Соловьев седой произведения. Соловьев-седой василий павлович. В.П. Соловьев-Седой "Подмосковные вечера"

Соловьёв-Седой Василий Павлович

Народный артист СССР (1967)
Герой Социалистического Труда (1975)
Лауреат Ленинской премии (1959)
Лауреат Государственной премии СССР (1943, 1947)
Награжден 3 орденами Ленина и орденом Красной Звезды

Василий Соловьев-Седой родился 25 апреля 1907 года в семье Павла и Анны Соловьевых в Петербурге в доме 139 на Старо-Невском проспекте. Его родители были выходцами из крестьян. Отец после службы в царской армии уехал в Петербург, долго бедствовал и брался за любую работу. Счастье улыбнулось ему, когда он устроился дворником в дом на Обводном канале. Мама Василия была уроженкой Псковщины, знала множество русских народных песен и любила их петь. Эти песни сыграли большую роль в музыкальном развитии будущего композитора. Анна незадолго до переезда на Старо-Невский устроилась горничной к знаменитой певице Анастасии Вяльцевой. Искренне привязавшись к Анне, Вяльцева помогла бы определить её в хористки, но муж этому решительно воспротивился, и в конце концов Анна покинула место у Вяльцевой, получив от неё в подарок граммофон и напетые ею пластинки: "Захочу - полюблю", "Ветерочек", "Гай-да тройка".

Первыми музыкальными инструментами, на которых в мальчишестве научился играть Василий, были балалайка (драгоценный подарок отца) и гитара. Летом у Васи волосы совсем выгорали от солнца, и отец ласково называл его седеньким или седым. Дворовым мальчишкам кличка "Седой" понравилась, и с тех пор Василия только так и стали называть. В семь лет он познакомился и подружился с сыном соседской прачки Сашей Борисовым. Эта дружба с Александром Борисовым продолжалась всю его жизнь.

В их доме жил виолончелист оркестра Мариинского оперного театра Н.Сазонов. Именно с его помощью Василий приобщался к большому искусству. Ему удалось увидеть и услышать Федора Шаляпина в операх "Борис Годунов" и "Севильский цирюльник".

К фортепиано Василия приобщило немое кино. В доме 139 открылся маленький кинотеатрик "Слон", где крутили фильмы с участием Бастера Китона и Веры Холодной. Заметив у экрана диковинку - пианино, Василий упросил киномеханика разрешить ему попробовать клавиши и быстро подобрал по слуху "Светит месяц". Восхищенный механик позволил ему ежедневно по утрам присаживаться к инструменту, а Василий взялся таскать киноленты, помогал их "прокручивать", убирал зал. Такие занятия очень помогли Василию Павловичу, когда после революции и смерти матери он в занялся музыкальной импровизацией в кинотеатрах, затем в художественной студии сопровождал уроки гимнастики, а позднее и на радио - также сопровождал передачи радиогимнастики.

Радиокомитет помещался тогда на Мойке, недалеко от Невского проспекта. От его квартиры на улице Жуковского до радио нужно было идти два километра. Василию приходилось вставать в пять утра, чтобы успеть дойти пешком к шести утра в студию. Трамваи в такое раннее время ещё не ходили. "Однажды, - вспоминал Василий Павлович, я опоздал минуты на две. Диктор, который должен был вести передачу, сказал вслух, не выключив микрофон, всё, что он обо мне думал. Впрочем, тогда были такие нравы, что диктор за своё поведение получил... всего лишь выговор".

Свое музыкальное образование Василий продолжил в Третьем музыкальном техникуме в классе Петра Борисовича Рязанова - выдающегося педагога-наставника многих советских композиторов. Соловьев-Седой занимался на композиторском отделении вместе с Никитой Богословским. В техникуме он сдружился с Иваном Дзержинским и Николаем Ганом. В 1931 году весь курс перевели в консерваторию. Уже будучи выдающимся мастером песенного жанра, Соловьёв-Седой вспоминал уроки Рязанова: "Он учил нас форме на произведениях художественной литературы. Читая нам рассказ Чехова "Ванька", Рязанов особо отмечал, что изложение, насыщенное юмористическими деталями, завершается трагической по существу концовкой (письмо мальчика к дедушке не дойдёт), и обсуждал с нами, как такое построение рассказа можно было бы отразить в музыке. Другой рассказ Чехова - "Полинька" - служил примером "полифонической" формы, основанной на "контрапункте" внешнего и внутреннего действия. Разбирали мы строение романа "Анна Каренина" Толстого, также делая выводы для музыки".

В период учебы в музыкальном техникуме Василий Павлович сочинил песню "Станок" на стихи А.Безыменского: "Желая воспроизвести монотонный гул станка, я написал на нотном стане первые четыре такта, а затем поставил знаки повторения. Молодая и неопытная пианистка, которая аккомпанировала исполнителю (все они были студентами техникума), не заметила знаков повторения и, сыграв четыре такта, откинулась на спинку стула. Вокалист самоотверженно допел песню без аккомпанемента..."

Впервые Василия Павловича заметили, как композитора-песенника на ленинградском конкурсе массовых песен в 1936 году - первой премии были удостоены его песни "Парад" на слова А.Гитовича и "Песня о Ленинграде" на слова Е.Рывиной. Песни Соловьева-Седого запели известные певцы: Ирма Яунзем в 1935 году на декаде советской музыки в Москве спела его песню "Гибель Чапаева", Леонид Утесов спел впервые его песни "Служили два друга" и "Казачью кавалерийскую". 22 июня 1941 года началась война, а уже на следующий день поэтесса Л.Давидович принесла Соловьеву-Седому стихи под названием "Застава дорогая". Они были написаны до войны и подправлены, так что получился необходимый куплет:

Но злая вражеская стая
Над нами, как туча, взвилась
Застава дорогая
За Родину поднялась

24 июля Соловьев-Седой сочинил мелодию этой песни, пришел к своему другу актеру Александру Борисову, они нашли баяниста, и в тот же вечер песня зазвучала из репродукторов над городом.

Чувствительность Соловьёва-Седого к русскому художественному слову, в особенности поэтическому, была уникальной. Он никогда не сочинял так называемой музыкальной рыбы, под которую подгонялись слова песни. Если текст был не музыкален, не имел свободного музыкального дыхания, он его решительно отвергал. К 1935 году насчитывалось двадцать четыре произведения, созданных Соловьевым-Седовым. В их числе была музыка для театра, лирическая поэма для симфонического оркестра, пьесы для скрипки и фортепиано, фортепианный концерт. Но ни одна из его песен не стала массовой. Однако их автора заметил Дунаевский, сумевший разглядеть в Соловьеве-Седом незаурядный музыкальный дар.

