"Прометей прикованный" (Эсхил): описание и анализ трагедии. Миф о Прометее и его воспроизведения в трагедии Эсхила «Прометей прикованный Эсхил прикованный прометей идея

Знай хорошо, что я б не променял своих
скорбей на рабское служенье.
Эсхил

Литература Древней Греции сыграла огромную роль в культурном развитии человечества. Много лет отделяет нас от эпохи расцвета древнегреческого искусства, но мы все еще продолжаем читать лучшие его произведения. К их числу принадлежат трагедии великого драматурга античности Эсхила.

Самым знаменитым произведением Эсхила стала трагедия «Прикованный Прометей». В ее основе лежит миф о Прометее, титане, божестве старшего поколения, сыне Урана и Геи (Неба и Земли). Он восстал против Зевса, похитил с горы Олимп, где жил Зевс, небесный огонь и принес людям в тростнике. Прометей сделал жизнь людей счастливее и поколебал власть Зевса и его помощников — олимпийских богов.

В трагедии «Прикованный Прометей» Эсхил рассказывает о том, как жестокий тиран Зевс наказывает восставшего против него Прометея. Главное в этой трагедии — конфликт между двумя поколениями богов: старым, побежденным, к которому принадлежит Прометей, и новым, возглавляемым Зевсом. Конфликт между героем, самоотверженно борющимся за человеческое счастье, и деспотическим произволом, мешающим прогрессу. Уже в прологе трагедии Зевс характеризуется как жестокий правитель. Об этом говорят имена его слуг: Власть, Насилие. Власть предстает как грубый, жестокий слуга царя богов. Грубыми окриками, угрозами заставляет она Гефеста выполнить приказ Зевса и приковать Прометея. «Всегда ты безжалостна и полна гнева», — говорит ей Гефест. Зевс жесток, правит, «ни перед кем не отвечая за свои поступки». Зевс — тиран, который захватил власть и обращает ее против человека.

Образы Гефеста, Океана, Гермеса — тоже раскрывают тему тирании и того пагубного влияния, которое оказывает она на человека. Гефест труслив у малодушен, хотя и добр. Со слезами сострадания он выполняет свою миссию палача. Это страшный образ «честного труса», который стал соучастником преступления тирана. В решительный момент он предает Прометея, став исполнителем воли Зевса.

С иронией Эсхил нарисовал образ Океана. Когда-то Океан вместе с другими титанами принимал участие в борьбе против Зевса, но после победы Зевса ему удалось избежать наказания, которое постигло его друзей. И теперь он хорошо себя чувствует при новом хозяине. Этот эгоист думает только о своем спокойствии и благополучии.

Гермес — наглый и грубый слуга Зевса, гордящийся тем, что верой и правдой служит своему хозяину. Для него существует только воля его господина, он не способен понять Прометея, не желающего склонить головы перед Зевсом. Материал с сайта

Зевсу противостоит Прометей. Он дал людям огонь, научил их строить жилища, считать и читать, укрощать животных, делать паруса, находить лекарства от болезней, добывать металлы. Он спас людей от уничтожения, которое задумал Зевс. Прометей знал, что за нарушение воли верховного бога ему предстоят тяжелые страдания. «Добровольно, добровольно я совершил это», — говорит он. Его побудила поступить так великая любовь к людям. И теперь Прометей должен страдать за свою чрезмерную любовь. Во время разговора Прометея с океанидами прилетает их отец Океан, чтобы уговорить его смириться и прекратить враждовать с Зевсом, но Прометей отказывается это сделать. Прометей не боится Зевса, потому что владеет тайной его судьбы, которую знает от своей матери Геи, богини Земли. Зевс посылает к Прометею бога Гермеса, чтобы тот выведал от него эту тайну. Но никакие уговоры и угрозы не могут сломить Прометея. Он не хочет открывать тайны Зевсу до тех пор, пока тот не освободит его. Прометей говорит Гермесу: «Я никогда не променяю своего несчастья на твое рабское прислужничество». Он сознает свою правоту и верит в свою силу. Это помогает ему переносить все муки, которым подверг его Зевс. В блеске молний, в грохоте грома Прометей низвергается под землю, не устрашенный Зевсом и непокорившийся.

Имя Прометея — это символ бесстрашия, беззаветной любви к людям и готовности воевать за их счастье. «Прикованный Прометей» Эсхила убеждает нас в необходимости бороться с тиранией, насилием и угнетением. Эсхил говорит нам, что прогресс достигается ценой страданий, но, в конце концов, он побеждает.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

Есть основание полагать, что она -- лишь часть обширного замысла Эсхила и входит в тетралогию, т.е. цикл из четырех драматургических произведений. В состав тетралогии входили помимо названной трагедии еще "Освобожденный Прометей" и "Прометей огненосец", а также четвертое произведение, название которого неизвестно. Сюжет "Прометея прикованного" зиждется на старинном мифе о титане Прометее, благодетеле человечества, оказавшем людям неоценимые услуги, и о его противоборстве со всесильным Зевсом.

