I: “... Преображенский и Семеновский полки, да батальон астраханский, которые уже гораздо вправо было отошли (для атаки шведского левого крыла. — Авт.), тотчас поворотились и прежде Семеновский полк во фрунт, а Преображенский со флангу на неприятеля нападение учинили”. Противник очистил перелесок и оставил малую поляну. На плечах отступающих русские вышли на опушку большой поляны, где стояли избы деревни Лесной. Петр I оставался тверд в решении атаковать Левенгаупта у Лесной, не дожидаясь появления на поле брани драгунской кавалерии Боура, которая, однако, была уже совсем близко. Он вывел войска из перелеска и выстроил в две боевые линии. В первую выдвинул 8 пехотных батальонов с 2 кавалерийскими полками на каждом фланге. Во вторую линию поставил 6 драгунских полков — по 2 в трех группах. Между группами разместил по пехотному батальону. На фланги боевых линий выставил гренадерские роты. Тем самым он уплотнил линейный боевой порядок. В час дня, когда хмурое осеннее небо чуть посветлело, Петр бросил войска в атаку.

Шведы открыли сильный огонь из полевых орудий и под его прикрытием перешли в контратаку. Потом во вторую и третью. Бой громыхал в течение трех часов и приносил успех то одной, то другой стороне. В конце концов, силы шведов надломились. Вражеские боевые линии попятились к вагенбургу. Но с тыла на него наскакивали казаки. Ружейные залпы батальонов гремели один за другим. Генерал М.М.Голицын говорил, что от падавших пуль не стало видно земли. Петр I, гордясь храбростью своего сподвижника, назвал его “сыном Отечества”. Царь и Меншиков носились на конях от полка к полку, вдохновляя солдат и офицеров. Неприятель, отстреливаясь, отступил вплотную к вагенбургу. Затяжной кровавый бой обессиливал как шведов, так и русских. И вдруг наступило затишье.

Очевидец писал, почему это случилось и как: “...и на оном поле, бой вступили, который несколько часов продолжался, где неприятеля в поля паки сбили ж, который ушел к своему обозу, а наши стали на боевом месте, где взято 8 пушек и несколько знамен; и понеже по обе стороны солдаты так устали, что более не возможно биться было, и тогда неприятель у своего обоза, а наши на боевом месте сели и довольное время отдыхали”.

Неожиданная передышка оказалась к выгоде обеих сторон. Петр I ожидал подхода из Кричева драгунской конницы из восьми полков Боура , а Левенгаупт в свою очередь — свой авангард из Пропойска. Драгунские полки Боура появились у Лесной к пяти часам дня. Конница устала, но было не до отдыха, и Петр поставил ее на левый фланг. Два драгунских полка он перевел на правый фланг, так что фланги русского войска обрели крепость. После этого царь отдал приказ возобновить атаку шведских позиций у Лесной. И сразу открыла огонь полевая артиллерия.

Главный удар Петр наносил по правому флангу противника, намереваясь захватить мост через речку Леснянку и овладеть дорогой на Пропойск. Осуществлялся смелый фланговый маневр, чтобы лишить шведов наивыгоднейшего пути отступления. Летописец рассказывает: “...превеликий жестокий был бой и перво несколько залпов выпалили, а потом с байонетами и шпагами прямо на неприятеля пошли и помощию победодавца Бога неприятеля совсем с поля сбили и достальные пушки и обоз взяли и совершенную викторию получили, при котором окончании превеликая началась вьюга со снегом, и потом тотчас ночь наступила, и тако оставшийся неприятель случай к уходу получил, а наши, где когота вьюга застала, тут и ночевали...”.

Дождь в вперемешку со снежной крупой и дымной гарью хлестал теперь шведам в лицо; вторая шеренга едва видела первую. По словам шведов, русские наседали так упорно, что солдаты в схватках гибли от пики или багинета прежде, чем могли увидеть противника. До сумерек шведы выдержали 10 атак и с честью вышли из тяжелого положения: два часа вели оборону и отвечали контратаками. Усиливавшийся снегопад с порывистым ветром и градом и темнота прервали бой около 19 часов.
Всю ночь Петр I держал армию под ружьем, на расстоянии до 150 шагов от шведского вагенбурга , намереваясь утром повторить нападение.

Орудийная дуэль затихла около 22 часов.

Левенгаупт принял решение спасти хотя бы часть корпуса и незаметно оторваться от противника. Под видом бивачных костров он поджег часть своих фур и, бросив больных, раненых, тысячу голов скота, посадил пехоту на обозных лошадей и приказал скрытно и спешно уходить через лес к Пропойску, увозя лишь порох и артиллерийские снаряды. Ночное отступление было кошмарным. Пушки вязли в разбитой тысячами колес колее, и их бросили в трясину. Части, блуждая в кромешной тьме и болотной жиже, теряли остатки сил. Отовсюду слышались стоны раненых, призывы умирающих, заблудившихся. Много рядовых и офицеров дезертировало назад в Лифляндию.