Поэт Александр Чуркин, на стихи которого Соловьев-Седой написал не одну песню, оказался в конце 1930-х годов свидетелем такого диалога Утёсова с Дунаевским.

Пожалуй, ты единственный, - говорил Утёсов, - кто может сочинять такую мелодию, что люди запоют её прямо по дороге с концерта.

Нет, почему же? - возразил Дунаевский. - На ленинградском музыкальном небосклоне восходит новая звезда - молодой Соловьёв-Седой. Не хочу быть пророком, но уверен: ему суждено большое плавание…

В период войны Соловьев-Седой создал много замечательных песен: "Вечер на рейде", "Вася Крючкин", "О чем ты тоскуешь, товарищ моряк", "Как за Камой, за рекой", "На солнечной поляночке", "Не тревожь ты себя, не тревожь" и другие произведения. В августе 1941 года Соловьева-Седого вместе с поэтом Александром Чуркиным направили в порт, где они, как и тысячи ленинградцев, растаскивали бревна, убирали территорию, чтобы уменьшить опасность пожара от зажигательных бомб. По окончании длинного трудового дня они присели отдохнуть на борту разгруженной баржи. Был поздний ленинградский вечер. Ничто не напоминало о войне. В заливе, окутанном синей дымкой, стоял на рейде корабль. С него доносилась тихая музыка: кто-то играл на баяне. Когда отправлялись домой, композитор сказал: "Чудный вечер. Стоит песни". По возвращении домой Чуркин сел писать стихи, а Соловьёв-Седой - музыку. Через три дня родилась новая песня - "Вечер на рейде". Композитор и поэт понесли её в дом композиторов. Там песню нашли слишком спокойной, даже заунывной и, как было сказано, не отвечающей требованиям военного времени.

Соловьёв-Седой отложил песню, и она пролежала в его чемодане год. После того, как вокруг Ленинграда замкнулось кольцо блокады, Соловьёв-Седой, незадолго до этого эвакуированный в Оренбург, вновь представил свою песню на суд коллег. Они назвали её "цыганщиной", и композитор опять отложил песню. Но в марте 1942 года она все же зазвучала и стала народной. Вот как это произошло. Соловьёв-Седой с созданной им театральной бригадой "Ястребок" давал концерт в солдатской землянке. До передовой было полтора километра. Слушателей было не более тридцати солдат. Концерт уже шёл к концу, когда композитор решился сам спеть "Вечер на рейде" под аккордеон. Он сам себе аккомпанировал, и пел, обращаясь к бойцам:

Споёмте, друзья, ведь завтра в поход
Уйдём в предрассветный туман.
Споём веселей, пусть нам подпоёт
Седой боевой капитан.

Когда третий раз прозвучал припев - "Прощай, любимый город!", его подхватили все слушатели. Автора попросили продиктовать слова, а потом еще раз спеть песню вместе со всеми. Такого ещё никогда не было в жизни композитора: люди запели его песню, которую раньше не слышали. За несколько дней песня разлетелась по всем фронтам. Её слова передавали по полевым телефонам связисты. Ночью по телефону они пели её под баян. Песню пели на фронте и в тылу. Она стала любимой народом.

Соловьёв-Седой был взыскателен к поэтическому слову, так как сам обладал незаурядным литературным даром. Ряд его песен был им сочинён на собственные стихи. В одной из них он так определял духовное назначение песни для солдата, готового взглянуть в глаза смерти и победить её:

Не радостной песней, а грустным мотивом
Погибших друзей помяни,
Помянешь друзей - завоюешь иначе,
Солдаты - особый народ!
От боли не плачем, от песни заплачем,
Коль песня до сердца дойдёт.

Большим событием в жизни Василий Павлович считал встречу в 1942 году с поэтом Алексеем Фатьяновым. В его стихах, говорил композитор, он слышал русскую речь и русскую природу. Видел и чувствовал близкий ему русский советский уклад жизни. Фатьянов, родившийся в старинном городе Вязники, и выросший в Мстерских лесах, был, как и Есенин, поэтом русской души и русской лиричности. Фатьянов сочинял стихи также, как Соловьёв-Седой - музыку. Вместе они создали сорок песен, многие их них вошли в золотой фонд советской и мировой песенной культуры. Вершиной их творчества можно назвать самую знаменитую песню "Соловьи", созданную в 1943 году. Фатьянов написал лирические стихи о соловьях, в которых выразил единство человека, природы, живого мира в предощущении торжества жизни над смертью:

Ну что война для соловья -
У соловья ведь жизнь своя.
Не спит солдат,
припомнив дом
И сад зелёный над прудом,
Где соловьи всю ночь поют,
А в доме том солдата ждут.

Фатьянов прочёл стихи Соловьёву-Седому, и тот придумал к ним музыку. Фатьяновские строки вызвали у композитора драматичные размышления: "Умирать всегда тяжело. Вдвойне тяжело умирать накануне победы. Мы много говорили об этом, и вдруг… соловьи, лирика…". Песня стала гимном жизни на войне. В ней была и грусть по родному дому, и ощущение весны, и ожидание победы, и тяжкий солдатский труд.

Соловьи, соловьи,
не тревожьте солдат,
Пусть солдаты
немного поспят…

Песня быстро зазвучала на передовой. В ней общенародное чувство было передано через личное переживание - это было характерно для песенного творчества Соловьёва-Седого. Его песни военных лет стали народными, потому что народной почвой, на которой они произросли, была русская лирическая песня, отличающаяся не только светлой грустью, но и простором свободного звучания, необычайной эмоциональной силой.

Послевоенные годы характерны для Василия Павловича появлением песен написанных для кинофильмов "Небесный тихоход" и "Первая перчатка". В 1947 году он был снова удостоен Государственной премии за песни "Давно мы дома не были", "Стали ночи светлыми", "Пора в путь-дорогу" и "Едет парень на телеге". А первый раз он был удостоен Государственной премии в 1943 году. В 1945 году композитор был награждён орденом "Красная Звезда". Сочинив песню "Где же вы теперь, друзья-однополчане?", Соловьев-Седой повел от неё цикл, назвав его поначалу "Возвращение солдата", потом уже найдя более общее, эпическое наименование - "Сказ о солдате". Цикл впервые исполнила Клавдия Шульженко в ЦДРИ в ноябре 1947 года.

