Представляем Вашему вниманию самые удачные варианты краткого содержания произведения А.С. Пушкина «Капитанская дочка» . По традиции мы подготовили не только краткое содержание по главам, но и краткий пересказ, а также очень краткое изложение.

Сам Пушкин называл «Капитанской дочки» (конец сентября 1836 года) романом. Но первый же цензор Корсаков признал в этом труде повесть. Так уж сложилось, что данное произведение критики и соратники Александра Сергеевича всегда называли по-разному. Белинский и Чернышевский «Капитанскую дочку» считали повестью, а первый пушкинский биограф П.В. Анненков — романом.

Для нормального ознакомления с «Капитанской дочкой» мы рекомендуем читать краткое содержание по главам. Но если у Вас очень мало времени, либо нужно просто освежить в памяти основные детали - Вы можете прочесть краткий пересказ или очень краткое изложение данного произведения.

Капитанская дочка - краткое содержание по главам

Глава I

Автор начинает повесть со знакомства с главным героем - Петром Гринёвым. Сам Гринёв от первого лица повествует о своей жизни. Он - единственный выживший из 9 детей премьер-майора в отставке и бедной дворянки, жил в барской семье среднего достатка. «Матушка была ещё мною брюхата, — вспоминал Гринев, — как я уже был записан в Семёновский полк сержантом».

Желая дать сыну хорошее образование, обучить «языкам и всем наукам», отец Андрей Петрович Гринёв нанимает французского учителя Бопре. Впрочем француз больше пьянствует, чем учит недоросля. Краткое содержание воспитания юного Гринёва свелось к тому, что вместо обучения наукам на французском - он сам обучает своего французского учителя «болтать по-русски». Не находя значительной пользы от такого образования Бопре вскоре выгоняют.

Вместо традиционной блестящей карьеры петербургского офицера отец выбирает для сына суровую службу в одной из крепостей на Яике. По дороге в Оренбург Петр останавливается в Симбирске, там же он знакомится с гусаром Иваном Зуриным. Гусар берется обучить Гринева игре в бильярд, а затем, воспользовавшись простотой Петра, с легкостью выигрывает у него 100 рублей. Желая избавиться от опеки посланного с ним дядьки Савельича, Петр возвращает долг, несмотря на протесты старика.

Глава II

В оренбургской степи Петр попадает в буран. Ямщик уже отчаялся вывести коней, как вдруг рядом с возком оказывается некий мужик, который предлагает проводить заплутавших странников. Незнакомец верно указал путь, и ямщику удалось вывести своих седоков, включая нового попутчика, на постоялый двор (умёт).

Далее Гринёв повествует о пророческом сне, который ему приснился в кибитке. Краткое содержание сна таково: он видит свой дом и мать, которая говорит, что отец при смерти. Затем он видит незнакомого мужика с бородой в кровати отца, а мать говорит, что он её названный муж. Незнакомец хочет дать «отцовское» благословение, но Петр отказывается и тогда мужик берется за топор, и вокруг появляются трупы. Петра он не трогает.

Они подъезжают к постоялому двору, напоминающему воровское пристанище. Незнакомец, замерзший в стужу в одном армяке, просит у Петруши вина, и тот угощает его.

В доме незнакомец затевает иносказательный разговор с хозяином. Язык их общения имел черты воровской лексики, что выдавало в незнакомце «лихого человека».

Проведя ночь на умёте, Гринев вновь собирается в дорогу, предварительно отблагодарив вчерашнего вожатого заячьим тулупом. В Оренбурге Петр попадает в распоряжение генерала Андрея Карловича, старого приятеля его отца, и генерал дает юноше направление в Белогорскую крепость, затерянную в сорока верстах от города, на границе с «киргизскими степями». Ссылка в такую глушь огорчает Петра, уже давно мечтавшего о гвардейском мундире.

Глава III

По прибытии в крепость, оказавшуюся на вид крохотной деревушкой, Петр знакомится с местными жителями и в первую очередь с семьей старого коменданта.

Хозяином Белгородского гарнизона был Иван Кузьмич Миронов, но на деле заправляла всем его супруга — Василиса Егоровна. Простые и добрые люди сразу понравились Гриневу.

Большой интерес у Гринева вызывает остроумный офицер Швабрин, переведенный в крепость из Петербурга за нарушение дисциплины и «смертоубийство».

Склонный к нелестным отзывам об окружающих Швабрин, частенько язвительно говорил о Маше, дочери капитана, выставляя её весьма недалёкой особой. Затем Гринев сам знакомится с дочерью командира и убеждается в ошибочности мнения поручика Швабрина.

Глава IV

Служба не тяготит Гринева, он увлёкся чтением книг, упражняется в переводах и сочинении стихов.

Сближение со Швабриным резко завершается ссорой. Швабрин с позволил себе надменно раскритиковать любовную «песенку», написанную Гриневым для Маши.

Швабрин из ревности оговаривает Машу перед Гриневым, за что юноша вызывает офицера на дуэль.

Жена коменданта, Василиса Егоровна, узнала о поединке, но дуэлянты сделали вид, что помирились, решив на деле отложить встречу на следующий день. Утром оппоненты поспешили завершить задуманное. Однако и тогда дуэль была прервана усилиями семьи коменданта. Отчитав вздорных юношей, как следует, Василиса Егоровна их отпустила. Тем же Вечером Маша, обеспокоенная вестью о дуэли, поведала Петру Гринёву о неудачном сватовстве к ней Швабрина. Теперь Гриневу стало понятно поведение Швабрина. И все-таки дуль состоялась. Если кратко, её итогом стало ранение Гринева.

Глава V

Раненый Гринев благодаря уходу за ним полкового цирюльника и Маши быстро идет на поправку.

Он прощает Швабрина, поскольку видит в его действиях признак уязвленного самолюбия отвергнутого влюблённого человека.

Петр Гринёв просит руки Маши. Девушка соглашается. Молодой человек сочиняет трогательное письмо для отца с целью выпросить у него благословение на союз с Марьей Мироновой. Отец, узнавший о дуэли, негодует и отвечает отказом. В порыве гнева Гринёв старший намекает сыну, что готов перевести его в другое место службы.

Однако отказ отца в благословении не меняет намерений Петра. Но при этом Маша против тайного замужества. На время они отдаляются друг от друга, а Гринев понимает, что несчастная любовь может лишить его разума и привести к распутству.

Глава VI

В Белгородской крепости начинается беспокойство. Комендант Миронов получает извещение из Оренбурга о появлении на Яике «шайки» Емельяна Пугачева. Миронову приказано подготовить крепость к нападению бунтовщиков и разбойников.

Вскоре уже все заговорили о Пугачеве. В крепости схвачен башкирец с «возмутительными листами». Допросить его было невозможно, т.к. у него был вырван язык.

Тревожные новости продолжают поступать, и Миронов решает отослать Машу из крепости.

Глава VII

Пугачёвские разбойники появляются неожиданно — Мироновы даже не успели отправить Машу в Оренбург. Первым же набегом мятежники берут крепость.

Комендант Миронов, предчувствуя самое страшное, прощается с женой и дочерью, велев переодеть девушку крестьянкой, чтобы она не стала жертвой восставших.

Тем временем Пугачев начинает суду над теми, кто не признает его государем.

Первыми вешают коменданта Миронова и поручика Ивана Игнатьича.

Бывший соратник Гринёва, Швабрин спешит воспользоваться ситуацией. Он переходит на сторону мятежников и всячески старается уговорить Пугачёва казнить Петра Гринёва как одного из основных противников новой власти.

За Гринева вступился верный Савельич. Дядька на коленях вымолил прощение у Пугачева за «дитятю».

Тем временем расправа продолжается: по приказу Пугачёва убивают жену Миронова, Василису Егоровну.

Глава VIII

Позже Гринёв узнаёт от Савельича настоящую «причину пощады» — атаман разбойников оказался тем бродягой, который получил от него, Гринева, заячий тулуп.

Вечером Гринев приглашён к «великому государю». «Я помиловал тебя за твою добродетель, — говорит Пугачев Гриневу, — Обещаешься ли служить мне с усердием?» Но Гринев — «природный дворянин» и «присягал государыне императрице». Он даже не может обещать Пугачеву не служить против него. «Голова моя в твоей власти, — говорит он Пугачеву, — отпустишь меня — спасибо, казнишь — Бог тебе судья».

Пугачеву понравилась честность Гринева, он пообещал офицеру отпустить его в Оренбург.

Глава IX

На утро Пугачев при народе подозвал к себе Петра и сказал, чтобы тот отправился в Оренбург и передал сообщение генералам. Краткое содержание этого сообщения сводится к тому, что Пугачёв обещает напасть на город через неделю.

Перед самым отъездом осмелевший Савельич попытался было получить с Пугачева компенсацию за разворованное казаками барское добро, но «царь» только пригрозил старику. Несмотря на развеселившее его поведение дядьки, Гринёв покинул крепость с мрачными мыслями. Пугачев назначает Швабрина комендантом, а сам отправляется на очередные подвиги.

Глава X

Добравшись в Оренбург Гринев сообщает генералу все, что знает о шайке Пугачева, а затем приходит на военный совет. Однако доводы Гринева в пользу стремительной атаки на восставших не находят одобрения. Один из военных рекомендует «подкупательную тактику». В итоге большинство присутствовавших сходится во мнении, что нужно держать оборону города.

Уже через несколько дней мятежники окружают город. Потянулись долгие дни осады. Во ходе вылазок за городские стены Гринев получил через урядника письмо от Маши. Девушка просила защитить ее от Швабрина, вознамерившегося силой принудить ее выйти за него замуж. Гринёв идёт к генералу с просьбой дать пол роты солдат на спасение девушки, на что получает отказ. Петр начинает искать другой выход из создавшейся ситуации.

Глава XI

В отчаянии Петр Гринев покидает Оренбург и направляется в Белогорскую крепость. Уже близко к крепости Петра и Савельича схватили мятежники, которые повели их к Пугачеву.

Гринев откровенно рассказывает Пугачёву о своих планах и помыслах. Петр говорит, что атаман волен сделать с ним, что угодно. Советники-головорезы Пугачева предлагают казнить офицера, но тот говорит, «миловать, так уж миловать».

Гринев признается, что едет спасать свою невесту от Швабрина. Атаман с радостью слышит это известие и готов лично поженить молодых и благословить их. Петр уговаривает Пугачева оставить «воровство» и понадеяться на милость государыни.

Для Пугачева, как для орла из калмыцкой сказки, которую он с «диким вдохновением» рассказывает Гриневу, «чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью; а там что Бог даст!».

Гринев в свою очередь выносит из этой сказки иной нравственный вывод, чем удивляет Пугачева: «Жить убийством и разбоем значит по мне клевать мертвечину».

Глава XII - Краткое содержание

Пугачев прибывает вместе с Гриневым в Белогорскую крепость и велит Швабрину показать ему сироту. Швабрин нехотя соглашается, тогда обнаруживается, что он держал Машу взаперти на хлебе и воде. Пригрозив Швабрину, Пугачев отпускает на волю девушку и разрешает Петру увезти ее, простив заодно вынужденную ложь Гринева об истинном происхождении Маши.

Глава XIII

На обратном пути у одного из небольших городков Гринева задержали караульные, принявшие его за мятежника. На счастье юноши, майор, который должен был разобраться в происшествии, оказался уже известным Петру гусаром Зуриным. Зурин посоветовал не возвращаться в Оренбург, а для большей безопасности остаться при нем, отправив невесту в родовое имение Гриневых.

Согласившись с этим советом, Гринев отправляет Машу в качестве невесты к своим родителям, а сам по «долгу чести» остаётся в армии. Война «с разбойниками и дикарями» «скучна и мелочна».