Эсхил верит в божественную справедливость, он верит в справедливость Зевса. Природа его справедливости остается загадочной для поэта. Он пишет в трагедии, более ранней, чем "Прометей":

Нелегко разгадать, что замышлено Зевсом.

Вдруг видим его мы повсюду

Запылавшего ярко в потемках глухих...

Пути все божественной мысли

Идут к цели своей по теням густым

И зарослям темным, недоступным смертного взгляду.

Прометей -- бог, проникнутый добротой к людям. Он очень популярен в Аттике, где он остался вместе с Гефестом, покровителем мелких ремесленников, и особенно горшечников из предместья Керамик, отчасти составившего богатство Афин. Прометей не только добыл для людей огонь, но он изобрел для них ремесла и искусство. В честь этого бога, очень почитаемого в Афинах, город ежегодно устраивал праздник, во время которого устраивался эстафетный бег с факелом.

Однако Зевс наказывает этого "благодетеля человечества", бога -- "Друга Людей" за благо, сделанное им людям. Зевс велит Гефесту заковать его в цепи, но так как этот бог слишком сочувственно относится к Прометею, Зевс приказывает проследить за выполнением приказа двум своим слугам -- Власти и Насилию, чей циничный язык вполне отвечает их отталкивающей наружности. Титан прикован к скале, где-то в степях Скифии, далеко от населенных земель, и должен там оставаться, пока не признает "тиранию Зевса". Этой потрясающей сценой начинается трагедия. Прометей не произносит ни одного слова перед своими палачами.

Эсхил знает, что, "похищая огонь" -- достояние богов, Прометей совершил тяжелый проступок. Но этот проступок привел к благу людей, облегчив их тяжелую долю. Этот миф наполняет Эсхила трагической тоской. Поставлена под угрозу его вера в справедливого Зевса -- в Зевса, владыку и начало мирового порядка.

Друг Людей ("Филантроп", как пишет Эсхил, придумавший это слово, в новизне которого выражается вся любовь Прометея к человечеству) оставлен в одиночестве, в пустыне, где он не услышит более никогда "человеческого голоса" и не увидит "человеческого лица".

Отвергнутый богами, недоступный для людей, он в лоне своей матери -- природы. Его мать зовут одновременно Землей и Справедливостью. Именно к этой природе, в которой греки всегда угадывали скрытое присутствие могучей жизни, и обращается Прометей в сверкающих лирических строфах непередаваемой поэтической силы. Он говорит:

О ты, Эфир божественный, и вы,

О ветры быстрокрылые, и реки,

И смех морских неисчислимых волн,

Земля-всематерь, круг всезрящий солнца,

Вас всех в свидетели зову: смотрите,

Что ныне, бог, терплю я от богов!

В эту минуту слышится музыка: природа отвечает на зов Прометея. Словно само небо начинает петь. Титан видит, как приближается к нему по воздуху хор двенадцати дочерей Океана. Из морских глубин они услышали жалобу Прометея и явились разделить его страдания. Начинается диалог между состраданием и яростью. Океаниды принесли с собой слезы и робкие советы подчиниться закону более сильного. Прометей отказывается покориться несправедливости. Он раскрывает другие несправедливости владыки мира. Зевс, которому титан помог в борьбе за овладение небесным престолом, проявил к нему лишь неблагодарность. В отношении смертных Зевс

Уничтожить вздумал

Весь род людской и новый насадить

и лишь Друг Людей помешал ему это исполнить. "Именно любовь Прометея к людям была причиной его наказания. Прометей знал об этом заранее; и зная о том, что его ждет, он все же совершил свой проступок, предвидя все последствия и заранее готовый понести кару".

А. Ф. Лосев пишет об этом так: "Прометей -- сверхчеловек, непреклонная личность, стоящая выше всяких колебаний и противоречий, не идущая ни на какое соглашательство и примеренчество. То, что происходит, Прометей расценивает как волю судьбы (о чём заговаривает не менее шести раз в трагедии)".

"Надо с легкостью

Переносить свой жребий, зная накрепко,

Что власть непобедима Неизбежности".

Пока вершится казнь, Прометей хранит стоическое молчание. И лишь когда его истязатели уходят, дает волю чувствам:

Мученью конца я не вижу.