12 марта 1950 года Василий Соловьев-Седой был избран депутатом Верховного Совета СССР и много времени уделял депутатской работе.

В 1956 году им была написана песня "Подмосковные вечера". Она была одной из пяти песен, которые создали музыкальный фон хронико-документального фильма "В дни спартакиады" о первой спартакиаде народов СССР. Соловьев-Седой оценивал её как очередную хорошую песню - не более. Он искренне удивился, когда песня "Подмосковные вечера" удостоилась первой премии и Большой золотой медали на международном конкурсе песен, который проводился в дни Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве летом 1957 года.

"Подмосковные вечера" стали песней-символом России для всего мира. В фортепианном исполнении они звучали на концертах знаменитого американского пианиста Вэна Клайберна. Известный деятель английского джаза Кенни Болл сделал джазовую аранжировку песни Соловьёва-Седого и выпустил пластинку с записью под названием "Полночь в Москве". Когда в 1966 году молодой советский вокалист Эдуард Хиль на Международном конкурсе эстрады в Рио-де-Жанейро пел "Подмосковные вечера", зрительный зал подхватил песню со второго куплета. В 1959 году Соловьеву-Седому была присуждена Ленинская премия за песни "В путь", "Вёрсты", "Если бы парни всей земли", "Марш нахимовцев" и "Подмосковные вечера".

В драматическом и кукольном театре композитор оформил написал музыку к двадцати четырем пьесам. В кино Соловьев-Седой был автором музыки более чем в пятидесяти фильмах. Композитором создано несколько песенных циклов: "Сказ о солдате", "Северная поэма" в 1967 году, "Светлая песня" в 1972 году, "Мои современники" (1973-1975). В шестидесятые годы 20-го века Соловьёва-Седого тревожило проникновение в советский духовный мир массовой западной культуры. Он писал в те годы: "За рубежом сейчас много пишут и говорят о массовой культуре, о том, что народу чужда и недоступна подлинная культура: Рафаэль и Бетховен, Шекспир и Петрарка, что народу нужны битлы, комиксы, дайджесты, вестерны, то есть весь тот суррогат искусства, который легко усваивается, легко одурманивает и легко оболванивает. Варварские попытки пересказать "Гамлета" на пяти страничках карманного формата или "Одиссею" - на трёх, давать рисунки с кроткими, как пулемётная лента диалогами вместо романа, повести или рассказа, джазовые вопли вместо музыки, хриплый шепоток вместо песни, грубый рисунок вместо живописи - всё это проявления знаменитой и зловещей массовой культуры. Я за широкое народное творчество, потому что уверен: народ - превосходный наставник не только в области языка, но и в области музыки. Но я решительно против музыкальных подделок, против того слезливого надрыва, который часто передаётся шепотком в микрофоны на некоторых танцевальных площадках и в концертных эстрадах. Я против опошления песни, против нарушения того единства её поэтического и музыкального образа, народных корней, национальной самобытности… В лексиконе Эллочки было тридцать слов. У многих авторов песенных текстов не больше, а в музыкальном арсенале ещё меньше - поётся всё на одной ноте. Но людоедка Эллочка имела, по крайне мере, то преимущество, что она не требовала трибуны… Я не против гитары, не против самодеятельности, не против менестрелей и бардов. Но я решительно против того, чтобы нашей молодёжи навязывали косноязычность, блатной лексикон, хриплый шепоток, музыкальный примитив".

Последние годы жизни композитор работал не столь интенсивно, как раньше. Одной из его последних работ, которую он не успел закончить, стала музыка для кукольного спектакля по сказке Самуила Маршака "Терем-теремок". В последние 4 года жизни Соловьёв-Седой тяжело болел, но болезнь не помешала ему отметить 70-летие в 1977 году. В дом композитора на набережной реки Фонтанки № 131 пришли друзья, артисты, и юбилей композитора транслировался по телевидению.

Василий Соловьев-Седой умер 2 декабря 1979 года и был похоронен на Литераторских мостках. Рядом с его могилой в 1982 году был похоронен его лучший друг детства, актёр Александр Борисов.

В 2007 году был снят документальный фильм "Маршал песни. Василий Соловьев-Седой".

Your browser does not support the video/audio tag.

Текст подготовил Андрей Гончаров

Использованные материалы:

Материалы сайта www.solowyev-sedoy.narod.ru
Материалы сайта www.spb.aif.ru
Текст статьи «Великий Соловей», автор Ю.Белов

Интервью с Василием СОЛОВЬЕВЫМ, внуком композитора.

- Все-таки изначально песня называлась «Ленинградские вечера»?

Изначально - «Подмосковные», слова-то написал москвич Матусовский. Это потом ленинградцы стали обижаться: как же так, наш земляк, а самую знаменитую песню назвал «Подмосковные вечера»? Да разве он знал, что это будет самая знаменитая песня! Она два года валялась, никому не нужная. Потом звезды сошлись: появился Трошин, который спел так, что до сих пор никто его не превзошел.

Правда, что самого Василия Павловича песня в конце концов так «достала», что он даже убегал из дому, потому что ее регулярно исполняли под окнами?

Это про дачу в Комарово. Приходили люди с баяном и пели «Подмосковные вечера». Это были экскурсанты из домов отдыха, в программу входило и хоровое пение. Дед, конечно, никуда не убегал, но в последние годы жизни роптал: «Да неужели я только «Подмосковные вечера» написал?»

- Заветная песня у него была?

Есть одна песня, которая неизвестна, потому что он сам сочинил к ней слова - ее никто и не пел, кроме него. Песня военная, в ней он сформулировал мысль, которая была основой его творчества: «От горя не плачем - от песни заплачем, коль песня до сердца дойдет».

- Он и стихи сочинял?

Сочинял бесконечное множество шутливых стихов, даже неприличных, эпиграмм. С поэтами работал на равных, половина текста иногда была его, или ключевая строчка, к примеру: «Прощай, любимый город, уходим завтра в море!» Он поэтов по двадцать раз заставлял переделывать тексты.

Очень он не любил песню «Если бы парни всей земли», потому что не переносил пафос. Ну, это была такая акция Долматовского с Бернесом: они пристали с этими стихами, а дед даже не успел песню толком доработать, как тут же записали и утром она прозвучала по радио. У деда ведь выпрашивали песни - Утесов любил его больше Дунаевского, а Бернес шутил: «Вася, напиши мне песню, я ее опошлю».