В ходе преследования гусарами отрядов восставших Гриневу открываются страшные картины опустошения в деревнях, охваченных крестьянской войной. Наблюдения Гринева наполнены горечью: «Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный».

Спустя некоторое время Зурин получает тайный указ об аресте Гринева и под конвоем отправляет Петра в Казань.

Глава XIV

В Казани Гринев предстал перед следственной комиссией, в которой к его рассказу отнеслись недоверчиво.

Представ перед судом, он спокоен в своей уверенности, что может оправдаться, но его оговаривает Швабрин, выставляя Гринева шпионом, отряжённым от Пугачева в Оренбург.

Нежелание Петра упоминать о своих отношениях с Машей Мироновой привели к тому, что судьи признали Петра виновным в дружбе с главарем Пугачёвым

Узнав о случившемся, Маша принимает решение ехать в Петербург и просить помощи у самой императрицы. В Петербурге девушка узнает, что двор переехал в Царское Село и направляется туда. В одном из царскосельских садов Маша встречает даму, с которой вступает в беседу и излагает суть своего прошения государыне. Дама делает вид, что согласна передать слова Маши императрице. Лишь позже Маша узнает, что имела разговор с самой Екатериной II, когда в тот же день явилась во дворец по приказу императрицы.

Государыня даровала Гриневу помилование.

Завершается повествование, которое велось от имени Гринева, собственным примечанием. В кратком послесловии он сообщает, что Гринев был освобожден в 1774 г. по именному указу Екатерины II и в январе 1775 г. присутствовал на казни Пугачева, который кивнул Петру, поднимаясь на виселицу.

Приложение. читать

Пропущенная глава

В этой недописанной черновой главе рассказывается об обстоятельствах посещения Гриневым (выведен как Буланин) родного имения. Полк Гринева находился неподалеку от деревни, где жили его родители и невеста. Отпросившись у командования, Петр ночью переправился через Волгу и пробрался в свою деревню. Здесь молодой офицер узнает, что его родители заперты в амбаре земским Андрюхой. Гринев высвобождает родных, но велит им по-прежнему укрываться в сарае. Савельич сообщает, что отряд пугачевцев во главе со Швабриным берет деревню. Гриневу удается отбить первую атаку и запереться в амбаре. Швабрин решает поджечь амбар, что вынуждает отца и сына Гриневых совершить вылазку. Пугачевцы берут в плен Гриневых, но в это время в деревню въезжают гусары. Как оказалось, их привел в деревню Савельич, тайно пробравшийся мимо бунтарей. Гринев, получив у родителей благословение на брак с Машей, вновь возвращается в армию. По прошествии какого-то времени он узнал о поимке Пугачева и получил разрешение вернуться к себе в деревню. Гринев был счастлив, но какое-то предчувствие омрачало эту радость.

Краткое содержание повести Капитанская дочка - вариант №2

Глава 1.Сержант гвардии.

Повесть начинается с изложения биографии Петра Гринева: отец служил, вышел в отставку, в семье было 9 детей, но все, кроме Петра, умерли в младенчестве. Еще до его появления на свет Гринева записали в Семеновский полк. До совершеннолетия он считался в отпуске. Воспитывает мальчика дядька Савельич, под руководством которого Петруша осваивает русскую грамоту и учится судить о достоинствах борзого кобеля.

Позже для его обучения нанимают француза Бопре, который должен был учить мальчика «по-французски, по-немецки и другим наукам». Однако воспитанием Петруши он не занимался, а пьянствовал и вёл распутный образ жизни. Обнаружив это, отец выгоняет француза. На семнадцатом году, отец отправляет Петра на службу, но не в Петербург, как хотел сын, а в Оренбург. Напутствуя сына, отец велит беречь ему «платье снову, а честь смолоду». В Симбирске Гринев знакомится в трактире с ротмистром Зуриным, который учит его играть на бильярде, спаивает и выигрывает у него 100 руб. Гринев «вел себя, как мальчишка, вырвавшийся на волю». Наутро Зурин требует выигрыш. Не желая потерять чести, Гринев заставляет дядьку Савельича отдать долг и, пристыженный, уезжает из Симбирска.

Глава 2 Вожатый.

По дороге Грицев, осознав своё ребячество, просит у дядьки прощения за свое глупое поведение. Вскоре их застает буран, который сбивает с пути. Почти отчаявшись выбраться, они встречают человека, «сметливость и тонкость чутья» которого поражают Гринева. Незнакомец провожает их до ближайшего жилья. В повозке Гриневу снится странный сон, будто он приезжает в усадьбу, застает отца при смерти. Петр подходит к нему за благословением и видит вместо отца мужика с черной бородой. Мать уверяет Гринева, что это его посаженый отец. Мужик вскакивает, начинает размахивать топором, комната заполняется мертвыми телами. Петру же мужик не трогает.

По прибытию к ночлегу Гринев старается разглядеть случайного спасителя. «Он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В черной бороде его показывалась проседь, живые большие глаза так и бегали. Выражение лица у него было довольно приятное, но плутовское. Волоса были обстрижены в кружок, на нем был оборванный армяк и татарские шаровары». Незнакомец разговаривает с хозяином ночлега на «иносказательном языке»: «В огород летал, конопли клевал; швырнула бабушка камешком, да мимо». Гринев подносит вожатому стакан вина и дарит ему заячий тулупчик. Незнакомец польщён столь щедрым отношением юноши. Из Оренбурга старый товарищ отца Андрей Карлович Р. направляет Гринева на службу в Белогорскую крепость (40 верст от города). Гринёв опечален столь дальней ссылкой.

Глава 3. Крепость.

Гринёв пребывает на место службы, в крепость больше похожую на деревушку. Управляет крепостью разумная и добрая старушка, жена коменданта Миронова, Василиса Егоровна. Следующим днём Гринев знакомится с Алексеем Ивановичем Швабриным, молодым офицером «невысокого роста, с лицом смуглым и отменно некрасивым, но чрезвычайно живым». Швабрин переведен в крепость за дуэль. Швабрин рассказывает Гриневу о жизни в крепости, о семье коменданта, особенно нелестно отзывается о дочери коменданта Миронова Маше. Швабрин и Гринев приглашены на обед в семью коменданта. По пути Гринёв видит «учения»: комендант Иван Кузьмич Миронов командует взводом инвалидов. Сам он при этом довольно необычно одет: «в колпаке и китайчатом халате».

Глава 4. Поединок.

Довольно скоро Гринев привязывается к семейству коменданта. Его производят в офицеры. Гринев продолжает дружбу со Швабриным, но тот ему нравится все меньше, особенно за его нелестные замечания о Маше. Гринев посвящает Маше посредственные любовные стихи. Швабрин резко их критикует, оскорбляет Машу в разговоре с Гриневым. Гринев называет его лжецом, Швабрин требует сатисфакции. Перед дуэлью по приказанию Василисы Егоровны их арестовывают, дворовая девка Палашка даже отнимает у них шпаги. Через некоторое время Гринев узнает от Маши, что Швабрин ранее за нее сватался, а она отказалась. Гринёв понял причину злобы Швабрина в адрес девушки. Дуэль всё-таки состоялась. Более опытный в военном деле Швабрин ранит Гринева.

Глава 5. Любовь.

Маша Миронова и дядька Савельич выхаживают раненного Гринёва. Осознав своё отношение к Маше Гринев делает ей предложение. Девушка принимает его. Петр спешит уведомить родителей о скорой свадьбе, он пишет им письмо. Швабрин навещает Гринева, признает, что сам был виноват. Отец Гринева отказывает сыну в благословении (ему известно и о дуэли, но не от Савельича. Гринев решает, что отцу сообщил Швабрин). Узнав о том, что родители жениха не дали ему благословения, Маша его избегает. Гринев падает духом и отдаляется от Маши.

Глава 6. Пугачевщина.

Комендант получает уведомление о разбойничьей шайке Емельяна Пугачева, нападающей на крепости. Василиса Егоровна все выведывает, и слухи о приступе распространяются по всей крепости. Пугачев призывает противника сдаваться. Одно из воззваний попадает в руки Миронова через пойманного башкирца, у которого нет носа, ушей и языка (последствия пыток). Обеспокоенный будущим комендант решает отправить Машу из крепости. Маша прощается с Гриневым. Василиса Егоровна отказывается уезжать и остается с мужем.

Глава 7. Приступ.

Той же ночью казаки покидают крепость и идут под знамена Пугачева. Пугачевцы нападают на крепость и быстро её захватывают. Комендант не успевает даже выслать из города свою дочь. Пугачев устраивает «суд» над защитниками крепости. Коменданта и его товарищей казнят (вешают). Когда очередь доходит до Гринева, Савельич бросается в ноги Пугачеву, умоляя пощадить «барского дитятю», обещает выкуп. Пугачев милует Гринёва. Жители города и гарнизонные солдаты присягают Пугачеву. На крыльцо выводят раздетую Василису Егоровну и убивают её.

Глава 8 Незваный гость.

Гринева мучает мысль о судьбе Маши, которая так и не успела покинуть взятую разбойниками крепость. Машу прячет у себя попадья. От неё Гринев узнает, что Швабрин перешел на сторону Пугачева. Савельич сообщает Гриневу, что понял настоящую причину снисхождения Пугачёва к жизни Петра. Дело в том, что Пугачёв и есть тот самый незнакомец, который когда-то вывел их из бурана к ночлегу. Пугачев приглашает Гринева к себе. «Все обходились между собою как товарищи и не оказывали никакого особенного предпочтения своему предводителю... Каждый хвастал, предлагал свои мнения и свободно оспоривал Пугачева». Пугачевцы поют песню про виселицу («Не шуми, мати зеленая дубровушка»). Гости Пугачева расходятся. С глазу на глаз Гринев честно признается, что не считает Пугачева царем. Пугачев: «А разве нет удачи удалому? Разве в старину Гришка Отрепьев не царствовал? Думай про меня, что хочешь, а от меня не отставай». Пугачев отпускает Гринева в Оренбург, несмотря на то, что тот честно обещает воевать против него.

Глава 9. Разлука.

Пугачев наказывает Гриневу сообщить оренбургскому губернатору, что его войско придёт в город через неделю. Далее Пугачев покидает Белогорскую крепость. Комендантом крепости он назначает Швабрина. Савельич подает Пугачеву «реестр» разграбленного барского добра, Пугачев в «припадке великодушия» оставляет его без внимания и без наказания. Жалует Гриневу лошадь и шубу со своего плеча. Тем временем Маша заболевает.

Глава 10. Осада города.

Гринев спешит в Оренбург к генералу Андрею Карловичу. На военном совете «не было ни одного военного человека». «Все чиновники говорили о ненадежности войск, о неверности удачи, об осторожности и тому подобном. Воевать все боялись. Чиновники предлагают подкупить людей Пугачева (назначить за его голову большую цену). Урядник привозит из Белогорской крепости Гриневу письмо от Маши. Краткое содержание письма: Швабрин принуждает Машу к замужеству. Встревоженный Гринев просит генерала дать ему хотя бы роту солдат и полсотни казаков, чтобы очистить Белогорскую крепость, но получает отказ.

Глава 11. Мятежная слобода.

