Сочинение по литературе.

Жестокие нравы в нашем городе, жестокие...
А.Н. Островский, «Гроза».

Город Калинов, в котором происходит действие «Грозы», обрисовывается автором весьма расплывчато. Таким местом может быть любой городок в любом уголке необъятной России. Это сразу увеличивает и обобщает масштаб описываемых событий.

Полным ходом идет подготовка реформы по отмене крепостного права, что сказывается на жизни всей России. Отжившие порядки уступают место новым, возникают ранее неизвестные явления и понятия. Поэтому даже в глухих городках, подобных Калинову, обыватели беспокоятся, слыша шаги новой жизни.

Что же представляет собой этот «город на берегу Волги»? Какие люди в нем обитают? Сценический характер произведения не позволяет писателю прямо отвечать на эти вопросы своими мыслями, но общее представление о них составить все же можно.

Внешне город Калинов - «благословенное место». Он стоит на берегу Волги, с крутизны реки открывается «вид необыкновенный». Но большинство местных жителей «пригляделись либо не понимают» этой красоты и отзываются о ней пренебрежительно. Калинов словно отделен стеной от остального мира. Здесь ничего не знают о том, что «на свете делается». Все сведения об окружающем мире жители Калинова вынуждены черпать из рассказов «странниц», которые «сами далеко не ходили, а слыхать много слыхали». Такое удовлетворение любознательности приводит к невежественности большинства горожан. Они вполне серьезно рассуждают о землях, «где люди с песьими головами», о том, что «Литва с неба упала». Среди жителей Калинова есть люди, которые в своих действиях «никому отчета не дают»; привыкшие к подобной безотчетности обыватели теряют способность видеть логику в чем бы то ни было.

Кабанова и Дикой, живущие по старым порядкам, вынуждены сдавать позиции. Это озлобляет их и заставляет еще больше бесноваться. Дикой набрасывается с бранью на всякого встречного и «никого знать не хочет». Сознавая внутренне, что его не за что уважать, он, однако, оставляет за собой право поступать с «маленькими людьми» так:

Захочу - помилую, захочу - раздавлю.

Кабанова неотступно донимает домашних нелепыми требованиями, противоречащими здравому смыслу. Она страшна тем, что читает наставления «под видом благочестия», но ее саму нельзя назвать благочестивой. Это видно из разговора Кулигина с Кабановым:

Кулигин: Врагам-то прощать надо, сударь!
Кабанов: Поди-ка поговори с маменькой, что она тебе на это скажет.

Дикой и Кабанова все еще кажутся сильными, но начинают понимать, что их силе приходит конец. Им «некуда торопиться», но жизнь движется вперед, не спрашивая их разрешения. Потому так и мрачна Кабанова, она не представляет, «как будет свет стоять», когда будут забыты ее порядки. Но окружающие, еще не чувствуя бессилия этих самодуров, вынуждена приспосабливаться к ним,

Тихон, в глубине души добрый человек, смирился со своим положением. Он живет и действует так, как «маменька приказала», окончательно потеряв способность «своим умом жить».

Его сестра Варвара не такова. Самодурный гнет не сломил ее воли, она смелее и гораздо самостоятельнее Тихона, но ее убеждение «только бы все шито да крыто было» говорит о том, что Варвара не смогла бороться со своими притеснителями, а лишь приспособилась к ним.

Ваня Кудряш, удалая и сильная натура, свыкся с самодурами и не боится их. Он нужен Дикому и знает это, «рабствовать перед ним» не станет. Но использование грубости как орудия борьбы означает, что Кудряш может лишь «пример брать» с Дикого, защищаясь от него его же приемами. Его бесшабашная удаль доходит до своеволия, а это уже граничит с самодурством.

Катерина - это, по выражению критика Добролюбова, «луч света в темном царстве». Самобытная и живая, она не похожа ни на одного героя пьесы. Внутреннюю силу ей придает ее народный характер. Но этой сила недостает, чтобы выстоять под неотступными нападками Кабановой. Катерина ищет поддержки – и не находит ее. Обессиленная, не имея возможности далее сопротивляться гнету, Катерина все-таки не сдалась, но ушла от борьбы, совершив самоубийство.

В любом уголке страны может разместиться Калинов, и это позволяет рассматривать действие пьесы в масштабах всей России. Везде доживают свой век самодуры, слабые люди по-прежнему страдают от их выходок. Но жизнь неутомимо движется вперед, никому не дано остановить ее стремительное течение. Свежий и сильный поток сметет плотину самодурства... Освобожденные от гнета характеры разольются во всей своей широте - и в «темном царстве» вспыхнет солнце!