Напрасен ропот! Все, что предстоит снести,

Мне хорошо известно. Неожиданной

Не будет боли. С величайшей легкостью

Принять я должен жребий свой. Ведь знаю же,

Что нет сильнее силы, чем всевластный рок.

И ни молчать, ни говорить об участи

Своей нельзя мне. Я в ярме беды томлюсь

Из-за того, что людям оказал почет.

Прометей перечисляет благодеяния, которые он совершил по отношению к людям. Перед нами проходит как бы история человечества, его духовного и интеллектуального роста, развития его материальной культуры. Обращаясь к хору, Прометей рассказывает:

Лучше вы послушайте

О бедах человеков. Ум и сметливость

Я в них, дотоле глупых, пробудить посмел.

Теням снов

Подобны были люди, весь свой долгий век

Ни в чем не смысля. Солнечных не строили

Домов из камня, не умели плотничать,

А в подземельях муравьями юркали.

Они без света жили, в глубине пещер.

Примет не знали верных, что зима идет,

Или весна с цветами, иль обильное

Плодами лето -- разуменья не было

У них ни в чем, покуда я восходы звезд

И скрытый путь закатов не поведал им. П

ремудрость чисел, из наук главнейшую,

Я для людей измыслил и сложенье букв,

Суть всех искусств, основу всякой памяти.

Я первый, кто животных приучил к ярму,

И к хомуту, и к вьюку, чтоб избавили

Они людей от самой изнурительной

Работы. А коней, послушных поводу.

Красу и блеск богатства, я в повозки впряг,

Не кто иной, как я льняными крыльями

Суда снабдил и смело по морям погнал.

Вот сколько ухищрений для людей земных

Придумал я, злосчастный. Мне придумать бы,

Как от страданий этих самому спастись.

Прометей также оказался и искусным врачевателем, изготовителем лекарств от болезней, "смесей болеутоляющих", истолкователем знамений, открывателем богатств, сокрытых в подземных недрах: золота, железа, меди.

Тут он уже не только похититель огня, каким он представлен в первичном мифе, унаследованном поэтом, но и гениальный творец рождающейся цивилизации, он сливается с гением человека, изобретающего науки и искусства и простирающего свою власть над миром. Конфликт между Зевсом и Прометеем обретает новый смысл: он означает борьбу человека против сил природы, грозивших ему уничтожением.

Эсхил разделяет гордость Прометея тем, что человеку, не знавшему законов природы, он открыл их, сделал их доступными его пониманию и разуму. Он горд тем, что принадлежит к смертному роду и передает нам это чувство средствами поэзии.

В эту трагедию, Эсхил сумел ввести драматический элемент: он наделил Прометея оружием против Зевса. Этим оружием является тайна, которую он узнал от своей матери и которая имеет отношение к безопасности владыки мира. Прометей раскроет свою тайну, лишь если ему будет обещано освобождение. Раскроет он ее или нет? Принудит его к этому Зевс или нет? В этом завязка драматического действия. Так как вседержитель не может быть показан на сцене, что умалило бы его величие, то и единоборство его с Прометеем ведется на небесных просторах. В вышине небес Зевс слышит угрозы Прометея его могуществу: он начинает дрожать. Угрозы становятся определеннее. Прометей умышленно произносит несколько слов, приоткрывающих тайну. Прибегнет ли Зевс к своим громам? В продолжение всей драмы мы ощущаем его присутствие. К тому же мимо скалы Прометея проходят разные персонажи, связанные с Зевсом узами дружбы, ненависти или раболепствующие перед ним; это шествие, открывающееся Властью и Насилием, дает нам возможность еще лучше познать Зевса во всем его коварстве и жестокости.

Тирания Зевса, который вздумал "уничтожить весь род людской и новый посадить", проявляется в эпизоде с Ио. Это одно из тех существ, которые посещают Прометея. Ио была жрицей Геры. Несчастную, ее соблазнил Зевс, "грозный любовник". Их застала Гера, но Зевс, чтобы избежать скандала, мановением руки превратил Ио в белую корову. Фактически он бросил Ио. Гера же наслала на корову слепня, который непрестанно жалит Ио, заставляя ее скитаться по свету, не находя покоя. Прометей предрекает Ио "будущее море неизбывных мук", та в стенании удаляется.

"Но у власти Зевса есть предел. Выше Зевса -- Мойры, олицетворяющие Судьбу, им подчинены даже боги. "Что суждено, не избежит и Зевс того" - Говорит Прометей. Титан дает понять, что ему известно будущее Зевса. Он задумал вступить в новый брак, но жена "лишит его небесного престола". "Ему грозят мученья", тяжелее, чем его, Прометеевы. "Ему недолго над богами властвовать", -- убежден титан".