- Ходили слухи о необыкновенной библиотеке Соловьева-Седого…

Дед собрал замечательную библиотеку. Он был совершенно «повернут» на детективах, а их тогда издавали мало. Поэтому он нашел в Москве подпольную контору, в которой приобретал напечатанные на машинке зарубежные детективы в жутких переводах. Таких томов у него собралось больше ста, а когда он прочел все детективы, какие только можно было достать на русском, стал покупать на польском - и читал со словарем!

- Еще одна страсть - машины?

У нас всегда были новые модели «Волги». Машину дед водил, но потом стали появляться шоферы, которые, кстати, очень серьезное место занимали в его жизни. У него даже песня есть шоферская: «Ты не верь, подруга моя, что шоферы ненадежные друзья». Шофер становился членом семьи, я их всех помню. Дед любил рыбалку, грибы - с кем ехать? С шофером.

- Знаете ли вы свое генеалогическое древо?

Нет, знаю только, что отец деда был старшим дворником на Невском, 139, там Василий Павлович и родился. Недавно услышал историю, будто бы прадед год пролежал в летаргическом сне, но в семье ничего подобного не рассказывали. Еще говорили, что дед двухметрового роста, а он был ниже меня!

- Музыкой вас в детстве мучили?

Нет, я удачно «соскочил». Бабушка Таня, пианистка, пару раз посадила меня за фортепиано, я сказал: «Отстань» - и все. Теперь - жалею.

- А на выбор профессии дед оказал влияние?

Нет, родители, потому что они были актерами. Играли в столичном «Театре мимики и жеста», это была труппа глухих людей, ведь моя мама родилась глухой.

Мое детство - это мексиканский сериал: папа ушел от нас за несколько месяцев до моего рождения. Уехал в Москву в Щукинское училище и там познакомился с дочкой дирижера Юрия Силантьева - парадокс! - она тоже была неслышащей. Потом родился я, а мама второй раз вышла замуж. Мне сказали, что это и есть мой папа. При этом всю жизнь у меня была еще одна бабушка Мария, армянка, но я не задавался вопросом, кто она. Лет в двенадцать, листая проспект «Театра мимики и жеста», увидел фото человека с ее фамилией: «Это кто?» - «Мой сын». Потом мама развелась со своим вторым мужем. Как-то бабушка Таня мне говорит: «А ты знаешь, что сын бабушки Марии и твоя мама решили пожениться?». «Замечательно», - отвечаю. Тогда я и узнал, кто мой папа. Сейчас его уже нет, а маме 75 лет, она живет в Москве.

У меня четверо детей. В музыке никто особых талантов пока не проявляет, ну, когда-нибудь прорежется.

Столетие композитора Питер отметил уж очень скромно - концертом в Театре эстрады. По-моему, этот масштаб не соответствует вкладу Соловьева-Седого в культуру города, да и страны. Вы что-то пытались сделать?

Еще год назад был намечен концерт в «Октябрьском», но его не будет, так как администрация города материально не поддержала. Мы все делали на энтузиазме. Был очень хороший концерт в столичном Зале Чайковского с «Вивальди-оркестром». Певцы и актеры - 82-летний Трошин, 92-летний Зельдин, Скляр, Леонидов, Кортнев - выступали бесплатно. На баннере зала поместили изображение руководительницы оркестра, а не композитора, потому что - «не придет народ!» Народу набилось - полный зал! На концерт в Кремле Швыдкой дал 300 тысяч рублей - это гонорар Иосифа Кобзона за одно выступление. И опять все работали на энтузиазме.

- Невозможно найти компакт-диск с записью музыки Соловьева-Седого, но ведь к 100-летию он вышел?

Это подарочный вариант, но хочется новый, тем более что на концертах были очень интересные исполнители и оранжировки, вплоть до рэпа. Какое счастье я видел на лицах людей, когда они слушали песни Соловьева-Седого!

Об одном сожалею - по молодости лет не разговаривал с дедом по душам. Теперь я бы задал ему огромное количество вопросов. Когда рядом живешь - не понимаешь, какого масштаба человек, да и того, что он может уйти.

Россия отмечает 110-летие со дня рождения великого композитора Василия Соловьева-Седого

Василия Павловича по праву называли «Маршалом песни». Его проникновенные произведения исполняли Марк Бернес и Эдита Пьеха, Леонид Утесов и Клавдия Шульженко, Луи Армстронг и Карел Готт. Знаменитые «Подмосковные вечера» на заключительном концерте исполнил победитель Первого конкурса им. П.И. Чайковского Ван Клиберн. Песни Соловьева-Седого звучали на фронте и в мирное время, на Всемирном фестивале молодежи и студентов и на домашних праздниках.

Родился будущий композитор в Петрограде в семье выходцев из крестьян. Отец Васи долго прозябал, пока не устроился главным дворником на Невском проспекте 139. Мать трудилась горничной у знаменитой певицы того времени Анастасии Вяльцевой. Артистка пророчила ей большое будущее и намеревалась ее определить в хористки. Но муж сказал кельнерше свое веское нет, и та вынуждена была покориться, сосредоточившись на воспитании ребенка. В утешение она получила от Вяльцевой несколько пластинок, которые мотивировали Василия на занятия музыкой.

Персональные «университеты» Василия начались в кинотеатре, где он сначала помогал киномеханику, а потом подрабатывал тапером. Озвучивал передачи радиогимнастики, из-за чего был вынужден каждый день тащиться в пять утра на запись. Однажды Соловьев-Седой опоздал всего на две минуты, однако ведущий сказал все, что о нем думает, забыв при этом выключить микрофон .

Учился в Третьем музыкальном техникуме в классе Петра Борисовича Рязанова — выдающегося педагога-наставника многих советских композиторов. Занимался на композиторском отделении вместе с прославленным Никитой Богословским. В 1931 году весь курс техникума перевели в Ленинградскую консерваторию, которую Соловьёв-Седой окончил в 1936 году по классу композиции у того же Рязанова.

Как это ни цинично прозвучит, Великая Отечественная война дала серьезный драматический импульс творчеству Соловьёва-Седого. В период 1941—1945 гг. он написал около 70 песен, стяжавших ему всенародную любовь; среди них «Вечер на рейде» (стихи А. Д. Чуркина), «На солнечной поляночке» («Тальяночка»), «Соловьи», «Давно мы дома не были» (все три — на стихи А. И. Фатьянова), «О чём ты тоскуешь, товарищ моряк?» (стихи В. И. Лебедева-Кумача), «Не тревожь ты себя, не тревожь», «Услышь меня, хорошая» (обе — на стихи М. В. Исаковского), «Матросские ночи» (стихи С. Б. Фогельсона). В 1945 появились песни к комедийному фильму «Небесный тихоход» — «Потому что мы пилоты» (стихи А. И. Фатьянова) и «Пора в путь-дорогу» (стихи С. Б. Фогельсона); в том же году в Куйбышеве состоялась премьера его оперетты «Верный друг».