Оказавшись в безвыходном положении, Гринев вместе с Савельичем отправляются в одиночку на помощь Маше. На пути он попадают в руки людий Пугачева. Пугачев допрашивает Гринева о его намерениях в присутствии наперсников. «Один из них, ще-душньш и сгорбленный старичок с седою бородкою, не имел в себе ничего замечательного, кроме голубой ленты, надетой через плечо по серому армяку. Но ввек не забуду его товарища. Он был высокого росту, дороден и широкоплеч, и показался мне лет сорока пяти. Густая рыжая борода, серые сверкающие глаза, нос без ноздрей и красноватые пятна на лбу и на щеках придавали его рябому широкому лицу выражение неизъяснимое». Гринев признается, что едет спасать сироту от притязаний нового коменданта Швабрина. Наперсники предлагают разобраться не только со Швабриным, но и с Гриневым — повесить обоих. Но Пугачев по-прежнему явно симпатизирует Гриневу - «долг платежом красен», обещает женить его на Маше. Утром Гринев в кибитке Пугачева едет в крепость. В доверительной беседе Пугачев рассказывает ему, что хочет пойти на Москву, но «улица моя тесна; воли мне мало. Ребята мои умничают. Они воры. Мне должно держать ухо востро; при первой неудаче они свою шею выкупят моею головою». Пугачев повествует Гриневу старую калмыцкую сказку об орле и вороне (ворон клевал падаль, но жил до 300 лет, а орел был согласен голодать, «лучше раз напиться живой кровью», но падали не есть, «а там — что Бог даст»).

Глава 12. Сирота.

Прибыв в крепость Пугачев узнаёт, что назначенный им комендант Швабрин морит голодом Машу. «Волею государя» Пугачёв освобождает девушку. Он хотел тут же обвенчать ее с Гриневым, но Швабрин выдает, что она дочь казнённого капитана Миронова. «Казнить, так казнить, жаловать, так жаловать» резюмирует Пугачёв и отпускает Гринева и Машу.

Глава 13. Арест.

По дороге из крепости солдаты арестовывают Гринева, приняв его за пугачевца, отводят к своему начальнику, который оказывается Зуриным. По его совету Гринев решает отправить Машу с Савельичем к своим родителям, а самому продолжать сражаться. «Пугачев был разбит, но не был пойман» и собрал в Сибири новые отряды. Со временем его всё-таки ловят, а война заканчивается. Но вместе с этим Зурину поступает приказ арестовать Гринева и отправить его под караулом в Казань в Следственную комиссию по делу Пугачева.

Глава 14. Суд.

При непосредственном пособничестве Швабрина, Гринева обвиняют в службе Пугачеву. Петра приговаривают к ссылке в Сибирь. Родители Гринева очень привязались к Маше. Не желая злоупотреблять их великодушием, Маша едет в Петербург, останавливается в Царском Селе, в саду встречает императрицу и просит о милости к Гриневу, объясняя, что он попал к Пугачеву из-за нее. На аудиенции императрица обещает помочь Маше и амнистировать Гринева. Императрица сдерживает обещание и Гринева освобождают. Петр решает посетить казнь Пугачева. Атаман узнал его в толпе и кивнул ему головой поднимаясь на плаху. «…через минуту, мертвая и окровавленная» голова Пугачёва «показана была народу».

Очень краткий пересказ романа «Капитанская дочка»

Основу данного произведения А.С. Пушкина составляют мемуары пятидесятилетнего дворянина Петра Андреевича Гринева, написанные им во времена царствования императора Александра и посвященные «пугачевщине», в которой семнадцатилетний офицер Петр Гринев принял невольное участие. Петр Андреевич с легкой иронией вспоминает свое детство дворянского недоросля. Его отец Андрей Петрович Гринев в молодости «служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17… году. С тех пор жил в своей симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина». В семье Гриневых было девять детей, но выжил из них лишь Петр. Остальные умерли в младенчестве. «Матушка была еще мною- брюхата, — вспоминает Гринев, — как я уже был записан в Семеновский полк сержантом».

С пятилетнего возраста за Петрушей присматривает стремянной Савельич, «за трезвое поведение» пожалованный ему в дядьки. «Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля». Затем появился учитель — француз Бопре, который не понимал «значения этого слова», так как в своем отечестве был парикмахером, а в Пруссии — солдатом. Юный Гринев и француз Бопре быстро поладили, и, хотя Бопре по контракту обязан был учить Петрушу «по-французски, по-немецки и всем наукам», он предпочел скоро выучиться у своего ученика «болтать по-русски». Воспитание Гринева завершается изгнанием Бопре, уличенного в беспутстве, пьянстве и небрежении обязанностями учителя. До шестнадцати лет Гринев живет «недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками».

На семнадцатом году отец отправляет сына на службу в армию «понюхать пороху» да «потянуть лямку». Петр, хоть и с разочарованием, но отправляется в Оренбург. Отец наставляет его служить верно «кому присягаешь», и помнить пословицу: «береги платье снову, а честь смолоду».

По пути Гринев и Савельич попали в буран. Случайный путник, повстречавшийся на дороге, выводит к умету. В дороге Петру Андреевичу приснился страшный сон, в котором пятидесятилетний Гринев усматривает нечто пророческое, связывая его со «странными обстоятельствами» своей дальнейшей жизни. Мужик с черной бородою лежит в постели отца Гринева, а матушка, называя его Андреем Петровичем и «посаженным отцом», хочет, чтобы Петруша «поцеловал у него ручку» и попросил благословения. Мужик машет топором, комната наполняется мертвыми телами; Гринев спотыкается о них, скользит в кровавых лужах, но его «страшный мужик» «ласково кличет», приговаривая: «Не бойсь, подойди под мое благословение».

В благодарность за спасение Гринев отдает «вожатому», одетому слишком легко, свой заячий тулуп и подносит стакан вина. Незнакомец с низким поклоном его благодарит: «Спасибо, ваше благородие! Награди вас Господь за вашу добродетель». Внешность «вожатого» показалась Гриневу «замечательною»: «Он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В черной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское».

Белогорская крепость, где предстояло служить Гриневу, оказывается деревушкой, окруженной деревянным забором. Вместо храброго гарнизона — инвалиды, не знающие, где левая, а где правая сторона, вместо смертоносной артиллерии — старенькая пушка, забитая мусором. Комендант крепости Иван Кузьмич Миронов — офицер «из солдатских детей», человек необразованный, но честный и добрый. Его супруга, Василиса Егоровна, является истинной хозяйкой крепости и заправляет ею повсеместно.

Вскоре Гринев становится для Мироновых «родным», да и сам он «незаметным образом привязался к доброму семейству». Гринёв влюбляется в дочь Мироновых Машу, «благоразумную и чувствительную девушку». Служба не тяготит Гринева, он увлекся чтением книг, упражняется в переводах и сочинении стихов.

Со временем он находит много общего с поручиком Швабриным, единственным в крепости человеком, близким Гриневу по образованию, возрасту и роду занятий. Однако далее они ссорятся — Швабрин неоднократно плохо отзывается о Маше. Позже, в разговоре с Машей, Гринев выяснит причины упорного злоречия, которым Швабрин ее преследовал: поручик сватался к ней, но получил отказ. «Я не люблю Алексея Иваныча. Он очень мне противен», — признается Маша Гриневу. Ссора разрешается поединком и ранением Гринева.

Дальнейшие события разворачиваются на фоне нахлынувшей на страну волны разбойных восстаний под предводительством Емельяна Пугачёва. Вскоре Белогорская крепость подвергается нападению пугачёвских мятежников. Сам Пугачёв устраивает суд над защитниками крепости и казнит коменданта Миронова и его жену, а также всех кто, отказался признать его (Пугачёва) государем. Чудом удаётся спастись Маше, которую укрыла у себя попадья. Петр Гринёв также лишь чудом избежал казни. Кратко содержание истории его спасения сводится к тому, что Пугачёвым оказался тот самый незнакомец, который когда-то вывел Гринёва из бури и получил от него щедрую благодарность.

Пугачёв с уважением отнёсся к откровенному Гринёву и отпустил его в Оренбург для сообщения о своём скором нашествии. В Оренбурге Гринёв тщетно пытается склонить военных к боевому противостоянию против мятежников. Все боятся войны и решают держать оборону внутри города. Вскоре Гринёв получает известие о том, что Швабрин, назначенные Пугачёвым комендантом Белогорской скепости, принуждает Машу к замужеству. Петр вместе с Савельичем направляются ей на помощь, но оказываются схваченными мятежными войсками. Пётр Гринёв вновь оказывается перед Пугачёвым. Он честно говорит о цели своего визита в крепость. Пугачёв опять весьма доброжелательно относится к Гринёву и освобождает его возлюбленную Машу из рук Швабрина. Их отпускают из крепости. Петр отправляет возлюбленную к своим родителям, а сам возвращается на службу. Вскоре Пугачёва ловят и приговаривают к казни. Одновременно с этим под суд попадает и Гринёв. Швабрин оклеветал его в пособничестве Пугачёву. Петра осуждают и приговаривают к ссылке в Сибирь. Маша ради любимого добивается встречи с императрицей Екатериной II. Она умоляет её о прощении Петра и Екатерина дарует ему свободу.

Завершается повесть казнью Пугачёва, где присутствовал и Гринёв. Атаман признал его в толпе, когда поднимался на плаху, и кратко кивнул ему на прощание. После этого разбойника казнили.

«Капитанская дочка» представляет собой исторический роман (в некоторых источниках - повесть), написанный А.С.Пушкиным. Автор повествует нам о зарождении и развитии большого и сильного чувства между молодым знатным офицером и дочерью коменданта крепости. Все это происходит на фоне восстания Емельяна Пугачева и создает для влюбленных дополнительные преграды и угрозы для жизни. Роман написан в форме мемуаров. Такое переплетение исторической и семейной хроники придает ему дополнительный шарм и очарование, а также заставляет поверить в реальность всего происходящего.

История создания

В середине 1830-х в России набирали популярность переводные романы. Светские дамы зачитывались Вальтером Скоттом. Отечественные писатели, и среди них Александр Сергеевич, не могли остаться в стороне и ответили собственными произведениями, среди которых были и «Капитанская дочка».

Исследователи творчества Пушкина утверждают, что сначала он работал над исторической хроникой, желая рассказать читателям про ход Пугачевского бунта. Подойдя к делу ответственно и желая быть правдивым, автор встречался с непосредственными участниками тех событий, специально для этого уехав на Южный Урал.

Пушкин долго сомневался, кого же сделать главным героем своего произведения. Сначала он остановился на Михаиле Шванвиче - офицере, который во время восстания перешел на сторону Пугачева. Что заставило Александра Сергеевича отказаться от такого замысла, неизвестно, однако в результате он обратился к формату мемуаров, а в центр романа поставил офицера-дворянина. При этом главный герой имел все шансы перейти на сторону Пугачева, однако долг перед Отечеством оказался выше. Шванвич же из положительного персонажа превратился в отрицательного Швабрина.

В первый раз роман предстал перед зрителями в журнале «Современник» в последнем выпуске 1836 года, причем авторство Пушкина там упомянуто не было. Было сказано, что эти записки принадлежат перу покойного Петра Гринева. Однако в этом романе по соображениям цензуры не была опубликована статья о бунте крестьян в поместье самого Гринева. Отсутствие авторства повлекло за собой отсутствие каких-либо печатных отзывов, однако многие отмечали «всеобщий эффект», который произвела «Капитанская дочка» на тех, кто ознакомился с романом. Через месяц после публикации настоящий автор романа погиб на дуэли.

Анализ

Описание произведения

Произведение написано в форме мемуаров - помещик Петр Гринев рассказывает о временах своей молодости, когда его отец распорядился отправить его служить в армию (правда, под присмотром дядьки Савельича). В дороге с ними случается одна встреча, коренным образом повлиявшая на их дальнейшую судьбу и на судьбу России, - Петр Гринев знакомится с Емельяном Пугачевым.

Доехав до места назначения (а им оказалась Белогорская крепость), Гринев сразу же влюбляется в дочь коменданта. Однако у него есть соперник - офицер Швабрин. Между молодыми людьми происходит дуэль, в результате которой Гриневу наносится ранение. Его отец, узнав об этом, не дает своего согласия на брак с девушкой.