Открыто угрожая своим оружием -- тайной, которой он владеет, Прометей обращается непосредственно к Зевсу и бросает ему вызов через мировое пространство:

Смирится Зевс, хотя он сердцем горд.

Он в брак вступить задумал, но жена

Лишит его небесного престола;

Тогда свершится Кроново проклятье,

Которым, с трона древнего упав,

Он угрожал... А как избегнуть бедствий,

Никто сказать не может из богов.

Я ж знаю -- как. Так пусть сидит надменно,

Надеясь на небесные грома

И потрясая огненной стрелою.

Нет, не помогут молнии ему,

И он падет падением бесславным.

Такого он готовит сам себе

Борца непобедимого, который

Найдет огонь, разящий лучше молний,

И гром сильней громов небесных Зевса.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

И затрепещет Зевс и будет знать,

Что быть рабом не то, что быть владыкой.

Однако Прометей тут не совсем раскрыл свою тайну. Он не объявил имя женщины, которую Зевсу опасно соблазнять.

И все же, услышав слово Прометея, Зевс встревожен. Он посылает Гермеса с предложением открыть ему тайну в обмен на освобождение прикованного титана. Разговор Прометея с Гермесом -- один из кульминационных эпизодов трагедии. Слуга Зевса Гермес всячески пробует склонить Прометея к примирению. Он чередует угрозы с посулами. Но неизменно наталкивается на непреклонность Прометея:

Так неужели я стану

Богов бояться новых, трепетать, робеть?

Как бы не так! Дорогой, по которой ты

Сюда явился, возвратись назад скорей:

Ни на один вопрос твой не отвечу я.

Напрасно увещевает Гермес Прометея склониться перед Зевсом, отрешиться от "безумия", "разумно, трезво на свою беду взглянуть", выменять открытие тайны на свободу. Но ничто не колеблет несгибаемости Прометея, восклицающего с гордостью:

"Убить меня все же не смогут."

Тогда Гермес объявляет ему решение Зевса. Прометей гордо ждет приближения катастрофы, которая должна поглотить его вместе со всей вселенной.

Тут мир начинает колебаться, и Прометей отвечает:

Уже на деле, а не на словах,

Задрожала земля,

И грома глухие удары гремят,

И пламенных молний извивы блестят,

И вихри крутят вздымаемый прах.

В неистовой пляске несутся ветра

Навстречу друг другу: сшибаясь, шумят

И празднуют дикий и ярый мятеж,

Смешались в одно небеса и земля...

И всю эту бурю послал на меня

Разгневанный Зевс, чтоб меня устрашить!

О матерь святая моя! О Эфир,

Свой свет разливающий всюду, взгляни,

Как я напрасно страдаю!

Заключительная ремарка драматурга: "Удар молнии. Прометей проваливается сквозь землю" -- ставит финальную точку в этой драматической ситуации. Герой низвергнут в недра земли, но не побеждён морально.

Прометей, как провидец, знал с самого начала, что его борьба обречена:

"все предвидел сам заранее"... Но несмотря на это он всё же совершил свой поступок, предвидя все последствия и заранее готовый понести кару. Эсхил показывает, что дух героя нельзя ничем сломить, ни какими страданиями и угрозами, если он вооружён глубокой идейностью и железной волей.

А. Ф. Лосев в своей книге "Античная литература" писал: "В образе Прометея представлена та классическая гармония судьбы и героической воли, которая вообще является огромным и ценным достижением греческого гения: судьба все предопределяет, но это не ведет обязательно к бессилию, к безволию, ничтожеству; она может вести и к свободе, к великим подвигам, мощному героизму. В таких случаях судьба не только не противоречит героической воле, но, наоборот, ее обосновывает, возвышает. Таков Ахилл у Гомера, Этеокл у Эсхила, но в еще большей мере таков Прометей".

Исторической основой для такой трагедии могла послужить только эволюция общества, переход от первобытного состояния человека к цивилизации. Трагедия хочет убедить читателя и зрителя прежде всего в необходимости борьбы со всякой тиранией и деспотией в защиту слабого и угнетенного человека. Эта борьба, по Эсхилу, возможна благодаря цивилизации, а цивилизация возможна благодаря постоянному прогрессу.

Идеология этой трагедии отличается от прочих трагедий Эсхила своим отношением к Зeвсу. А. Ф. Лосев пишет: "В других трагедиях Эсхила мы находим восторженные гимны Зевсу, богословские рассуждения о нем и уж во всяком случае неизменое почитание его. В противоположность этому Зевс "Прикованного Прометея" изображен тираном, жесточайшим деспотом, вероломным предателем, не всемогущим, хитрецом и трусом. Когда же мы начинаем вникать в стиль "Прикованного Прометея", то оказывается, что это отношение к Зевсу является здесь не просто какой-то абстрактной теорией но проводится в самой смелой, дерзкой и даже бунтарской форме, с революционным пафосом, с просветительской убежденностью и с публицистическим задором. Это, несомненно, просветительская трагедия, это -- восторженное похвальное слово борцу с тиранией".