Настоящей удачей для Соловьева-Седого стала написанная в соавторстве с Михаилом Матусовским песня «Подмосковные вечера». Ее тандему заказали для фильма «В дни спартакиады». Озвучивать проходную документалку друзья взялись без особого энтузиазма. Соловьев-Седой извлек из загашников мелодию двухлетней давности, а Матусовский набросал текст, который потом в пух и прах раскритиковал Марк Бернес, наотрез отказавшийся петь про «движется и не движется» и «смотришь искоса низко голову наклоня» . Потом песня стала популярной во многом во время исполнения Владимира Трошина.

Постоянным соавтором Соловьева-Седого был Алексей Фатьянов. «На солнечной поляночке», «Давно мы дома не были», «Перелётные птицы», «Друзья-однополчане» и знаменитые «Соловьи». Вдова поэта рассказывала, как её супруг и Соловьёв-Седой сочиняли песни: «Лёша ранним утром шел к Васе в гостиницу «Москва», где тот всегда останавливался и жил в одном и том же номере с роялем. Брали водку, много, закуску. Сначала выпивали бутылку и лишь затем шли к инструменту. К вечеру под роялем выстраивалась целая батарея бутылок, и была готова очередная прекрасная песня. Так они и жили: ели, пили, гуляли, сочиняли. Вася был очень весёлый, легкий, остроумный, компанейский. А его музыка! Гений, он и есть гений».

К сожалению, обильные возлияния стали для Василия Павловича на определенном этапе не источником вдохновения, а тупиком. Композитор Серафим Туликов вспоминал, как на отдыхе в Доме композиторов в Рузе Соловьев-Седой с другом Борисом Мокроусовым повадились ходить на другую сторону Москвы-реки в шинок, любовно названный ими «Мокроусовкой». Жены, прознав о досуге благоверных, стали караулить их с утра у моста. Тогда собутыльники в обход всех кордонов форсировали реку вброд по шейку и успевали еще до обеда «дойти до кондиции» . Особенно тяжел был путь назад. А в столовой Дома композиторов за старым буфетом у Соловьева-Седого всегда была припрятана бутылка водки и он, отлучаясь то за солью, то за горчицей, незаметно напивался во время трапезы практически на глазах у жены.

Туликов считает, что алкоголь довел Соловьева-Седого до творческого кризиса и стал причиной его преждевременной смерти. «Он не мог держаться, - рассказывал Туликов своему биографу Юрию Зельникову. - Он потом в последние годы злой стал невероятно. Потому что молодежь, молодые находили новые средства в песне и шли вперед. А он остановился. Это его страшно бесило . Седой ездил на гастроли с концертами. Ну, типа творческих встреч. Старые песни его исполняли. Он уже не переносил всего нового, которое тогда появлялось. У каждого свой конец».

За свою жизнь Василий Павлович написал свыше 400 песен. В историю он вошел как один из самых успешных русских композиторов XX века. Первое знакомство с музыкой у него состоялось в детстве, когда отец, главный дворник Невского проспекта, подарил ему балалайку. Ребенок с большим энтузиазмом принялся осваивать новую «игрушку» и, преуспев в этом, организовал с соседскими мальчишками, у которых была гитара и мандалина, настоящее трио.

Сосед-виолончелист, проживавший вместе с семьей Соловьевых в доме на Невском 139, с симпатией относился к юному музыканту. Он иногда брал его с собой в Мариинский театр, где мальчик впервые услышал произведения Мусоргского и Россини.

Василия, из-за светлых волос получившего в детстве прозвище «Седой», в будущем ждала работа тапера в клубах, аккомпаниатора в студии художественной гимнастики и пианиста-импровизатора на Ленинградском радио, позже война и всесоюзная слава.

сайт вспоминает знаменитые произведения великого композитора.

«На солнечной поляночке» («Тальяночка»)

Прочитав эти строки, написанные поэтом Алексеем Фатьяновым, Василий Соловьев пришел в восторг. Позже он вспоминал, что «ощутил пьянящий аромат свежего сена, цветущей сирени, полевых цветов».

«Фатьянов стихами вел разговор с глазу на глаз, один на один со своим сверстником, солдатом... Стихи пели, в них уже была мелодия», - вспоминал он.

Однако советская цензура не оценила лиризм Фатьянова, сочтя стихи слишком легкомысленными. Позже, в 1943 году, он написал к стихам музыку, но результатом остался не доволен. Лиричный вальс не сочетался с жизнерадостным настроением строк. В итоге он создал новую мелодию, которая и сделала песню знаменитой.

«О чем ты тоскуешь, товарищ моряк?»

О чём ты тоскуешь, товарищ моряк?

Гармонь твоя стонет и плачет,

И ленты повисли, как траурный стяг.

Скажи нам, что всё это значит?

Не ты ли, моряк, в рукопашном бою

С врагами сражался геройски?

Так что же встревожило душу твою,

Скажи нам, товарищ, по-свойски…

Друзья, своё горе я вам расскажу,

От вас я таиться не стану.

Незримую рану я в сердце ношу,

Кровавую, жгучую рану.

Первая встреча Соловьева-Седого и Василия Лебедева-Кумача состоялась в Кронштадте зимой 1939 года. Молодой политработник попросил композитора написать песню о моряках. Когда музыкант стал, разминая пальцы, набрасывать мелодию на пианино, Лебедев-Кумач принялся импровизировать. Но песня получилась неудачной и ее не стали издавать.

Летом 1941 года произошла их следующая встреча, ознаменовавшаяся творческим триумфом. Василий Павлович принес в Главное политическое управление Военно-Морского Флота мелодию песни для моряков. Его встретил тот же политрук Лебедев-Кумач.

«Я умолчал, что принёс готовую музыку. Василий Иванович прочитал мне стихи, которые начинались словами «О чём ты тоскуешь, товарищ моряк?». Я был ошеломлён, как точно эти слова совпадали с музыкальной темой, как укладывались в мою музыку! Я попросил Василия Ивановича повторить стихи и, сев за рояль, сделал вид, будто сочиняя, импровизируя... Эффект был потрясающий», - вспоминал композитор.