Еще долго между Сожем и Днепром блуждали как одиночные шведские солдаты, так и значительные отряды. Некоторые из них с большими трудностями смогли добраться до Орши и Шклова (в противоположном направлении от местонахождения армии своего короля), где были захвачены местными жителями или сами сдавались в плен.

Ночная темень прикрыла отход шведских войск по лесным тропам к Пропойску — к месту, где находилась другая половина обоза с припасами. К переправе на реке Сож разбитый корпус подошел, когда уже наступили утренние сумерки. Но здесь шведов поджидала новая беда — русская конница накануне уничтожила мост через Сож и встала на противоположном берегу с намерением обстреливать неприятеля, коль он примется за восстановление моста. А без этого не могло быть и речи о спасении "пропойского" обоза.

Тогда Левенгаупт решил освободиться от него. Артиллерийские снаряды и порох сбросили в реку. Обозных лошадей взяли для передвижения пехоты. Оставив в Пропойске сильный арьергард для прикрытия отхода, Левенгаупт двинулся вниз по реке Сож в поисках переправы.

Как отходил и к чему пришел Левенгаупт, рассказывает летописец: ""Когда сей жестокий бой уже в самую темную ночь скончался, и тогда остаток от шведского войска, которого он с три или четыре тысячи быти чает, под защищением темноты наскоро через речку, которая у них в тылу была, в совершенном смущении спаситися трудились...ни генералов, ни офицеров уже не слушались, и как кавалерия, так и инфантерия смешався бежали; и когда тако ночью бежав две мили даже до Пропойска, к реке Сож пришли и оную без мостов и бродов пред собою обрели, и тогда де их генерал Левенгаупт и генерал-майор Штакельберх, который картечем зело тяжко ранен, без писем с сею печальною (вестию) к королю послали и изустно оному донести повелели, что они на голову побиты и весьма себя за погибших считают, ибо не знают себе никакого убежища".

Поздно вечером 29 сентября шведы подошли к д. Глинка, что в 15 км к югу от Пропойска. Здесь они вплавь переправились на левый берег Сожа. Однако преследовавшие их русские драгуны и казаки стремительно бросились на переправившегося врага и уничтожили четыре шведских эскадрона и часть пехоты. Остальные шведские подразделения бежали. Отход разбитого шведского корпуса был обнаружен русскими на рассвете 29 сентября. Петр I не замедлил повести преследование. Генерал Пфлуг со своими драгунами настиг оставленный в Пропойске шведский арьергард и разбил его наголову.

12 октября 1708 года остатки частей Левенгаупта соединились с армией короля. Левенгаупт привел к королю лишь 6503 человека, напоминавших больше беглецов, чем кадровых солдат. Король был крайне расстроен, однако он не только не наказал Левенгаупта, а наоборот - отправил в Стокгольм бюллетень. В нем на шести листах рассказывалось о том, как шведы весь день храбро отражали нападение 40 тыс. московитов и как к вечеру варвары отступили. О потере обоза не было сказано ни слова.

Победа под Лесной была впечатляющей. Потери шведов составили 8000 человек убитыми. В плен было взято 45 офицеров и 700 солдат. Многие из них оказались тяжело раненными и больными — те, кого оставили в вагенбурге. Позже в плен попало еще 385 офицеров и солдат. В качестве трофеев победителям достались вся вражеская артиллерия из 17 полевых орудий, 44 знамени и штандарта, армейский подвижной магазин из 7 тысяч обозных повозок с продовольствием, боеприпасами и значительной суммой денег.

Победа под Лесной не была полной — были упущены часть трофеев и половина корпуса Левенгаупта.
Потери русских войск оказались тоже немалыми. Под Лесной победители потеряли 1111 человек погибшими и 2586 ранеными.

Сам Петр I так оценивал сражение у деревни Лесной, поясняя, почему оно мать Полтавской битвы: "Сия у нас победа может первая назваться, понеже над регулярным войском никогда такой не бывало, к тому ж еще гораздо меньшим числом, будучи пред неприятелем, и по истинне оная виною всех благополучных последований России, понеже тут первая проба солдатская была и людей, конечно, ободрила и мать Полтавской баталии, как ободрением людей, так и временем, ибо по девятимесячном времени оно младенца щастие принесла...".

Эта победа сыграла большую роль в укреплении морального духа русской армии, показала выдающиеся полководческие качества Петра I. Русские войска действовали в сражении на основе линейной тактики, но применяли ее творчески, исходя из обстановки: вступали в бой по мере подхода сил, не дожидаясь их полного развертывания, сочетали огонь со штыковыми ударами, искусно маневрировали на поле боя, обеспечивали тесное взаимодействие пехоты и конницы.
Сражение у Лесной оказало серьезное влияние на дальнейший ход войны. Разгром корпуса Левенгаупта лишил Карла XII необходимых ему подкреплений, продовольствия и боеприпасов, сорвал его план похода на Москву.