К сожалению, потеря остальных частей трилогии навсегда закрыла от нас великую тайну; что хотел сказать своим творением греческий трагик, какой выход указывал он, как разрешал он конфликт между неограниченными стремлениями человеческого духа и таинственной высшей силой, кладущей предел этим стремлениям? Известный историк литературы начала XX века П.С. Коган в своей книге "Очерки по истории древнегреческой литературы" пишет об этом так: "Что трилогия не была обвинительным актом против мятежного титана, видно из того, что в сохранившейся части ее Зевс выведен в роли мстительного и несправедливого тирана, а Прометей -- в роли благодетеля человечества, друга истины и самоотверженного борца за права людей. Что, с другой стороны, трилогия едва ли была, вызовом высшим силам и мировому порядку в духе Байрона, приходится заключить, зная глубоко религиозное чувство Эсхила. Слова благоразумия и умеренности, раздающиеся постоянно из уст хора, этого беспристрастного и правдивого резонера греческой трагедии, свидетельствует о том, что Эсхил не был безусловным сторонником неумеренных притязаний своего героя. В словах хора власть божества выставляется вечным, неизменным законом. Возможно, что в третьей части Эсхил нашел выход, который был примирением между божественной волей и правами могучей, непокорной личности, между необходимостью и свободой, идеалом и действительностью. Вероятно, Зевс выступал там в ином свете, о чем свидетельствуют и намеки в сохранившейся трагедии, где Зевс сам подчинен законам судьбы. Вероятно, и Прометей в погибшей части трилогии был освещен иначе, чем в известной нам трагедии."

На основании анализа фрагментов не дошедшей до нас полностью трагедии "Освобождённый Прометей", представляющей собой последнюю часть трилогии, учёные предполагают, что в этой трагедии происходило примирение Прометея с Зевсом. Это не означает, что Прометей склонялся перед Зевсом или отказывался от защиты людей; просто каждый из противников осознавал бессмысленность своего упорства. Зевс должен был пойти на уступки, т. к. судьба его власти находилась в руках Прометея. В результате предполагаемого брака с Фетидой Зевс потеряет власть, поэтому боги решают выдать Фетиду за смертного (выбирают Пелея, будущего отца Ахилла). Таким образом "правитель на опыте убеждался в необходимости считаться с волей "слабых", а те в свою очередь должны понять целесообразность подчинения разумной власти. На этом и строится демократическая система правления, и идея трилогии звучит вполне по эсхиловски."

греческий литература лирика трагедия

В отличие от "Персов", в остальных трагедиях Эсхила действуют мифологические герои, величественные и монументальные, запечатлены конфликты мощных страстей. Таково одно из прославленных творений драматурга, трагедия "Прометей Прикованный".

Есть основание полагать, что она - лишь часть обширного замысла Эсхила и входит в тетралогию, т.е. цикл из четырех драматургических произведений. В состав тетралогии входили помимо названной трагедии еще "Освобожденный Прометей" и "Прометей огненосец", а также четвертое произведение, название которого неизвестно. Сюжет "Прометея прикованного" зиждется на старинном мифе о титане Прометее, благодетеле человечества, оказавшем людям неоценимые услуги, и о его противоборстве со всесильным Зевсом.

Действие начинается среди пустынных скал, в Скифии, на берегу моря. Гефест, бог кузнечного дела, и две аллегорические фигуры - Власть и Сила, приводят закованного в цепи Прометея и, пронзив ему грудь железным клином, прибивают к скале. Уже в первой реплике Силы, олицетворяющей безропотное служение верховному божеству, объясняется зрителю, за что подвергают пыткам титана:

Похитил он для смертных. За вину свою

Пускай теперь с богами рассчитается,

Чтоб наконец признал главенство Зевсово

И чтоб зарекся дерзостно людей любить.

В то время как Гефест выражает сочувствие Прометею, "плачет" о его "беде", зевсовы слуги, грубые и бесцеремонные, с видимым удовольствием выполняют свою палаческую работу. Тело же титана становится "железом все опутано". Пока вершится казнь, Прометей хранит стоическое молчание. И лишь когда его истязатели уходят, дает волю чувствам:

Мученью конца я не вижу. Напрасен ропот!