«Соловьи»

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,
Пусть солдаты немного поспят,
Немного пусть поспят.
Пришла и к нам на фронт весна,
Солдатам стало не до сна —
Не потому, что пушки бьют,
А потому, что вновь поют,
Забыв, что здесь идут бои,
Поют шальные соловьи…

В канун 25-летия Победы над фашистской Германией журналист спросил Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова, какая у него любимая песня. На это прославленный полководец ответил: «Мои вкусы, я думаю, не расходятся со вкусом многих людей:«Вставай, страна огромная!», «Дороги», «Соловьи»… Это бессмертные песни! Потому что в них отразилась большая душа народа!»

Песня, ставшая одной из лучших в годы Великой Отечественной Войны, родилась у композитора Василия Соловьева-Седого в творческом тандеме с Алексеем Фатьяновым. Получив краткосрочный отпуск и медаль «За Отвагу» после освобождения Венгрии от фашистов поэт вручил Василию слова двух песен «Соловьи» и «Ничего не говорила». Музыку к ним он написал в один день.

Позже, вспоминая о сотрудничестве с Фатьяновым, композитор говорил, что они очень хорошо понимали друг друга:

«Бывало так, что я ему какие-нибудь стихи подсочиню, отдельные слова в его духе, так сказать. Бывало так, что он настолько «вселялся» в музыку, что и сам сочинял.

Ты, Вася, знаешь, — говорил он мне, — А не лучше ли будет, если ты так вот сделаешь. Эта интонация более тебе принадлежащая, чем та, которая у тебя в этой песне.

И он напевал, «присочинял» то, что ему казалось органичным, естественным для этой песни. Большинство песен, которые я с ним написал, имеют какой-то особый отпечаток. Уж очень близко соприкасались наши творческие интересы…»

«В путь»

Путь далек у нас с тобою,
Веселей, солдат, гляди!
Вьется, вьется знамя полковое,
Командиры — впереди.

Солдаты, в путь, в путь, в путь…
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай, труба зовет.
Солдаты, в поход!

Эта песня обычно сопровождала парадное прохождение войск по Красной площади в Москве в праздничные дни. Она была включена в репертуар Краснознаменного ансамбля песни и пляски Советской Армии, стала самой популярной строевой среди солдат.

Страна услышала ее впервые в 1955 году, когда на киноэкраны вышла картина «Максим Перепелица». Ее авторами стали Василий Соловьев-Седой и поэт Михаил Дудин.

Вспоминая работу над произведением, композитор писал, что это был непростой процесс:

«В припеве я изменил традиционную квадратность походного марша и выбрал необычное ритмическое построение, короткое, повторяющееся слово: «В путь, в путь, в путь!» Это восклицание вызвало музыкальный образ, который видоизменяется в припеве. Бедному Дудину пришлось подстраиваться под заново написанную музыку и сочинять строки разной длины с переменным размером. Так иногда делаются песни, претерпевая много изменений, правок. А когда песня сделана, кажется, что иначе и быть не могло».

Позже за эту песню Соловьев-Седой был удостоен Ленинской премии.

«Подмосковные вечера»

Не слышны в саду даже шорохи,
Все здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мнедороги
Подмосковные вечера.

Речка движется и не движется,
Вся из лунного серебра.
Песня слышится и не слышится
В эти тихие вечера…

Одной из самых широко известных песен послевоенного времени стала композиция, прозвучавшая в картине «В дни спартакиады». Чтобы разнообразить фильм было решено добавить в него песню, создание которой доверили Соловьев-Седому и поэту Михаилу Матусовскому.

Первоначально планировалось, что ее исполнит Марк Бернес, но тот остался не в восторге от произведения. «Ну, и что это за песня, которая слышится и не слышится? А что это за речка — то движется, то не движется?», - раскритиковал он слова песни.

В итоге «Подмосковные вечера» исполнил Владимир Трошин, актёр Московского художественного театра.

Известность к произведению пришла уже после премьеры фильма, когда песню прокрутили на радио. После этого слушатели стали засыпать радакцию просьбами поставить композицию еще раз.

В 1957 году Соловьев-Седой получил за «Подмосковные вечера» Первую премию и Большую Золотую медаль Московского фестиваля молодёжи и студентов.

25 апреля 1907 года в столице империи Санкт-Петербурге родился Василий Соловьёв . Без приставки «Седой» его имя никому ничего не говорит. Удивительно, но вполне аристократическая фамилия Соловьев-Седой выросла из детского дворового прозвища. Очень светлые волосы Васи быстро выгорали, и сначала отец в шутку называл его «седеньким», а потом и дворовые пацаны подхватили прозвище «Седой». Так, под дворовым прозвищем, войдет в историю человек, написавший сотни популярных песен.

Гений-самоучка

Отец Василия — Павел Павлович — был главным дворником Невского проспекта. Сейчас дворник — профессия не слишком высокооплачиваемая, специальных знаний для нее не требуется. А в России же дореволюционной дворник — уважаемая и значимая должность. Он не только следил за порядком, но и выполнял функции своего рода «участкового» (следил за порядком во вверенном районе) и даже немного ЖЭКа (контролировал состояние домов). Так что главный дворник самого важного проспекта Империи — человек не бедный, социально важный. Жена его — Анна Федоровна — работала горничной. И странным образом именно это определило потом карьерный путь ее сына. Дело в том, что и люди на Невском жили непростые. Главная улица столицы огромной страны, жильцы — сплошь звезды и богачи. Анна Федоровна работала у певицы Анастасии Вяльцевой . Это была знаменитая артистка, даже получившая прозвище «Русская золушка». Она исполняла романсы, пела оперетты, и вообще была одной из самых известных и богатых артисток своего времени. Но прозвище «Золушка» она получила за то, что ранее также была горничной. Соответственно, к прислуге она относилась с уважением и пониманием. Анне Федоровне в благодарность за работу Вяльцева подарила граммофон и пластинки со своими записями. Даже в семьях среднего достатка граммофоном могли похвастаться не все. И маленький Вася Соловьев рос, слушая романсы в исполнении одной из лучших певиц того времени.

Вася рос не просто меломаном — он продемонстрировал и организаторские способности. Сначала упросил родителей купить балалайку. Играть на ней научился сам, а затем — тоже сам — освоил и гитару. Пик «любительской карьеры» Соловьева — сколоченное им из соседских пацанов музыкальное трио. Количество талантов на квадратный метр двора зашкаливало. Например, в свой ансамбль Соловьев позвал сына прачки Сашу Борисова . Впоследствии тот станет актером, народным артистом СССР, прославится не только театральными ролями, но и работами в фильмах «Максим Перепелица», «В дни Октября». Но это все потом, а в молодости Борисов играл на мандолине в ансамбле Васи Соловьева.