После сражения русские находились в Лесной три дня. Там они отметили победу «при трехкратной стрельбе из орудий и ружей». После этого Петр I направил всю конницу через Гомель на Украину, а сам с пехотой, обозами и пленными пошел в Смоленск. По просьбе М. Голицына, князю Репнину была прощена конфузия у Головчина, царь возвратил ему чин генерала и прежнюю должность. Победа под Лесной отмечалась во многих русских городах. Особенно большие торжества были в Москве, где всех захваченных в плен шведов провели по улицам «публично строем».

За победу при Лесной, известную также под названием «Левенгауптская баталия», обер-офицеры и младший командный состав полков, участвовавших в сражении, награждались золотыми медалями или портретами-миниатюрами Петра I. Размер и вес вручавшейся медали зависели от чина награжденного. На лицевой стороне овальной медали был выбит портрет Петра I в мантии поверх кирасы с лавровым венком на голове. По краю шла надпись: «ЦАРЬ ПЕТР АЛЕКСИЕВИЧ ВСЕЯ РОССИИ ПОВЕЛИТЕЛЬ». На оборотной стороне Петр изображен в латах и развевающемся плаще, с жезлом в правой руке, верхом на вздыбленном коне на фоне сражения. Над всадником две крылатые Славы держат корону. По сторонам надпись «ЗА ЛЕВЕНГАУПТСКУЮ БАТАЛИЮ». Вверху на ленте - «ДОСТОЙНОМУ ДОСТОЙНОЕ».

Память о победе при Лесной была увековечена и в названии 197-го Лесного пехотного полка российской армии.

В 1908 году в д. Лесной праздновалось 200-летие победы над шведами. В торжествах на поле бывшего сражения собралось около 10 тыс. человек. Это были местные крестьяне, ученики соседних школ, делегации городов и местечек, представители воинских частей. Наследниками которые участвовали в битве, был открыт памятник работы русского скульптора А. Обера. Он имеет вид остроконечной скалы, на вершине которой раскрыл мощные крылья орел (символ России), разрывающий знамя врага.

На Леснянском кладбище над братской могилой русских воинов, погибших в бою, поставлен обелиск. Тогда же на бывшем поле боя заложили мемориальную часовню , строительство которой было окончено через четыре года - в 1912 году. Каменное здание центрической многоярусной объемно-пространственной композиции завершено высоким шатром с лукообразной головкой. В плане квадрат 15x15 метров с закругленными углами. Нижний ярус стоит на гранитных блоках. На южном, северном и западном фасадах - полуциркульные входные порталы, обрамленные лепными арками и стилизованными колоннами.

Стена восточного фасада прорезана двумя узкими полуциркульными оконными проемами и декорирована мозаикой «Апостол Петр».

Второй ярус завершается зубцами в виде ласточкиного хвоста. Оконные лучковые проемы в лиштвах. Главный фасад украшен мозаикой «Матерь Божья с ребенком», размещенной над входным порталом. По углам первого яруса и над входами - узкие проемы, которые придают зданию характер оборонительного сооружения. Стены облицованы желтой керамической плиткой, лиштвы окон и дверные проемы - белым песчаником. Внутреннее пространство храма укреплено крестовым перекрытием с распалубками. Росписи, которые украшали стены, не сохранились. Возводилась часовня методом народной стройки - руками местных крестьян по проекту архитектора А. Гагена.
Часовня - памятник мемориальной архитектуры псевдорусского стиля.

В 1958 году к 250-летию со дня знаменитого сражения в мемориальной часовне был открыт музей памяти битвы под Лесной. Большую помощь в создании музея оказали тогда Государственный Эрмитаж, Исторический музей в Москве, публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина, Артиллерийский исторический музей и др. В музее экспонировались мортира, отлитая в 1702 году известным русским мастером Семеном Леонтьевым; русское огнестрельное и холодное оружие начала XVIII века; ряд памятных медалей, выпущенных в честь русских побед в Северной войне; оригинал воинского устава 1716 года; трофейное шведское оружие; ружейные и шрапнельные пули, найденные на поле боя у Лесной; фотокопии документов начала XVIII века и картины советских художников о борьбе русской армии и белорусского крестьянства против шведских оккупантов, другие материалы. К сожалению, в 1990-х годах музей был закрыт, а его уникальные экспонаты переданы на хранение в запасники Могилевского областного краеведческого музея им. Е. Романова. Ныне в часовне действует церковь во имя Святого Петра.

Неузнаваемо изменилась местность у Лесной. Исчезли болота и леса, через которые с такими трудностями пробивались шведские и русские войска. Когда-то полноводная р. Леснянка стала маленьким ручейком. Не найти теперь перелеска, где завязалась битва, сгладились холмы, на которых размещались главные позиции шведов. Не осталось следов от моста на р. Леснянке, через который проходила дорога на Пропойск. Только пули и ржавые обломки оружия в земле еще напоминают о героических делах наших предков.