Все, что предстоит снести,

Мне хорошо известно. Неожиданной

Не будет боли. С величайшей легкостью

Принять я должен жребий свой. Ведь знаю же,

Что нет сильнее силы, чем всевластный рок.

И ни молчать, ни говорить об участи

Своей нельзя мне. Я в ярме беды томлюсь

Из-за того, что людям оказал почет.

Эсхил называет Прометея словом, им изобретенным: филантроп. Буквально, это означает: тот, кто любит людей. А может быть точнее: друг людей. Любя человечество, титан непримирим к "тирании Зевса".

Прометей отъединен от близких, от людей. Он - наедине с природой, которая ему сочувствует. Услышав его стенания, к нему прилетают Океаниды, двенадцать нимф, дочерей Океана. Нимфы сострадают Прометею, но они слабы и пугливы, страшатся гнева Зевса. Обращаясь к ним, Прометей напоминает о том, чем облагодетельствовал человечество.

Во время борьбы Зевса со старшим поколением богов Прометей оказал неоценимую услугу "великому властелину богов". Но тот отплатил ему черной неблагодарностью, ибо:

Болезнь такая, видно, всем правителям

Присуща - никогда не доверять друзьям.

Зевс в трагедии - воплощение жестокости, о чем без обиняков сообщает Прометей:

Истребить людей

Хотел он даже, чтобы новый род растить.

Никто, кроме меня, противиться

Не стал. А я посмел. Я племя смертное

От гибели в Аиде самовольно спас.

За это и плачусь такими муками.

Лучше вы послушайте

О бедах человеков. Ум и сметливость

Я в них, дотоле глупых, пробудить посмел.

Теням снов

Подобны были люди, весь свой долгий век

Ни в чем не смысля. Солнечных не строили

Домов из камня, не умели плотничать,

А в подземельях муравьями юркали.

Они без света жили, в глубине пещер.

Примет не знали верных, что зима идет,

Или весна с цветами, иль обильное

Плодами лето - разуменья не было

У них ни в чем, покуда я восходы звезд

И скрытый путь закатов не поведал им.

Премудрость чисел, из наук главнейшую,

Я для людей измыслил и сложенье букв,

Суть всех искусств, основу всякой памяти.

Я первый, кто животных приучил к ярму,

И к хомуту, и к вьюку, чтоб избавили

Они людей от самой изнурительной Работы.

А коней, послушных поводу.

Красу и блеск богатства, я в повозки впряг,

Не кто иной, как я льняными крыльями

Суда снабдил и смело но морям погнал.

Вот сколько ухищрений для людей земных

Как от страданий этих самому спастись.

Но у власти Зевса есть предел. Выше Зевса - Мойры, олицетворяющие Судьбу, им подчинены даже боги. Прометей дает понять, что ему известно будущее Зевса. Он задумал вступить в новый брак, но жена "лишит его небесного престола". "Ему грозят мученья", тяжелее, чем его, Прометеевы. "Ему недолго над богами властвовать", - убежден титан. Прометей не раскрывает своей тайны до конца, не называет имени женщины, могущей погубить Зевса. А ведь всесильный Олимпией не привык стеснять себя в желаниях и страстях.

И все же, услышав слово Прометея, Зевс встревожен. Он посылает Гермеса с предложением открыть ему тайну в обмен на освобождение прикованного титана. Разговор Прометея с Гермесом - один из кульминационных эпизодов трагедии. Слуга Зевса Гермес всячески пробует склонить Прометея к примирению. Он чередует угрозы с посулами. Но неизменно наталкивается на непреклонность Прометея:

Так неужели я стану Богов бояться новых, трепетать, робеть?

Как бы не так! Дорогой, по которой ты

Сюда явился, возвратись назад скорей:

Ни на один вопрос твой не отвечу я.

В столкновении двух характеров, перед лицом "холопства" Гермеса, Прометей обретает черты богоборца:

Всех, говоря по правде, ненавижу я

Богов, что за добро мне отплатили злом.

Напрасно увещевает Гермес Прометея склониться перед Отцом, отрешиться от "безумия", "разумно, трезво на свою беду взглянуть", выменять открытие тайны на свободу. Но ничто не колеблет несгибаемости Прометея, восклицающего с гордостью: Убить меня все же не смогут.

Ничего не добившись, Гермес улетает. За этим следует месть Зевса. Раздается гром и подземный грохот. Заключительный монолог Прометея начинается словами:

Уже дела пошли, не слова. Земля закачалась,

Гром грохочет, в глубинах ее глухим

Последние слова титана: "Без вины страдаю - гляди!" Заключительная ремарка драматурга: "Удар молнии. Прометей проваливается сквозь землю" - ставит финальную точку в этой драматической ситуации.