Все это происходит на фоне развивающегося Пугачевского бунта. Когда дело доходит до крепости, то подельники Пугачева сначала лишают жизни родителей Маши, после чего предлагают Швабрину и Гриневу присягнуть на верность Емельяну. Швабрин соглашается, а вот Гринев из-за соображений чести - нет. Его жизнь спасает Савельич, который напоминает Пугачеву об их случайно встрече.

Гринев воюет против Пугачева, однако это не мешает ему призвать последнего в союзники для спасения Маши, которая оказалась заложницей Швабрина. По доносу соперника Гринев оказывается в тюрьме, и вот уже Маша делает все для его спасения. Случайная встреча с императрицей помогает девушке добиться освобождения возлюбленного. На радость всем дамам, дело заканчивается свадьбой молодых в родительском доме Гринева.

Как уже было упомянуто, фоном для любовной истории послужило великое историческое событие - восстание Емельяна Пугачева.

Главные герои

В романе можно выделить нескольких главных героев. Среди них:

Емельян Пугачев

Пугачев - по мнению многих критиков, самая яркая за счет своего колорита главная фигура в произведении. Марина Цветаева в свое время утверждала, что Пугачев заслоняет собой бесцветного и блеклого Гринева. У Пушкина Пугачев выглядит этаким очаровательным злодеем.

Петр Гринев, которому на момент повествования только исполнилось 17 лет. По мнению литературного критика Виссариона Григорьевича Белинского, этот персонаж нужен был для беспристрастной оценки поведения другого персонажа - Емельяна Пугачева.

Алексей Швабрин - молодой офицер, служащий в крепости. Вольнодумец, умен и образован (в повести упоминается, что он знает французский и разбирается в литературе). Литературовед Дмитрий Мирский назвал Швабрина «чисто романтическим негодяем» из-за его измены присяге и перехода на сторону повстанцев. Однако поскольку образ прописан неглубоко, сказать о причинах, которые побудили его на такой поступок, сложно. Очевидно, что симпатии Пушкина не были на стороне Швабрина.

На момент повествования Марии только исполнилось 18 лет. Настоящая русская красавица, при этом простая и милая. Способная на поступок - чтобы спасти любимого, едет в столицу встречаться с императрицей. По мнению Вяземского, она украшает роман так же, как Татьяна Ларина украсила «Евгения Онегина». А вот Чайковский, который в свое время хотел поставить оперу по этому произведению, сетовал, что в ней недостаточно характера, а есть только доброта и честность. Того же мнения придерживалась и Марина Цветаева.

С пяти лет приставлен к Гриневу в качестве дядьки, российского аналога гувернера. Единственный, кто общается с 17-летним офицером как с малым ребенком. Пушкин называет его «верным холопом», однако Савельич позволяет себе высказывать неудобные мысли как барину, так и своему подопечному.

Анализ произведения

Коллеги Александра Сергеевича, которым он самолично читал роман, делали небольшие замечания относительно несоблюдения исторических фактов, при этом в общем и целом отзываясь о романе положительно. Князь В.Ф.Одоевский, например, отмечал, что образы Савельича и Пугачева выписаны тщательно и продуманы до мелочей, а вот образ Швабрина не доработан, а потому читателям будет сложно понять мотивы его перехода.

Литературный критик Николай Страхов отмечал, что такое сочетание семейной (частично любовной) и исторической хроник характерно для произведений Вальтера Скотта, ответом на популярность которых среди русской знати, по сути, и было произведение Пушкина.

Еще один русский литературовед Дмитрий Мирский высоко оценивал «Капитанскую дочку», подчеркивая манеру повествования - сжатую, точную, экономную, при этом просторную и неторопливую. Его мнение заключалось в том, что в становлении жанра реализма в русской литературе это произведение сыграло одну из главных ролей.

Русский писатель и издатель Николай Греч спустя несколько лет после публикации произведения восхищался тем, как автору удалось выразить характер и тон того времени, о котором тот повествует. Повесть получилась настолько реалистична, что можно было действительно подумать, что автором является очевидец этих событий. Федор Достоевский и Николай Гоголь также периодически оставляли восторженные отзывы об этом произведении.

Выводы

По мнению Дмитрия Мирского, «Капитанская дочка» может считаться единственным полновесным романом, написанным Александром Сергеевичем и опубликованным при его жизни. Позволим себе согласиться с критиком - в романе присутствует все для того, чтобы быть успешным: романтическая линия, закончившаяся женитьбой, - услада для прекрасных дам; историческая линия, повествующая о таком сложном и противоречивом историческом событии, как восстание Пугачева, - больше будет интересна мужчинам; четко выписанные главные персонажи и расставленные ориентиры относительно места чести и достоинства в жизни офицера. Все это объясняет популярность романа в прошлом и заставляет наших современников прочитать его сегодня.

Рассказывает о своей биографии. Отец служил при графе Минихе, дослужился до майора и ушёл в отставку. Мать была дочерью бедного дворянина. В их семье родилось 9 детей, но все они умерли во младенчестве, кроме Петра. Он ещё до рождения был зачислен сержантом в Семёновский полк. С пятилетнего возраста его воспитывал и учил грамоте стремянной Савельич , а когда Петру исполнилось 12 лет ему наняли учителя - француза, мосье Бопре, который должен был учить его разным языкам. На самом деле Бопре был парикмахером, ничего не смыслил в науках и вёл аморальный образ жизни. В конечном итоге его выгнали за пьянство и развращение девушек.

Когда Петру исполняется 17 лет, отец отправляет его служить в Оренбург, а не в Петербург, в гвардию, как было раньше задумано. Савельич тоже поехал, чтобы присматривать за ним. Пётр был очень расстроен, так как хотел оказаться в столице и вести весёлую жизнь.

В Симбирске Гринёв знакомится с ротмистром Иваном Ивановичем Зуриным, который учит его пить пунш и играть в бильярд. В конце игры оказывается, что Петруша проиграл Зурину 100 рублей, по тем временам большие деньги. Пётр не может сразу отдать долг, так как всем заведует Савельич, Зурин соглашается подождать до утра и они отправляются ужинать к Аринушке.

Утром Савельич не хочет возвращать Зурину деньги, но Пётр настаивает, и долг отдают. Савельич уговаривает Петра срочно продолжить путь.

Глава 2 Вожатый

По дороге Пётр еле выпрашивает прощение у Савельича за своё поведение в трактире. Вдруг начинается буран, и они сбиваются с пути. Их спасает незнакомец, который предлагает проводить их на постоялый двор. Пока они едут, Петру снится сон: как будто приехали они обратно домой. Пётр сильно боится гнева отца, за то что ослушался и не поехал служить. Тут выходит мать и зовёт его проститься с больным отцом и получить его благословение. Пётр подходит к кровати и видит незнакомого мужика с чёрной бородой. Мать просит, чтобы он подошёл к посажёному отцу, но Пётр отказывается. Тогда мужик вскакивает с постели, с топором в руках, и начинает им размахивать во все стороны. Вокруг в лужах крови лежали люди и Пётр не мог убежать. В ужасе он просыпается и видит, что они уже приехали на постоялый двор.

Савельич очень долго, с подозрение рассматривает хозяина и провожатого, они кажутся ему подозрительными, а Петра это всё забавляет. Утром они заплатили за ночлег, Пётр подарил провожатому заячью шубу и они поехали дальше.

Когда приехали в Оренбург, то Пётр сразу пошёл к генералу, и он направил его служить в Белгородскую крепость к капитану Миронову.

Глава 3 Крепость

В крепости всем заведовала жена Миронова, Василиса Егоровна. Она рассказала Петру, что на службу в эту крепость попадают за плохие поступки. Например, Алексей Иванович Швабрин , с которым Гринёв познакомился за обедом, попал сюда за убийство на дуэли. Швабрин делиться с Петром впечатлениями о жизни в крепости, рассказывает о семье коменданта, и обсуждает комендантскую дочку, называя её дурочкой. Но после знакомства с Машей , Гринёв сомневается в его словах.

Глава 4 Поединок

Гринёву очень понравилась семья Мироновых. Маша оказалась благоразумной, милой девушкой, но она не имела приданого, и из-за этого часто грустила.

Пётр посвещает Маше стихи, но Швабрин высмеивает их, и предлагает вместо стихов подарить ей серьги и тогда она быстро придёт к нему ночью. Это взбесило Гринёва и он вызывает Швабрина на дуэль. На следующее утро, как только они собрались драться на шпагах, появляется Иван Игнатьевич с пятью инвалидами, и их под конвоем доставляют к коменданту. Вечером Маша рассказывает Петру о том, что Швабрин к ней сватался и получил отказ, поэтому он так и ведёт себя. Через день дуэль продолжилась. Швабрин оказался плохим фехтовальщиком, и Пётр уверенно дрался, но появившийся Савельич отвлёк его, и он был ранен.

Глава 5 Любовь

Петр лежит раненый, он рад, что так случилось, ведь за ним ухаживает Маша. Гринёв понимает, что полюбил Машу, и делает ей предложение. Он пишет письмо домой, чтобы получить у отца благословение, в ответ ему приходит категоричный­ отказ. Отец знает, что Пётр дрался на дуэли, и предупреждает Петра, что если это повториться, то его переведут служить в другую крепость. Хотя Гринёв уже помирился со Швабриным, Пётр думает, что это он сообщил отцу о дуэли.

Маша начинает избегать Петра, так как не хочет тайно выходить замуж, без согласия родителей. Гринёв не знает как исправить положение и падает духом.

Глава 6 Пугачёвщина

Однажды вечером комендант рассказал, что в полученном письме от генерала, им приказано готовиться к обороне крепости. Донской казак Емельян Пугачёв , сбежавший из -под стражи, захватил несколько крепостей и уже подходит к Белгороду.

Миронов решает отправить жену и дочку в Оренбург, но Василиса Егоровна решает остаться в крепости. Маша приходит прощаться с Петром, им очень не хотелось расставаться. Уехать Маша не успела, бандиты окружили крепость.

Глава 7 Приступ

Ночью казаки покинули крепость и примкнули к банде. Атаман Пугачёв напал на крепость и приступ быстро закончился, так как нападавших было намного больше. Коменданта Миронова и офицеров, которые не захотели переходить на сторону Пугачёва, повесили. Петру лицо Пугачёва показалось очень знакомым, но он не мог вспомнить где его видел. Гринёву накинули петлю на шею, но Савельич бросился в ноги к Емельяну и пообещал, что если Петра отпустят, то за него заплатят хороший выкуп. Пугачёв согласился и Гринёва отпустили. Тут из дома выволокли раздетую Василису Егоровну и зарубили.

Глава 8 Незваный гость

Швабрин оказался на стороне бандитов, и зная его отношение к Маше, Пётр очень боялся за неё. Она пряталась у попадьи, но если об этом узнает Пугачёв, то её сразу же убьют.

Вечером Петра отвели к Пугачёву, и Пётр вспомнил, где его видел. Это оказался бродяга, который в буран показывал им дорогу на постоялый двор. Пугачёв помнил доброту и подарок, которым наградил его Петруша, и отпустил Гринёва, хотя тот признался, что будет сражаться против него.

Глава 9 Разлука

Утром возле дома коменданта собрались все жители крепости в ожидании, когда на крыльцо выйдет Пугачёв. Он поздоровался со всеми и начал кидать в толпу медные деньги. Люди бросились их подбирать, а Пугачёв со своими сообщниками ехидно наблюдали, как они дерутся за медяки.

Пугачёв приказал Гринёву ехать в Оренбург и рассказать генералу, что он будет у них через неделю.