Кстати, дом, в котором композитор родился и вырос, стоит на Невском и по сей день. В нем теперь гастроном и квартиры. А когда-то сюда приходили со всей округи — слушать трио подростков, которые играли прямо в подъезде. Им было тогда по 12 лет. Жил по соседству с ребятами и виолончелист — он начал водить Васю в Мариинку, где тот слушал самые популярные на тот момент оперы. При этом вокруг уже бушевала революция, а за ней и гражданская война. Стать великим музыкантом Соловьеву было суждено уже в другой, новой России.

Начинающий композитор

Самый сложный для многих музыкантов шаг — сделать свое увлечение настоящей профессией. Соловьеву это удалось благодаря упорству. В годы разрухи после гражданской войны Василий работал уборщиком в кинотеатре, за что ему не только платили, но и разрешали играть на старом, разбитом пианино, за которым во время показов сидел тапер. Инструмент Соловьев освоил тоже сам — просто на слух подбирал известные мелодии, потом играл их все более уверенно. Настолько уверенно, что его самого зовут работать и тапером и даже музыкантом на радио. Пианист на радио — наиболее «продвинутом» тогда средством массовой информации — Соловьев стал, не имея никакого профильного образования. На тот момент он окончил лишь трудовую школу. Но талант был очевиден — известный композитор Алексей Животов советует Василию получать музыкальное образование.

В Ленинградский центральный музыкальный техникум Соловьев поступил только в 1929 году, уже имея за собой большой опыт выступления в качестве пианиста. Потом — Консерватория. Он уже известен как «Василий Седой», неугомонный музыкант и начинающий композитор. Пишет он много, настолько, что однокашники обыгрывают его имя в новом прозвище «Фа-си-ля Си-до». Тот не обижается, да и вообще свои прозвища любил. «Седого» сделал частью фамилии, а некоторые произведения прямо так и подписывал: Фа-си-ля Си-до.

Композитор большой страны

Фа-си-ля Си-до музыку писал «запоем». Уже в год окончания консерватории он получает премии за произведения «Парад» на слова Гитовича и «Песня о Ленинграде» на слова Рывиной . Еще через 4 года в обеих столицах ставят его балет «Тарас Бульба». А всего за тридцатые годы он напишет несколько сотен произведений. Его песни исполняли тогдашние звезды Ирма Яунзем и Леонид Утесов .

Дальше была война и Соловьева-Седого (уже семьянина, с женой и дочерью) эвакуируют вместе с труппой Малого оперного театра. «Сидеть в тылу» композитор не собирается. Как и в детстве, он быстро организует ансамбль для выступлений на фронтах. Его фронтовая бригада «Ястребок» выступает на сложнейших участках фронта, в 1941 году играет на ржевском направлении, где идут тяжелые бои. Всю войну Соловьев-Седой выступает на различных фронтах. Впоследствии ветераны будут вспоминать, как важны были концерты таких фронтовых бригад, как они помогали поддерживать моральный дух бойцов. При этом композитор продолжает писать песни, известные до сих пор. Чего стоит только одна — «Потому что мы пилоты» из фильма «Небесный тихоход». В 1943 году Соловьев-Седой получает главную премию страны — Сталинскую. Важным событием в жизни сам композитор считал встречу с поэтом Алексеем Фатьяновым . Вдвоём они написали более 40 песен, ставших любимыми у народа.

После того, как война кончится, она останется сквозной темой в песнях Соловьева-Седого. Подвиг народа он воспел в легендарных «Где же вы теперь, друзья-однополчане...» и, конечно «Соловьи». Эта песня была написана еще в годы войны, но до сих пор любима всеми ветеранами.

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, Пусть солдаты немного поспят...

Маршал Жуков даже в шутку назвал Соловьева-Седова «маршалом песни».

«Неплохая песня» как музыкальный символ страны

Конечно, война — не единственная тема песен Соловьева-Седого. Он пишет знаменитые «Давно мы дома не были», «Стали ночи светлыми», «Пора в путь-дорогу».

А в 1956 году написана песня «Подмосковные вечера». Сам композитор считал ее «неплохой», не более того. Каково же было его удивление, когда «Вечера» стали одной из пяти песен, выбранных для документального фильма о первой спартакиаде народов СССР. Также композиция получила первую премию на Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Москве 1957 года. Более того, «Подмосковные вечера» станут символом России для всего мира. Её исполняли многие певцы всего мира, в том числе француженка Мирей Матье , в фортепианном исполнении её играл американский пианист Вэн Клайберн , а англичанин Кенни Болл сделал джазовую аранжировку произведения.

В последние годы усыпанный заслуженными наградами (Герой Социалистического Труда, народный артист СССР, дважды лауреат Сталинской и Ленинской премий) композитор тяжело болел. Но все равно называл себя счастливым человеком — что в профессии, что в личной жизни.

Василий Соловьев, он же Седой, он же Фа-си-ля Си-до умер в родном Ленинграде, в декабре 1979 года. Его песни знает и любит вся страна, даже подчас не помня их автора. Только дочь великого композитора Наталья не слышала песен отца. Она была глухой и стала большой актрисой, работая в Московском театре мимики и жеста.

Соловьев-Седой, В. П. Избранные песни [Ноты]. Вып. 1 / В. П. Соловьев-Седой; авт. сл. : Л. И. Ошанин и [др.]. - Ленинград; Москва: Государственное музыкальное издательство, 1950. - 120 с. : портр.

10 апреля 2017 года исполнилось 110 лет со дня рождения советского композитора Василия Павловича Соловьёва-Седого (1907-1979).

В историю музыкального искусства Василий Павлович Соловьёв-Седой вошел как песенный летописец своего времени. Им создано свыше 400 песен, 6 оперетт и музыкальных комедий, 2 балета, музыка к 50 кинофильмов.

Песни В. П. Соловьёва-Седого занимают видное место в советской музыке. «Согретые большим чувством, пронизанные русским народно-песенными интонациями, глубоко жизненные по своему содержанию, песни эти отвечают лучшим патриотическим чувствам советских людей». В 1936 г., в год окончания Ленинградской консерватории, Соловьёв-Седой, участвуя в конкурсе песни, организованном Ленинградским Союзом советских композиторов, получил первую премию за песни «Парад» и «Песня о Ленинграде».