Трагедия была пронизана тираноборческим пафосом. Прометей вырастал в подлинно героическую фигуру не только благодетеля людей, но борца с абсолютной властью Отца, способного на любое преступление.

В отличие от "Персов", трагедия о Прометее представляет шаг вперед в развитии драматургической техники. Трагедия содержит главные элементы драматургического произведения: сюжет, конфликт, образы, отличающиеся монументальностью. Через все произведение проходит противостояние друга людей Прометея и тирана Зевса. Знаменательно, что антагонист Прометея так и не появляется на сцене. Его имя постоянно звучит, его приказы спешат исполнить его подручные, его воля определяет развитие конфликта. Но зритель так никогда его и не видит воочию. В этом приеме сказался безошибочный художественный вкус Эсхила. Драматург словно бы апеллирует к воображению, фантазии зрителей, предлагая каждому представить облик верховного бога, этого воплощения тиранического своеволия. Вспомним, что и в "Илиаде" отсутствует описание красоты Елены, прекраснейшей из эллинских женщин. Однако показано, какое впечатление производит она на окружающих, на старцев Трои.

Вслед за Эсхилом образ Прометея вдохновил ряд великих художников слова. Он - герой одного из ранних стихотворений Гете. "Прометей" Байрона, написанный в 1816 г. в Швейцарии, - страстный призыв к сопротивлению любым формам угнетения. Этот древний миф интересовал Байрона с детских лет. Под его пером титан представал как символ "судьбы и силы". Для другого великого поэта романтика, современника и друга Байрона, Шелли, автора драматической поэмы "Освобожденный Прометей" (1819), образ титана был, напротив, окрашен в жизнеутверждающие, оптимистические тона. Его освобождение от мук означало у Шелли начало "золотого века" человечества, раскрепощение и гармоничное развитие всех творческих сил людей в единении с природой. Вдохновлял образ Прометея и композиторов: Листа, Скрябина.

Только в русской поэзии XIX-XX вв. образ Прометея был воспет многими поэтами: среди них Баратынский, Кюхельбекер, Огарев, Бенедиктов, Я. Полонский, Фофанов, Брюсов, Вяч. Иванов и др.

Эсхил (525-456 до н.э.).Его творчество связано с эпохой становления Афинского демократического государства.Это государство формировалось в период греко-персидских войн,которые велись с небольшими перерывами с 500 до 449 г. до н.э. и носили для греческих государств-полисов освободительный характер. Известно,что Эсхил принимал участие в сражениях при Марафоне и Саламине. Битву при Саламине он описал как очевидец в трагедии "Персы". В надписи на его надгробии,сочиненной,по преданию,им самим,ничего не говорится о нем как о драматурге, но сказано, что он проявил себя мужественным воином в сражениях с персами. Эсхил написал около 80 трагедий и сатировских драм.До нас дошли полностью только семь трагедий; из других произведений сохранились небольшие отрывки.

Трагедии Эсхила отражают основные тенденции его времени,те огромные сдвиги в социально-экономической и культурной жизни,которые были вызваны крушением родового строя и становлением афинской рабовладельческой демократии.

Мировоззрение Эсхила в основе своей было религиозно-мифологическим. Он верил,что существует извечный миропорядок,который подчиняется действию закона мировой справедливости.Человек,вольно или невольно нарушивший справедливый порядок,будет наказан богами,и тем самым равновесие восстановится.Идея неотвратимости возмездия и торжества справедливости проходит через все трагедии Эсхила.

Эсхил верит в судьбу-Мойру,верит,что ей повинуются даже боги.Однако к этому традиционному мировосприятию примешиваются и новые взгляды,порожденные развивающейся афинской демократией.Так,герои Эсхила-не безвольные существа,безоговорочно выполняющих волю божества:человек у него наделен свободным разумом,мыслит и действует вполне самостоятельно.Почти перед каждым героем Эсхила стоит проблема выбора линии поведения.Моральная ответственность человека за свои поступки-одна из основных тем трагедий драматурга.

Эсхил ввел в свои трагедии второго актера и тем открыл возможность более глубокой разработки трагического конфликта, усилил действенную сторону театрального представления. Это был настоящий переворот в театре:вместо старой трагедии,где партии единственного актера и хора заполняли всю пьесу,родилась новая трагедия,в которой персонажи сталкиваются на сцене друг с другом и сами непосредственно мотивировали свои действия.

Внешняя структура трагедии Эсхила сохраняет следы близости к дифирамбу,где партии запевалы перемежались с партиями хора.