Савельич хотел, чтоб Пугачёв вернул деньги за разграбленные бандитами вещи, Пётр подумал, что настал последний час старика, но Емельян отъехал, не сказав ему ни слова.
Пётр пошёл проститься с Машей, но она была больна. Из - за переживаний у неё началась горячка и она даже не узнала его.

Гринёв и Савельич пешком отправились в Оренбург, но их догнал один бандит и сказал, что Пугачёв дарит им коня и шубу.

Сам Пугачёв отправился на новые повиги, оставив комендантом Швабрина.

Глава 10 Осада города

Как только Гринёв приехал в Оренбург, то сразу пошёл к Андрею Карповичу, и рассказал ему о Пугачёве и о событиях в крепости. Пётр стал просить генерала отбить Белгородскую крепость, но все считали, что лучше обороняться от бандитов, чем идти в наступление.

Пугачёв напал через неделю, как и обещал, после чего в городе начался голод и нужда.

Пётр получил от Маши письмо, в котором она рассказывала, что Швабрин посадил её под арест и заставляет выйти за него замуж. Гринёв снова стал просить генерала спасти комендантскую дочку, и снова получил отказ.

Глава 11 Мятежная слобода

Гринёв и Савельич одни поехали в Белгородскую крепость спасать Машу. По дороге их схватили люди Пугачёва и отвели к нему на допрос. Пётр рассказал Емельяну, что Швабрин издевается над сиротой, и что он едет её спасать. Все предлагают повесить и Петра, и Швабрина, но Пугачёв всё ещё помнит добро и прощает Гринёва. Они вместе едут в крепость, по дороге доверительно беседую о жизни.

Глава 12 Сирота

В крепости Пугачёв узнаёт, что Швабрин держит Машу под замком и морит голодом. Он приказывает её освободить и хочет сразу поженить их с Гринёвым. Швабрин в бешенстве рассказывает, что Маша дочка повешенного коменданта. Пугачёв живёт по принципу: если помиловал раз, то надо помиловать снова. Он прощает Машу и отпускает их с Петром. В дорогу он даёт им свой пропуск, для перехода через все заставы.

Глава 13 Арест

Пётр, Маша и Савельич отправляются домой. По пути им встречается армейский конвой и арестовывает их, приняв за людей Пугачёва. Начальником конвоя оказывается Зурин, который во всём разбирается и уговаривает Петра остаться и продолжить сражение. Маша и Савельич едут дальше в имение, а Пётр вместе с офицерами начинает преследовать Пугачёва. В скором времени его поймали и война закончилась.

Внезапно Петра арестовывают и под конвоем отправляют в Казань.

Глава 14 Суд

Оказалось, что Швабрин оклеветал Гринёва, рассказав, что Пётр служил у Пугачёва. Императрица приговорила его к пожизненной ссылке в Сибирь.

Маша едет в Петербург, желая помочь своему жениху. Однажды, в саду она встречается с императрицей и рассказывает ей о Петре, не зная кто её собеседница. Екатерина II освобождает Гринёва и хвалит Машу за её ум и доброе сердце.

Гринёв пришёл на казнь Пугачёва. Емельян узнал его в толпе и кивнул головой, как старому знакомому.

Сержант гвардии

Главный герой романа Петр Андреевич Гринев вспоминает. Родился он в семье мелкого помещика. Отец Гринева – отставной офицер. Еще до рождения сына он приписал его сержантом к Семеновскому гвардейскому полку.

Когда Петру исполнилось пять лет, отец приставил к нему слугу Архипа Савельича, чтобы тот воспитывал маленького барина. Слуга научил мальчика русской грамоте и разбираться в охотничьих собаках. В двенадцать лет для Пети выписали француза-учителя Бопре. Но тот пристрастился к водке и не пропускал ни одной юбки, совсем забыв про свои обязанности.

Однажды служанки пожаловались на учителя, и отец Гринева явился прямо на урок. Пьяный француз спал, а Петя мастерил из географической карты воздушного змея. Разгневанный отец выгнал француза. На том учеба Пети закончилась.

Гриневу исполняется шестнадцать, и отец отправляет его на службу. Но не в Петербург, а к своему хорошему приятелю в Оренбург. Вместе с Петей едет и Савельич. В Симбирске на постоялом дворе Гринев знакомится с гусарским ротмистром Зуриным, который учит его играть в бильярд. Петр напивается и проигрывает военному сто рублей. Утром он едет дальше.

Глава II

Вожатый

По дороге к месту службы Гринев и Савельич сбиваются с пути. Одинокий странник выводит их к постоялому двору. Там Петру удается рассмотреть провожатого. Это чернобородый мужик лет сорока, крепкий, живой и самого разбойничьего вида. Он вступает с хозяином постоялого двора в странный разговор, полный иносказаний.

Гринев дарит провожатому свой заячий тулуп, поскольку чернобородый практически раздет. Провожатый натягивает на себя тулуп, хотя тот трещит на нем по швам, и обещает век помнить доброту молодого барина.

На следующий день Гринев прибывает в Оренбург и представляется генералу, который, по совету отца Пети, отправляет юношу в Белогорскую крепость под начало капитана Миронова.

Глава III

Крепость

Гринев прибывает в Белогорскую крепость. Она представляет собой деревню, обнесенную частоколом с единственной пушкой. Капитан Иван Кузьмич Миронов – седой старик, под началом которого проходят службу около сотни старых солдат и два офицера. Один из них – пожилой одноглазый поручик Иван Игнатьич, второй – Алексей Швабрин, сосланный в это захолустье за дуэль.

Петра поселяют в крестьянскую избу. Этим же вечером он знакомится со Швабриным, который в лицах описывает семейство капитана: его жену Василису Егоровну и дочь Машу . Василиса Егоровна командует и мужем, и всем гарнизоном, а Маша, по мнению Швабрина, ужасная трусиха. Гринев сам знакомится с Мироновым и его семьей, а также с урядником Максимычем. Он в ужасе от предстоящей службы, которая видится ему бесконечной и скучной.

Глава IV

Поединок

Представление о службе оказалось неверным. Гриневу быстро понравилось в Белогорской крепости. Никаких караулов и учений тут нет. Капитан иногда муштрует солдат, но пока не может добиться, чтобы они отличали «лево» и «право».

Гринев становится почти своим в доме Миронова и влюбляется в Машу. А Швабрин нравится ему все меньше. Алексей всех высмеивает, плохо отзывается о людях.

Гринев посвящает Маше стихи и читает их Швабрину, поскольку это единственный в крепости человек, который понимает поэзию. Но Алексей жестоко высмеивает молодого автора и его чувства. Он советует вместо стихов подарить Маше серьги и уверяет, что сам испытал правильность такого подхода.

Гринев оскорблен и называет Швабрина лжецом. Алексей вызывает юношу на дуэль. Петр просит Ивана Игнатьича стать секундантом. Однако старый поручик не понимает такого жестокого выяснения отношений.

После обеда Гринев сообщает Швабрину о своей неудаче. Тогда Алексей предлагает обойтись без секундантов. Противники договариваются встретиться утром, но как только сходятся со шпагами в руках, их арестовывают солдаты во главе с поручиком.

Василиса Егоровна заставляет дуэлянтов примириться. Швабрин и Гринев делают вид, что мирятся, их отпускают. Маша рассказывает, что Алексей к ней уже сватался и получил отказ. Теперь Петру понятна злоба, с которой Швабрин клевещет на девушку.

На другой день противники снова сходятся у реки. Швабрин удивлен, что Гринев может дать такой достойный отпор. Петру удается потеснить офицера, но в это время юношу окликает Савельич. Гринев резко оборачивается и получает ранение в грудь.

Глава V

Любовь

Рана серьезная, Петр приходит в себя только на четвертые сутки. Швабрин просит прощения и получает его от соперника. Маша ухаживает за Гриневым. Петр, воспользовавшись моментом, объясняется ей в любви и узнает, что девушка также испытывает к нему нежные чувства. Гринев пишет письмо домой, в котором просит родительского благословения на брак. Но отец отказывает и грозится перевести сына в другое место, чтобы не дурил. В письме также говорится, что матушка Гринева слегла.

Петр в подавленном состоянии. Он ничего не писал отцу о дуэли. Откуда же матери стало о ней известно? Гринев решает, что это донес Савельич. Но старый слуга оскорблен таким подозрением. В доказательство Савельич приносит письмо отца Гринева, в котором он ругает старика за то, что не сообщил о ранении. Петр узнает, что Миронов тоже не писал его родителям и не докладывал генералу. Теперь юноша уверен, что это сделал Швабрин, чтобы расстроить их брак с Машей.

Узнав, что родительского благословения не будет, Маша отказывается от свадьбы.

Глава VI

Пугачевщина

В начале октября 1773 года приходит сообщение о пугачевском бунте. Несмотря на все предосторожности и попытки Миронова оставить это в тайне, слух распространяется мгновенно.

Капитан посылает урядника Максимыча в разведку. Через два дня тот возвращается с известием, что движется огромная сила. Среди казаков поднимается волнение. Крещеный калмык Юлай доносит, что Максимыч виделся с Пугачевым и перешел на его сторону, а теперь подбивает казаков к бунту. Миронов арестовывает Максимыча, а Юлая ставит на его место.

События развиваются стремительно: урядник бежит из-под караула, казаки недовольны, схвачен башкирец с воззванием Пугачева. Допросить его не удается, поскольку у пленного нет языка. На совещание офицеров врывается Василиса Егоровна с плохими известиями: взята соседняя крепость, офицеры казнены. Становится ясно, что скоро бунтовщики будут под стенами Белогорской крепости.

Решено отправить Машу и Василису Егоровну в Оренбург.

Глава VII

Приступ

Утром Гринев узнает, что казаки покинули крепость и насильно увели с собой Юлая. Маша выехать в Оренбург не успела – дорога перекрыта. Уже на рассвете появились возле крепости казацкие и башкирские дозоры. По приказу капитана их отгоняют выстрелами из пушки, но вскоре появляется основная сила пугачевцев. Впереди – сам Емельян в красном кафтане на белом коне.

К стенам крепости подъезжают четыре казака-изменника. Они предлагают сдаться и признать Пугачева государем. Казаки перебрасывают через частокол голову Юлая прямо к ногам Миронова. Капитан велит стрелять. Одного из переговорщиков убивают, остальные бросаются прочь.

Начинается штурм крепости. Миронов прощается с женой и благословляет перепуганную Машу. Василиса Егоровна уводит девушку. Коменданту удается выстрелить из пушки еще раз, затем он велит открыть ворота и бросается на вылазку. Но солдаты не следуют за командиром. Нападающие врываются в крепость.

Гринева связывают и приводят на площадь, где пугачевцы сооружают виселицу. Собирается народ, многие встречают бунтовщиков хлебом и солью. Самозванец сидит в кресле на крыльце комендантского дома и принимает от пленных присягу. Иван Игнатьич и Миронов присягнуть отказываются. Их тут же вешают.

Доходит очередь до Гринева. С удивлением он узнает в кругу мятежников Швабрина. Петра подводят к виселице, но тут в ноги Пугачеву падает Савельич. Слуге удается вымолить помилование, и Гринева освобождают.

Из дома выводят Василису Егоровну. Увидев своего мужа на виселице, она называет Пугачева беглым каторжником. Старуху убивают.

Глава VIII

Незваный гость

Гринев пытается узнать о судьбе Маши. Оказывается, что она лежит в беспамятстве у попадьи, которая выдает девушку за свою тяжелобольную племянницу.

Гринев возвращается в свою разграбленную квартиру. Савельич объясняет, почему Пугачев вдруг пощадил юношу. Это – тот самый провожатый, которому молодой офицер пожаловал заячий тулуп.