В довоенные годы широкое распространение получили его песни: «Казачья-кавалерийская», «Гибель Чапаева», «Таёжная», «Песня о двух товарищах». Они «отличались яркой, запоминающейся мелодией, свежей гармонией, богатой и разнообразной ритмикой».

В годы Великой Отечественной войны композитор нашел свое место в ряду тех, кто идейным оружием помогал бить врага. Выступая со своими песнями перед бойцами на фронтах, он «проникся их думами и чаяниями, понял, какое значение имеет для солдата хорошая песня». Воины стали излюбленными героями его песен.

Первые песни, написанные Василием Павловичем в дни войны, – «Играй, мой баян», «Вечер на рейде», – в короткий срок стали любимыми на фронте и в тылу. За этими песнями последовали: «Когда песню поёшь», «Как за Камой рекой», «О чем ты тоскуешь, товарищ моряк», «Баллада о Матросове», «Соловьи», «Ничего не говорила» и многие другие, которые также были подхвачены народом во всех уголках страны. Близка Соловьёву-Седому была и область лирики. Им было создано также много шуточных и веселых песен.

Соловьёв-Седой дважды удостоен Сталинской премией. В 1943 г. – за песни «Играй, мой баян», «Вечер на рейде» и «Песня мести». В 1947 г. – за песни «Давно мы дома не были», «Стали ночи светлыми», «Пора в путь-дорогу», «Едет парень на телеге».

С окончанием войны композитор приступает к созданию «мирных» песен, возвращаясь к любовной лирике. Пишет музыку к кинофильмам. Значительное место в его творчестве занимают песни о Ленинграде.

Песня для В. П. Соловьёва-Седого – главный жанр. Он писал: «Песня это музыкальный рассказ, новелла, и замысел её, во многом зависящий от текста, должен быть предельно кратким, лаконичным, выразительным, ёмким. Он должен быть афористичным. Именно эта афористичность даёт простор композитору, не связывает полета его фантазии, не сводит музыку к иллюстрации, делает песню легко запоминающейся и вызывает у слушателя соответствующие эмоции… Песня – барометр своего времени, его следопыт и разведчик».

В полную силу голос Соловьёва-Седого народ услышал в лихую военную годину. Только в 1942 г. им было написано шестнадцать песен. В этот период композитор Б. Астафьев сочинения Василия Павловича относит к песенно-романсной демократической лирике, тесно примыкающей к массовой песне: «…песни-романсы… это своего рода простая речь от души к душе, то полунамеками, то вдруг яркими волнующими вспышками страсти, затаенной скорби и горькой иронии».

Судьба послала В. П. Соловьёву-Седому встречу с поэтом, который на многие годы стал спутником творчества и другом жизни – с Алексеем Фатьяновым. В стихах Фатьянова композитор ощущал редкостную, как он определял, «свободную песенность, возможности ритмических вариантов» – то, что называл «песенным стилем поэзии».

Всеволод Азаров, поэт-фронтовик так вспоминает о событиях 1945 г. в Восточной Пруссии. Он, в то время, был военным корреспондентом, прикомандированным к морской пехоте, участвовавшей в боях в районе Пиллау. В один из дней у него произошла встреча с концертной бригадой, в составе которой были также В. П. Соловьёв-Седой, его жена – пианистка Татьяна Рябова, поэт Алексей Фатьянов. Азаров уговорил их выступить перед морскими пехотинцами. В пути Соловьёв-Седой и Фатьянов оживлённо переговаривались. Как потом оказалось, «они доводили до «кондиции» свою новую песню... А песне суждена была в близком будущем слава, и начиналась она словами:

Давно мы дома не были,

Шумит над речкою ель,

Как будто в сказке-небыли

За тридевять земель».

Но группе пришлось выступать в подземном бункере, «а в нем – “славяне”, командование части танкистов», готовящихся к марш-броску на косу Фрише-Нерунг. Там-то и состоялась «премьера» песни «Давно мы дома не были», чему и стал свидетелем Всеволод Азаров, песни, которая уже более семидесяти лет звучит в память о тяжелых годах войны.

В фонде редких книг в коллекции заслуженного деятеля искусств России, композитора, музыковеда, фольклориста, критика, члена Союза композиторов СССР, России Николая Леонидовича Луганского (1937-2005) есть прижизненное издание песен Василия Павловича Соловьёва-Седого.

Сборник включает 26 песен. Среди них любимые по сегодняшний день: «Вечер на рейде» (сл. А. Чуркина), «Пришла и к нам на фронт весна» (сл. А. Фатьянова), «Давно мы дома не были» (сл. А. Фатьянова), «Пора в путь-дорогу» (сл. С. Фогельсона), «Где же вы теперь, друзья-однополчане?» (сл. А. Фатьянова), «На солнечно поляночке» (сл. А. Фатьянова), «Услышь меня, хорошая» (сл. М. Исаковского) и др.

Композитор А. Петров писал: «… о Василии Павловиче Соловьёве-Седом мы по праву говорим: «великий мастер», «великий композитор»… Он велик не только потому, что сумел, как никто, воплотить народные национальные традиции в современной советской песне, сумел создать непревзойденную лирику грозных военных лет, ставшую могучим «песенным оружием» народа в борьбе за свободу и независимость нашей Родины. Он сделал песню важной частью духовной жизни миллионов людей, причем нескольких поколений: его песни в сердцах и памяти его ровесников, и их детей, и внуков… Песни Соловьёва-Седого будут жить столько, сколько жить русской речи, сколько жить народной песне».

Лучшие песни В. П. Соловьёва-Седого продолжают жить в наших домах. По-прежнему в эфире позывные радиостанции «Маяк», которые вышли из всемирно известной песни «Подмосковные вечера».

Список использованной литературы:

1. Соловьев-Седой, В. П. Избранные песни [Ноты]. Вып. 1 / В. П. Соловьев-Седой; авт. сл.: Л. И. Ошанин и [др.]. - Ленинград; Москва: Государственное музыкальное издательство, 1950. - 120 с. :портр.
2. Василий Павлович Соловьев-Седой: воспоминания... / сост. С. М. Хентова; ред. М. А. Дунаевский; худож. И. Н. Кошаровский. - Ленинград: Советский композитор, 1987. - 296 с. : фот.
3. Соловьев-Седой, В. П. Пути-дороги: воспоминания, рассказы о песнях, мысли об искусстве / В. П.
4. Соловьев-Седой. - Ленинград: Советский композитор, 1982. - 184 с: ил.