Из дошедших до нашего времени трагедий великого драматурга особо выделяется: ;"Прометей Прикованный"-возможно,самая известная трагедия Эсхила,повествующая о подвиге титана Прометея,подарившего огонь людям и жестоко за это наказанного. О времени написания и постановке ничего не известно. Исторической основой для такой трагедии могла послужить только эволюция первобытного общества, переход к цивилизации. Эсхил убеждает зрителя в необходимости борьбы со всякой тиранией и деспотией. Эта борьба возможна благодаря только постоянному прогрессу. Блага цивилизации по мнению Эсхила-прежде всего теоретические науки: арифметика. Грамматика, астрономия, и практика: строительство, горное дело и т.п. В трагедии он рисует образ борца, морального победителя. Дух человека нельзя ничем побороть. Это повесть о борьбе против верховного божества Зевса (Зевс изображен деспотом, предателем, трусом и хитрецом). Вообще произведение поражает краткостью и незначительным содержанием хоровых партий (лишает трагедию традиционного для Эсхила ораторного жанра). Драматургия тоже очень слаба, жанр декламации. Характеры также монолитны и статичны как и в других произведениях Эсхила. В героях никаких противоречий, они выступают каждый с одной чертой. Не характеры, общие схемы. Действия никакого нет, трагедия состоит исключительно из монологов и диалогов (художественны, но совсем не драматичны). По стилю-монументально-патетическая (хотя действующие лица только боги, патетизм ослаблен-длинные разговоры, философское содержание, довольно спокойный характер). Тональность восхвалительно-риторическая декламация в адрес единственного героя трагедии Прометея.Все возвышает Прометея.

Развитием действия является постепенное и неуклонное нагнетание трагизма личности Прометея и постепенное нарастание монументально-патетического стиля трагедии.

Эсхил известен как лучший выразитель общественных устремлений своего времени.В своих трагедиях он показывает победу прогрессивных начал в развитии общества,в государственном устройстве,в морали. Творчество Эсхила оказало заметное влияние на развитие мировой поэзии и драматургии. Эсхил-поборник просвещения, эта трагедия просветительская, отношение к мифологии критическое.

Анализ трагедии «Прометей прикованный»

Эсхил верит в судьбу-Мойру,верит,что ей повинуются даже боги.Однако к этому традиционному мировосприятию примешиваются и новые взгляды,порожденные развивающейся афинской демократией.Так,герои Эсхила-не безвольные существа,безоговорочно выполняющих волю божества:человек у него наделен свободным разумом,мыслит и действует вполне самостоятельно.Почти перед каждым героем Эсхила стоит проблема выбора линии поведения.Моральная от- ветственность человека за свои поступки-одна из основных тем трагедий драматурга.

Эсхил ввел в свои трагедии второго актера и тем открыл возможность более глубокой разработки трагического конфликта,усилилдейственную сторону театрального представления.Это был настоящий переворот в театре:вместо старой трагедии,где партии единственного актера и хора заполняли всю пьесу,родилась новая трагедия,в которой персонажи сталкиваются на сцене друг с другом и сами непосредственно мотивировали свои действия.

Из дошедших до нашего времени трагедий великого драматурга особо выделяется "Прометей Прикованный"-возможно,самая известная трагедия Эсхила,повествующая о подвиге титана Прометея,подарившего огонь людям и жестоко за это наказанного. О времени написания и постановке ничего не известно. Исторической основой для такой трагедии могла послужить только эволюция первобытного общества, переход к цивилизации. Эсхил убеждает зрителя в необходимости борьбы со всякой тиранией и деспотией. Эта борьба возможна благодаря только постоянному прогрессу. Блага цивилизации, по мнению Эсхила,- прежде всего теоретические науки: арифметика, грамматика, астрономия, и практика: строительство, горное дело и т.п. В трагедии он рисует образ борца, морального победителя. Дух человека нельзя ничем побороть. Это повесть о борьбе против верховного божества Зевса (Зевс изображен деспотом, предателем, трусом и хитрецом). Вообще произведение поражает краткостью и незначительным содержанием хоровых партий (лишает трагедию традиционного для Эсхила ораторного жанра). Драматургия тоже очень слаба, жанр декламации. Характеры также монолитны и статичны как и в других произведениях Эсхила. В героях никаких противоречий, они выступают каждый с одной чертой. Не характеры, общие схемы. Действия никакого нет, трагедия состоит исключительно из монологов и диалогов (художественны, но совсем не драматичны). По стилю-монументально-патетическая (хотя действующие лица только боги, патетизм ослаблен-длинные разговоры, философское содержание, довольно спокойный характер). Тональность восхвалительно-риторическая декламация в адрес единственного героя трагедии Прометея.Все возвышает Прометея. Развитием действия является постепенное и неуклонное нагнетание трагизма личности Прометея и постепенное нарастание монументально-патетического стиля трагедии.