Пугачев посылает за Гриневым. Юноша приходит в комендантский дом, где обедает с мятежниками. За трапезой проходит и военный совет, на котором бунтовщики решают идти на Оренбург. После все расходятся, но Гринева Пугачев оставляет для разговора наедине. Он снова требует присягнуть на верность, но Петр отказывается. Гринев не может обещать, что не будет воевать против Пугачева. Он – офицер, поэтому обязан выполнять приказы своих командиров.

Честность молодого человека подкупает предводителя бунтовщиков. Пугачев отпускает Петра.

Глава IX

Разлука

Утром самозванец выступает из крепости. Перед отъездом к нему подходит Савельич с перечнем добра, которое отняли у Гринева бунтовщики. В конце списка упоминается заячий тулуп. Пугачев гневается и отшвыривает бумагу. Он уезжает, оставив Швабрина комендантом.

Гринев бросается к попадье, чтобы узнать о состоянии Маши. Ему сообщают, что девушка в горячке и бредит. Петру приходится оставить любимую. Ни вывезти ее, ни находиться в крепости он не может.

С тяжелым сердцем Гринев и Савельич бредут пешком в Оренбург. Внезапно их нагоняет бывший казацкий урядник Максимыч, который ведет отличную башкирскую лошадь. Это Пугачев велел подарить молодому офицеру лошадь и бараний тулуп. Гринев с благодарностью принимает дар.

Глава Х

Осада города

Петр прибывает в Оренбург и докладывает генералу о происшедшем в крепости. На совете принимается решение не выступать против самозванца, а оборонять город. Петр тяжело переживает, что не может ничем помочь Маше.

Вскоре появляется войско Пугачева, начинается осада Оренбурга. Гринев часто выезжает на вылазки. Благодаря быстрой лошади и везению, ему удается оставаться невредимым.

В одной из вылазок Петр сталкивается с Максимычем, который передает ему письмо от Маши. Девушка пишет, что Швабрин забрал ее из дома попадьи и принуждает стать женой. Гринев просит у генерала роту солдат, чтобы освободить Белогорскую крепость, но получает отказ.

Глава XI

Мятежная слобода

Гринев собирается бежать из Оренбурга. Вместе с Савельичем он благополучно выезжает в сторону Бердской слободы, занятой пугачевцами. Петр надеется объехать слободу в темноте, но натыкается на отряд дозорных. Однако ему удается уйти. К несчастью, задерживают Савельича.

Петр возвращается, чтобы вызволить старика и тоже попадает в плен. Пугачев сразу узнает Гринева и расспрашивает, зачем молодой офицер покинул Оренбург. Петр рассказывает, что хочет освободить сироту, которую обижает Швабрин.

Пугачев гневается на Швабрина и грозится его повесить. Советник самозванца беглый капрал Белобородов не верит рассказу Гринева. Он считает, что молодой офицер – шпион. Неожиданно за Петра вступается другой советник Пугачева – каторжник Хлопуша. Дело едва не доходит до драки, но самозванец усмиряет советников. Пугачев берется устроить свадьбу Петра и Маши.

Глава XII

Сирота

Прибыв в Белогородскую крепость, Пугачев требует показать ему девушку, которую Швабрин держит под арестом. Алексей оправдывается, но самозванец настаивает. Швабрин приводит Пугачева и Гринева в комнату, где на полу сидит измученная Маша.

Пугачев спрашивает у девушки, за что ее наказал муж. Маша возмущенно отвечает, что скорее умрет, чем станет женой Швабрина. Пугачев недоволен обманом Алексея. Он велит Швабрину выписать пропуск и отпускает молодую пару на все четыре стороны.

Глава XIII

Арест

Гринев и Маша отправляются в путь. В крепостях и селениях, захваченных восставшими, им не чинят препятствий. Проходит слух, что это едет кум Пугачева. Пара въезжает в городок, в котором должен стоять большой отряд пугачевцев. Но оказывается, что это место уже освобождено. Гринева хотят арестовать, он врывается в комнату, где сидят офицеры. К счастью, во главе гарнизона – старый знакомый Зурин.

Петр отправляет Машу с Савельичем к своим родителям, а сам остается в отряде Зурина. Вскоре правительственные войска снимают осаду с Оренбурга. Приходит известие об окончательной победе. Самозванец схвачен, война окончена. Гринев собирается домой, но Зурин получает приказ арестовать его.

Глава XIV

Суд

Гринева обвиняют в предательстве и шпионаже в пользу Пугачева. Главный свидетель – Швабрин. Гринев не хочет оправдываться, чтобы не втягивать в судебное разбирательство Машу, которую вызовут как свидетельницу или даже пособницу.

Петра хотят повесить, но императрица Екатерина, пожалев его престарелого отца, меняет казнь на вечное поселение в Сибири. Маша решает броситься в ноги императрице и просить о помиловании. Она едет в Петербург.

Остановившись на постоялом дворе, девушка узнает, что хозяйка приходится племянницей придворному истопнику. Эта женщина помогает девушке попасть в сад Царского Села, где Маша встречает важную даму. Девушка рассказывает свою историю, и та обещает помочь.

Береги честь смолоду.

Глава I
Сержант гвардии

– Был бы гвардии он завтра ж капитан.

– Того не надобно; пусть в армии послужит.

– Изрядно сказано! пускай его потужит…

………………………………………………………

Да кто его отец?

Отец мой, Андрей Петрович Гринев, в молодости своей служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17… году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей. Все мои братья и сестры умерли во младенчестве.

Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя Б., близкого нашего родственника. Если б паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта, и дело тем бы и кончилось. Я считался в отпуску до окончания наук. В то время воспитывались мы не по-нонешнему. С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля. В это время батюшка нанял для меня француза, мосье Бопре, которого выписали из Москвы вместе с годовым запасом вина и прованского масла. Приезд его сильно не понравился Савельичу. «Слава богу, – ворчал он про себя, – кажется, дитя умыт, причесан, накормлен. Куда как нужно тратить лишние деньги и нанимать мусье, как будто и своих людей не стало!»

Бопре в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом, потом приехал в Россию pour être outchitel, не очень понимая значение этого слова. Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности. Главною его слабостию была страсть к прекрасному полу; нередко за свои нежности получал он толчки, от которых охал по целым суткам. К тому же не был он (по его выражению) и врагом бутылки, то есть (говоря по-русски) любил хлебнуть лишнее. Но как вино подавалось у нас только за обедом, и то по рюмочке, причем учителя обыкновенно и обносили, то мой Бопре очень скоро привык к русской настойке и даже стал предпочитать ее винам своего отечества, как не в пример более полезную для желудка. Мы тотчас поладили, и хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам, но он предпочел наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, – и потом каждый из нас занимался уже своим делом. Мы жили душа в душу. Другого ментора я и не желал. Но вскоре судьба нас разлучила, и вот по какому случаю.

Прачка Палашка, толстая и рябая девка, и кривая коровница Акулька как-то согласились в одно время кинуться матушке в ноги, винясь в преступной слабости и с плачем жалуясь на мусье, обольстившего их неопытность. Матушка шутить этим не любила и пожаловалась батюшке. У него расправа была коротка. Он тотчас потребовал каналью француза. Доложили, что мусье давал мне свой урок. Батюшка пошел в мою комнату. В это время Бопре спал на кровати сном невинности. Я был занят делом. Надобно знать, что для меня выписана была из Москвы географическая карта. Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги. Я решился сделать из нее змей и, пользуясь сном Бопре, принялся за работу. Батюшка вошел в то самое время, как я прилаживал мочальный хвост к Мысу Доброй Надежды. Увидя мои упражнения в географии, батюшка дернул меня за ухо, потом подбежал к Бопре, разбудил его очень неосторожно и стал осыпать укоризнами. Бопре в смятении хотел было привстать и не мог: несчастный француз был мертво пьян. Семь бед, один ответ. Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича. Тем и кончилось мое воспитание.

Я жил недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками. Между тем минуло мне шестнадцать лет. Тут судьба моя переменилась.

Однажды осенью матушка варила в гостиной медовое варенье, а я, облизываясь, смотрел на кипучие пенки. Батюшка у окна читал Придворный календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи. Матушка, знавшая наизусть все его свычаи и обычаи, всегда старалась засунуть несчастную книгу как можно подалее, и таким образом Придворный календарь не попадался ему на глаза иногда по целым месяцам. Зато, когда он случайно его находил, то, бывало, по целым часам не выпускал уж из своих рук. Итак, батюшка читал Придворный календарь, изредка пожимая плечами и повторяя вполголоса: «Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кавалер!.. А давно ли мы…» Наконец батюшка швырнул календарь на диван и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего доброго.

Вдруг он обратился к матушке: «Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше?»

– Да вот пошел семнадцатый годок, – отвечала матушка. – Петруша родился в тот самый год, как окривела тетушка Настасья Герасимовна, и когда еще…

«Добро, – прервал батюшка, – пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим да лазить на голубятни».

Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.

Батюшка не любил ни переменять свои намерения, ни откладывать их исполнение. День отъезду моему был назначен. Накануне батюшка объявил, что намерен писать со мною к будущему моему начальнику, и потребовал пера и бумаги.

– Не забудь, Андрей Петрович, – сказала матушка, – поклониться и от меня князю Б.; я, дескать, надеюсь, что он не оставит Петрушу своими милостями.

– Что за вздор! – отвечал батюшка нахмурясь. – К какой стати стану я писать к князю Б.?

– Да ведь ты сказал, что изволишь писать к начальнику Петруши.

– Ну, а там что?

– Да ведь начальник Петрушин – князь Б. Ведь Петруша записан в Семеновский полк.

– Записан! А мне какое дело, что он записан? Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он, служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон. Записан в гвардии! Где его пашпорт? подай его сюда.

Матушка отыскала мой паспорт, хранившийся в ее шкатулке вместе с сорочкою, в которой меня крестили, и вручила его батюшке дрожащею рукою. Батюшка прочел его со вниманием, положил перед собою на стол и начал свое письмо.

Любопытство меня мучило: куда ж отправляют меня, если уж не в Петербург? Я не сводил глаз с пера батюшкина, которое двигалось довольно медленно. Наконец он кончил, запечатал письмо в одном пакете с паспортом, снял очки и, подозвав меня, сказал: «Вот тебе письмо к Андрею Карловичу Р., моему старинному товарищу и другу. Ты едешь в Оренбург служить под его начальством».

Итак, все мои блестящие надежды рушились! Вместо веселой петербургской жизни ожидала меня скука в стороне глухой и отдаленной. Служба, о которой за минуту думал я с таким восторгом, показалась мне тяжким несчастьем. Но спорить было нечего! На другой день поутру подвезена была к крыльцу дорожная кибитка; уложили в нее чемодан, погребец с чайным прибором и узлы с булками и пирогами, последними знаками домашнего баловства. Родители мои благословили меня. Батюшка сказал мне: «Прощай, Петр. Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду». Матушка в слезах наказывала мне беречь мое здоровье, а Савельичу смотреть за дитятей. Надели на меня заячий тулуп, а сверху лисью шубу. Я сел в кибитку с Савельичем и отправился в дорогу, обливаясь слезами.

В ту же ночь приехал я в Симбирск, где должен был пробыть сутки для закупки нужных вещей, что и было поручено Савельичу. Я остановился в трактире. Савельич с утра отправился по лавкам. Соскуча глядеть из окна на грязный переулок, я пошел бродить по всем комнатам. Вошед в биллиардную, увидел я высокого барина, лет тридцати пяти, с длинными черными усами, в халате, с кием в руке и с трубкой в зубах. Он играл с маркером, который при выигрыше выпивал рюмку водки, а при проигрыше должен был лезть под биллиард на четверинках. Я стал смотреть на их игру. Чем долее она продолжалась, тем прогулки на четверинках становились чаще, пока, наконец, маркер остался под биллиардом. Барин произнес над ним несколько сильных выражений в виде надгробного слова и предложил мне сыграть партию. Я отказался по неумению. Это показалось ему, по-видимому, странным. Он поглядел на меня как бы с сожалением; однако мы разговорились. Я узнал, что его зовут Иваном Ивановичем Зуриным, что он ротмистр ** гусарского полку и находится в Симбирске при приеме рекрут, а стоит в трактире. Зурин пригласил меня отобедать с ним вместе чем бог послал, по-солдатски. Я с охотою согласился. Мы сели за стол. Зурин пил много и потчевал и меня, говоря, что надобно привыкать ко службе; он рассказывал мне армейские анекдоты, от которых я со смеху чуть не валялся, и мы встали из-за стола совершенными приятелями. Тут вызвался он выучить меня играть на биллиарде. «Это, – говорил он, – необходимо для нашего брата служивого. В походе, например, придешь в местечко – чем прикажешь заняться? Ведь не все же бить жидов. Поневоле пойдешь в трактир и станешь играть на биллиарде; а для того надобно уметь играть!» Я совершенно был убежден и с большим прилежанием принялся за учение. Зурин громко ободрял меня, дивился моим быстрым успехам и, после нескольких уроков, предложил мне играть в деньги, по одному грошу, не для выигрыша, а так, чтоб только не играть даром, что, по его словам, самая скверная привычка. Я согласился и на то, а Зурин велел подать пуншу и уговорил меня попробовать, повторяя, что к службе надобно мне привыкать; а без пуншу, что и служба! Я послушался его. Между тем игра наша продолжалась. Чем чаще прихлебывал я от моего стакана, тем становился отважнее. Шары поминутно летали у меня через борт; я горячился, бранил маркера, который считал бог ведает как, час от часу умножал игру, словом – вел себя как мальчишка, вырвавшийся на волю. Между тем время прошло незаметно. Зурин взглянул на часы, положил кий и объявил мне, что я проиграл сто рублей. Это меня немножко смутило. Деньги мои были у Савельича. Я стал извиняться. Зурин меня прервал: «Помилуй! Не изволь и беспокоиться. Я могу и подождать, а покамест поедем к Аринушке».

Что прикажете? День я кончил так же беспутно, как и начал. Мы отужинали у Аринушки. Зурин поминутно мне подливал, повторяя, что надобно к службе привыкать. Встав из-за стола, я чуть держался на ногах; в полночь Зурин отвез меня в трактир.

Савельич встретил нас на крыльце. Он ахнул, увидя несомненные признаки моего усердия к службе. «Что это, сударь, с тобою сделалось? – сказал он жалким голосом, – где ты это нагрузился? Ахти господи! отроду такого греха не бывало!» – «Молчи, хрыч! – отвечал я ему, запинаясь, – ты, верно, пьян, пошел спать… и уложи меня».

На другой день я проснулся с головною болью, смутно припоминая себе вчерашние происшествия. Размышления мои прерваны были Савельичем, вошедшим ко мне с чашкою чая. «Рано, Петр Андреич, – сказал он мне, качая головою, – рано начинаешь гулять. И в кого ты пошел? Кажется, ни батюшка, ни дедушка пьяницами не бывали; о матушке и говорить нечего: отроду, кроме квасу, в рот ничего не изволила брать. А кто всему виноват? проклятый мусье. То и дело, бывало, к Антипьевне забежит: „Мадам, же ву при, водкю“. Вот тебе и же ву при! Нечего сказать: добру наставил, собачий сын. И нужно было нанимать в дядьки басурмана, как будто у барина не стало и своих людей!»

Мне было стыдно. Я отвернулся и сказал ему: «Поди вон, Савельич; я чаю не хочу». Но Савельича мудрено было унять, когда, бывало, примется за проповедь. «Вот видишь ли, Петр Андреич, каково подгуливать. И головке-то тяжело, и кушать-то не хочется. Человек пьющий ни на что не годен… Выпей-ка огуречного рассолу с медом, а всего бы лучше опохмелиться полстаканчиком настойки. Не прикажешь ли?»

В это время мальчик вошел и подал мне записку от И. И. Зурина. Я развернул ее и прочел следующие строки:

«Любезный Петр Андреевич, пожалуйста, пришли мне с моим мальчиком сто рублей, которые ты мне вчера проиграл. Мне крайняя нужда в деньгах.

Готовый ко услугам

Иван Зурин».

Делать было нечего. Я взял на себя вид равнодушный и, обратясь к Савельичу, который был и денег, и белья, и дел моих рачитель , приказал отдать мальчику сто рублей. «Как! зачем?» – спросил изумленный Савельич. «Я их ему должен», – отвечал я со всевозможной холодностию. «Должен! – возразил Савельич, час от часу приведенный в большее изумление, – да когда же, сударь, успел ты ему задолжать? Дело что-то не ладно. Воля твоя, сударь, а денег я не выдам».

Я подумал, что если в сию решительную минуту не переспорю упрямого старика, то уж в последствии времени трудно мне будет освободиться от его опеки, и, взглянув на него гордо, сказал: «Я твой господин, а ты мой слуга. Деньги мои. Я их проиграл, потому что так мне вздумалось. А тебе советую не умничать и делать то, что тебе приказывают».

Савельич так был поражен моими словами, что сплеснул руками и остолбенел. «Что же ты стоишь!» – закричал я сердито. Савельич заплакал. «Батюшка Петр Андреич, – произнес он дрожащим голосом, – не умори меня с печали. Свет ты мой! послушай меня, старика: напиши этому разбойнику, что ты пошутил, что у нас и денег-то таких не водится. Сто рублей! Боже ты милостивый! Скажи, что тебе родители крепко-накрепко заказали не играть, окроме как в орехи…» – «Полно врать, – прервал я строго, – подавай сюда деньги или я тебя взашеи прогоню».

Савельич поглядел на меня с глубокой горестью и пошел за моим долгом. Мне было жаль бедного старика; но я хотел вырваться на волю и доказать, что уж я не ребенок. Деньги были доставлены Зурину. Савельич поспешил вывезти меня из проклятого трактира. Он явился с известием, что лошади готовы. С неспокойной совестию и с безмолвным раскаянием выехал я из Симбирска, не простясь с моим учителем и не думая с ним уже когда-нибудь увидеться.

Глава II
Вожатый

Сторона ль моя, сторонушка,

Сторона незнакомая!

Что не сам ли я на тебя зашел,

Что не добрый ли да меня конь завез:

Завезла меня, доброго молодца,

Прытость, бодрость молодецкая

И хмелинушка кабацкая.

Старинная песня

Дорожные размышления мои были не очень приятны. Проигрыш мой, по тогдашним ценам, был немаловажен. Я не мог не признаться в душе, что поведение мое в симбирском трактире было глупо, и чувствовал себя виноватым перед Савельичем. Все это меня мучило. Старик угрюмо сидел на облучке, отворотясь от меня, и молчал, изредка только покрякивая. Я непременно хотел с ним помириться и не знал с чего начать. Наконец я сказал ему: «Ну, ну, Савельич! полно, помиримся, виноват; вижу сам, что виноват. Я вчера напроказил, а тебя напрасно обидел. Обещаюсь вперед вести себя умнее и слушаться тебя. Ну, не сердись; помиримся».

– Эх, батюшка Петр Андреич! – отвечал он с глубоким вздохом. – Сержусь-то я на самого себя; сам я кругом виноват. Как мне было оставлять тебя одного в трактире! Что делать? Грех попутал: вздумал забрести к дьячихе, повидаться с кумою. Так-то: зашел к куме, да засел в тюрьме. Беда да и только! Как покажусь я на глаза господам? что скажут они, как узнают, что дитя пьет и играет.

Чтоб утешить бедного Савельича, я дал ему слово впредь без его согласия не располагать ни одною копейкою. Он мало-помалу успокоился, хотя все еще изредка ворчал про себя, качая головою: «Сто рублей! легко ли дело!»

Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересеченные холмами и оврагами. Все покрыто было снегом. Солнце садилось. Кибитка ехала по узкой дороге, или точнее по следу, проложенному крестьянскими санями. Вдруг ямщик стал посматривать в сторону и, наконец, сняв шапку, оборотился ко мне и сказал: «Барин, не прикажешь ли воротиться?»

– Это зачем?

– Время ненадежно: ветер слегка подымается; вишь, как он сметает порошу.

– Что ж за беда!

– А видишь там что? (Ямщик указал кнутом на восток.)

– Я ничего не вижу, кроме белой степи да ясного неба.

– А вон – вон: это облачко.

Я увидел в самом деле на краю неба белое облачко, которое принял было сперва за отдаленный холмик. Ямщик изъяснил мне, что облачко предвещало буран.

Я слыхал о тамошних метелях и знал, что целые обозы бывали ими занесены. Савельич, согласно со мнением ямщика, советовал воротиться. Но ветер показался мне не силен; я понадеялся добраться заблаговременно до следующей станции и велел ехать скорее.

Ямщик поскакал; но все поглядывал на восток. Лошади бежали дружно. Ветер между тем час от часу становился сильнее. Облачко обратилось в белую тучу, которая тяжело подымалась, росла и постепенно облегала небо. Пошел мелкий снег – и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение темное небо смешалось со снежным морем. Все исчезло. «Ну, барин, – закричал ямщик, – беда: буран!..»

Я выглянул из кибитки: все было мрак и вихорь. Ветер выл с такой свирепой выразительностию, что казался одушевленным; снег засыпал меня и Савельича; лошади шли шагом – и скоро стали. «Что же ты не едешь?» – спросил я ямщика с нетерпением. «Да что ехать? – отвечал он, слезая с облучка, – невесть и так куда заехали: дороги нет, и мгла кругом». Я стал было его бранить. Савельич за него заступился: «И охота было не слушаться, – говорил он сердито, – воротился бы на постоялый двор, накушался бы чаю, почивал бы себе до утра, буря б утихла, отправились бы далее. И куда спешим? Добро бы на свадьбу!» Савельич был прав. Делать было нечего. Снег так и валил. Около кибитки подымался сугроб. Лошади стояли, понуря голову и изредка вздрагивая. Ямщик ходил кругом, от нечего делать улаживая упряжь. Савельич ворчал; я глядел во все стороны, надеясь увидеть хоть признак жила или дороги, но ничего не мог различить, кроме мутного кружения метели… Вдруг увидел я что-то черное. «Эй, ямщик! – закричал я, – смотри: что там такое чернеется?» Ямщик стал всматриваться. «А бог знает, барин, – сказал он, садясь на свое место, – воз не воз, дерево не дерево, а кажется, что шевелится. Должно быть, или волк, или человек». Я приказал ехать на незнакомый предмет, который тотчас и стал подвигаться нам навстречу. Через две минуты мы поровнялись с человеком. «Гей, добрый человек! – закричал ему ямщик. – Скажи, не знаешь ли, где дорога?»

– Дорога-то здесь; я стою на твердой полосе, – отвечал дорожный, – да что толку?

– Послушай, мужичок, – сказал я ему, – знаешь ли ты эту сторону? Возьмешься ли ты довести меня до ночлега?

– Сторона мне знакомая, – отвечал дорожный, – слава богу, исхожена и изъезжена вдоль и поперек. Да вишь какая погода: как раз собьешься с дороги. Лучше здесь остановиться да переждать, авось буран утихнет да небо прояснится: тогда найдем дорогу по звездам.

Его хладнокровие ободрило меня. Я уж решился, предав себя божией воле, ночевать посреди степи, как вдруг дорожный сел проворно на облучок и сказал ямщику: «Ну, слава богу, жило недалеко; сворачивай вправо да поезжай».

– А почему ехать мне вправо? – спросил ямщик с неудовольствием. – Где ты видишь дорогу? Небось: лошади чужие, хомут не свой, погоняй не стой. – Ямщик казался мне прав. «В самом деле, – сказал я, – почему думаешь ты, что жило недалече?» – «А потому, что ветер оттоле потянул, – отвечал дорожный, – и я слышу, дымом пахнуло; знать, деревня близко». Сметливость его и тонкость чутья меня изумили. Я велел ямщику ехать. Лошади тяжело ступали по глубокому снегу. Кибитка тихо подвигалась, то въезжая на сугроб, то обрушаясь в овраг и переваливаясь то на одну, то на другую сторону. Это похоже было на плавание судна по бурному морю. Савельич охал, поминутно толкаясь о мои бока. Я опустил циновку, закутался в шубу и задремал, убаюканный пением бури и качкою тихой езды.

Мне приснился сон, которого никогда не мог я позабыть и в котором до сих пор вижу нечто пророческое, когда соображаю с ним странные обстоятельства моей жизни. Читатель извинит меня: ибо, вероятно, знает по опыту, как сродно человеку предаваться суеверию, несмотря на всевозможное презрение к предрассудкам.

Я находился в том состоянии чувств и души, когда существенность, уступая мечтаниям, сливается с ними в неясных видениях первосония. Мне казалось, буран еще свирепствовал и мы еще блуждали по снежной пустыне… Вдруг увидел я ворота и въехал на барский двор нашей усадьбы. Первою мыслию моею было опасение, чтоб батюшка не прогневался на меня за невольное возвращение под кровлю родительскую и не почел бы его умышленным ослушанием. С беспокойством я выпрыгнул из кибитки и вижу: матушка встречает меня на крыльце с видом глубокого огорчения. «Тише, – говорит она мне, – отец болен при смерти и желает с тобою проститься». Пораженный страхом, я иду за нею в спальню. Вижу, комната слабо освещена; у постели стоят люди с печальными лицами. Я тихонько подхожу к постеле; матушка приподымает полог и говорит: «Андрей Петрович, Петруша приехал; он воротился, узнав о твоей болезни; благослови его». Я стал на колени и устремил глаза мои на больного. Что ж?.. Вместо отца моего, вижу в постеле лежит мужик с черной бородою, весело на меня поглядывая. Я в недоумении оборотился к матушке, говоря ей: «Что это значит? Это не батюшка. И к какой мне стати просить благословения у мужика?» – «Все равно, Петруша, – отвечала мне матушка, – это твой посаженый отец; поцелуй у него ручку, и пусть он тебя благословит…» Я не соглашался. Тогда мужик вскочил с постели, выхватил топор из-за спины и стал махать во все стороны. Я хотел бежать… и не мог; комната наполнилась мертвыми телами; я спотыкался о тела и скользил в кровавых лужах… Страшный мужик ласково меня кликал, говоря: «Не бойсь, подойди под мое благословение…» Ужас и недоумение овладели мною… И в эту минуту я проснулся; лошади стояли; Савельич дергал меня за руку, говоря: «Выходи, сударь: приехали».

– Куда приехали? – спросил я, протирая глаза.

– На постоялый двор. Господь помог, наткнулись прямо на забор. Выходи, сударь, скорее да обогрейся.

Я вышел из кибитки. Буран еще продолжался, хотя с меньшею силою. Было так темно, что хоть глаз выколи. Хозяин встретил нас у ворот, держа фонарь под полою, и ввел меня в горницу, тесную, но довольно чистую; лучина освещала ее. На стене висела винтовка и высокая казацкая шапка.

Хозяин, родом яицкий казак, казался мужик лет шестидесяти, еще свежий и бодрый. Савельич внес за мною погребец, потребовал огня, чтоб готовить чай, который никогда так не казался мне нужен. Хозяин пошел хлопотать.

– Где же вожатый? – спросил я у Савельича. «Здесь, ваше благородие», – отвечал мне голос сверху. Я взглянул на полати и увидел черную бороду и два сверкающие глаза. «Что, брат, прозяб?» – «Как не прозябнуть в одном худеньком армяке! Был тулуп, да что греха таить? заложил вечор у целовальника: мороз показался не велик». В эту минуту хозяин вошел с кипящим самоваром; я предложил вожатому нашему чашку чаю; мужик слез с полатей. Наружность его показалась мне замечательна: он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В черной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское. Волоса были обстрижены в кружок; на нем был оборванный армяк и татарские шаровары. Я поднес ему чашку чаю; он отведал и поморщился. «Ваше благородие, сделайте мне такую милость, – прикажите поднести стакан вина; чай не наше казацкое питье». Я с охотой исполнил его желание. Хозяин вынул из ставца штоф и стакан, подошел к нему и, взглянув ему в лицо: «Эхе, – сказал он, – опять ты в нашем краю! Отколе бог принес?» Вожатый мой мигнул значительно и отвечал поговоркою: «В огород летал, конопли клевал; швырнула бабушка камушком – да мимо. Ну, а что ваши?»

– Да что наши! – отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. – Стали было к вечерне звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте.

«Молчи, дядя, – возразил мой бродяга, – будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов. А теперь (тут он мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит. Ваше благородие! за ваше здоровье!» – При сих словах он взял стакан, перекрестился и выпил одним духом. Потом поклонился мне и воротился на полати.

Я ничего не мог тогда понять из этого воровского разговора; но после уж догадался, что дело шло о делах Яицкого войска, в то время только что усмиренного после бунта 1772 года. Савельич слушал с видом большого неудовольствия. Он посматривал с подозрением то на хозяина, то на вожатого. Постоялый двор, или, по-тамошнему, умет, находился в стороне, в степи, далече от всякого селения, и очень походил на разбойническую пристань. Но делать было нечего. Нельзя было и подумать о продолжении пути. Беспокойство Савельича очень меня забавляло. Между тем я расположился ночевать и лег на лавку. Савельич решился убраться на печь; хозяин лег на полу. Скоро вся изба захрапела, и я заснул как убитый.

Проснувшись поутру довольно поздно, я увидел, что буря утихла. Солнце сияло. Снег лежал ослепительной пеленою на необозримой степи. Лошади были запряжены. Я расплатился с хозяином, который взял с нас такую умеренную плату, что даже Савельич с ним не заспорил и не стал торговаться по своему обыкновению, и вчерашние подозрения изгладились совершенно из головы его. Я позвал вожатого, благодарил за оказанную помочь и велел Савельичу дать ему полтину на водку. Савельич нахмурился. «Полтину на водку! – сказал он, – за что это? За то, что ты же изволил подвезти его к постоялому двору? Воля твоя, сударь: нет у нас лишних полтин. Всякому давать на водку, так самому скоро придется голодать». Я не мог спорить с Савельичем. Деньги, по моему обещанию, находились в полном его распоряжении. Мне было досадно, однако ж, что не мог отблагодарить человека, выручившего меня если не из беды, то по крайней мере из очень неприятного положения. «Хорошо, – сказал я хладнокровно, – если не хочешь дать полтину, то вынь ему что-нибудь из моего платья. Он одет слишком легко. Дай ему мой заячий тулуп».

– Помилуй, батюшка Петр Андреич! – сказал Савельич. – Зачем ему твой заячий тулуп? Он его пропьет, собака, в первом кабаке.

– Это, старинушка, уж не твоя печаль, – сказал мой бродяга, – пропью ли я, или нет. Его благородие мне жалует шубу со своего плеча: его на то барская воля, а твое холопье дело не спорить и слушаться.

– Бога ты не боишься, разбойник! – отвечал ему Савельич сердитым голосом. – Ты видишь, что дитя еще не смыслит, а ты и рад его обобрать, простоты его ради. Зачем тебе барский тулупчик? Ты и не напялишь его на свои окаянные плечища.

– Прошу не умничать, – сказал я своему дядьке, – сейчас неси сюда тулуп.

– Господи владыко! – простонал мой Савельич. – Заячий тулуп почти новешенький! и добро бы кому, а то пьянице оголелому!

Однако заячий тулуп явился. Мужичок тут же стал его примеривать. В самом деле, тулуп, из которого успел и я вырасти, был немножко для него узок. Однако он кое-как умудрился и надел его, распоров по швам. Савельич чуть не завыл, услышав, как нитки затрещали. Бродяга был чрезвычайно доволен моим подарком. Он проводил меня до кибитки и сказал с низким поклоном: «Спасибо, ваше благородие! Награди вас господь за вашу добродетель. Век не забуду ваших милостей». – Он пошел в свою сторону, а я отправился далее, не обращая внимания на досаду Савельича, и скоро позабыл о вчерашней вьюге, о своем вожатом и о заячьем тулупе.

Приехав в Оренбург, я прямо явился к генералу. Я увидел мужчину росту высокого, но уже сгорбленного старостию. Длинные волосы его были совсем белы. Старый полинялый мундир напоминал воина времен Анны Иоанновны, а в его речи сильно отзывался немецкий выговор. Я подал ему письмо от батюшки. При имени его он взглянул на меня быстро: «Поже мой! – сказал он. – Тавно ли, кажется, Андрей Петрович был еше твоих лет, а теперь вот уш какой у него молотец! Ах, фремя, фремя!» Он распечатал письмо и стал читать его вполголоса, делая свои замечания. «Милостивый государь Андрей Карлович, надеюсь, что ваше превосходительство»… Это что за серемонии? Фуй, как ему не софестно! Конечно: дисциплина перво дело, но так ли пишут к старому камрад?.. «ваше превосходительство не забыло»… гм… «и… когда… покойным фельдмаршалом Мин… походе… также и… Каролинку»… Эхе, брудер! так он еше помнит стары наши проказ? «Теперь о деле… К вам моего повесу»… гм… «держать в ежовых рукавицах»… Что такое ешовы рукавиц? Это, должно быть, русска поговорк… Что такое «дершать в ешовых рукавицах»?» – повторил он, обращаясь ко мне.

– Это значит, – отвечал я ему с видом как можно более невинным, – обходиться ласково, не слишком строго, давать побольше воли, держать в ежовых рукавицах.

«Гм, понимаю… „и не давать ему воли“ – нет, видно, ешовы рукавицы значит не то… „При сем… его паспорт“… Где ж он? А, вот… „отписать в Семеновский“… Хорошо, хорошо: все будет сделано… „Позволишь без чинов обнять себя и… старым товарищем и другом“ – а! наконец догадался… и прочая и прочая… Ну, батюшка, – сказал он, прочитав письмо и отложив в сторону мой паспорт, – все будет сделано: ты будешь офицером переведен в *** полк, и чтоб тебе времени не терять, то завтра же поезжай в Белогорскую крепость, где ты будешь в команде капитана Миронова, доброго и честного человека. Там ты будешь на службе настоящей, научишься дисциплине. В Оренбурге делать тебе нечего; рассеяние вредно молодому человеку. А сегодня милости просим: отобедать у меня».

«Час от часу не легче! – подумал я про себя, – к чему послужило мне то, что еще в утробе матери я был уже гвардии сержантом! Куда это меня завело? В *** полк и в глухую крепость на границу киргиз-кайсацких степей!..» Я отобедал у Андрея Карловича, втроем с его старым адъютантом. Строгая немецкая экономия царствовала за его столом, и я думаю, что страх видеть иногда лишнего гостя за своею холостою трапезою был отчасти причиною поспешного удаления моего в гарнизон. На другой день я простился с генералом и отправился к месту моего назначения.

Гвардия – специальные отборные войска. Первые гвардейские полки (Семеновский, Преображенский) появились в России при Петре I. В отличие от остального состава армии пользовались преимуществами.

3

И денег, и белья, и дел моих рачитель – цитата из стихотворения Д. И. Фонвизина «Послание к слугам моим». Рачитель (книжн., устар.) – человек, заботящийся о чем-либо, ведающий чем-либо.