«Гроза» — драма АН. Островского. Написана в июле-октябре 1859 г. Первая публикация: журнал «Библиотека для чтения» (1860, т. 158, январь). Первое знакомство русской публики с пьесой вызвало целую «критическую бурю». По поводу «Грозы» сочли необходимым высказаться видные представители всех направлений русской мысли. Было очевидно, что содержание этой народной драмы открывает «глубочайшие тайники неевропеизированной русской жизни» (А.И. Герцен). Спор о ней вылился в полемику об основных началах национального бытия. Добролюбовская концепция «темного царства» акцентировала социальное содержание драмы. А А. Григорьев рассматривал пьесу как «органическое» выражение поэзии народной жизни. Позднее, в XX веке возникла точка зрения на «темное царство» как душевную стихию русского человека (А.А. Блок), предлагалась символическая трактовка драмы (Ф.А. Степун).

Образ города Калинова

Город Калинов возникает в пьесе «Гроза» Островского как царство «неволи», в котором живая жизнь регламентирована строгой системой обрядов и запретов. Это мир жестоких нравов: зависти и корысти, «разврату темного да пьянства», тихих жалоб и невидимых слез. Течение жизни здесь сохранилось таким же, как сто и двести лет назад: с истомой жаркого летнего дня, чинными повечериями, праздничными разгулами, ночными свиданиями влюбленных пар. Полнота, самобытность и самодостаточность бытия калиновцев не нуждается ни в каких выходах за свои пределы, — туда, где все «неправильно» и «по-ихнему все напротив»: и закон «неправедный», и судьи «тоже все неправедные», и «люди с песьими головами». Толки о давнем «литовском разорении» и о том, что Литва «на нас с неба упала», раскрывают «историософию мирян»; простодушные рассуждения о картине Страшного суда — «богословие простецов», примитивную эсхатологию. «Закрытость», удаленность от «большого времени» (термин М.М. Бахтина) — характерная черта города Калинова.

Всеобщая греховность («Нельзя, матушка, без греха: в миру живем») — сущностная, онтологическая характеристика калиновского мира. Единственный способ борьбы с грехом и обуздания своеволия видится калиновцам в «законе быта и обычая» (П.А. Марков). «Закон» обузил, опростил, подмял под себя живую жизнь в ее вольных порывах, стремлениях и желаниях. «Хищная мудрость здешнего мира» (выражение Г. Флоровского) сквозит в духовной жестокости Кабанихи, дремучей упертости калиновцев, разбойничьей ухватке Кудряша, изворотливой сметливости Варвары, дряблой уступчивости Тихона. Печатью социального изгойства отмечен облик «нестяжателя» и бессеребренника Кулигина. Нераскаянный грех бродит по городу Калинову в обличье сумасшедшей старухи. Безблагодатный мир томится под гнетущей тяжестью «Закона», и лишь отдаленные раскаты грозы напоминают о «последнем конце». Всеобъемлющий образ грозы возникает в действии, как прорывы высшей реальности в здешнюю, потустороннюю действительность. Под натиском неведомой и грозной «воли» время жизни калиновцев «в умаление приходить стало»: близятся «последние времена» патриархального мира. На их фоне время действия пьесы прочитывается как «осевое время» ломки целостного уклада русской жизни.

Образ Катерины в «Грозе»

Для героини пьесы распадение «русского космоса» становится «личным» временем переживаемой трагедии. Катерина — последняя героиня русского средневековья, сквозь сердце которой прошла трещина «осевого времени» и открыла грозную глубину конфликта человеческого мира и Божественной выси. В глазах калиновцев Катерина — «чудная какая-то», «какая-то мудреная», непонятая даже для близких. «Неотмирность» героини подчеркнута даже ее именем: Катерина (греч. — присно-чистая, вечно-чистая). Не в миру, а в церкви, в молитвенном богообщении обнаруживается подлинная глубина ее личности. «Ах, Кудряш, как она молится, кабы ты посмотрел! Какая у ней на лице улыбка ангельская, а от лица-то как будто светится». В этих словах Бориса — ключ к тайне образа Катерины в «Грозе», объяснение озаренности, светоносности ее облика.

Ее монологи в первом акте раздвигают рамки фабульного действия и уводят за пределы означенного драматургом «малого мира». В них раскрывается свободное, радостное и легкое воспарение души героини к своей «небесной отчизне». За пределами церковной ограды Катерину подстерегает «неволя» и полное духовное одиночество. Ее душа страстно стремится к обретению родственной души в мире, и взгляд героини останавливается на лице Бориса, чуждого калиновскому миру не только в силу европейского воспитания и образования, но и духовно: «Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки не привыкну никак». Мотив добровольной жертвы за сестру — «сестру жаль» — центральный в образе Бориса. Обреченный «на жертву», он вынужден безропотно ждать иссякания самодурной воли Дикого.

Только по внешней видимости смиренный, затаенный Борис и страстная, решительная Катерина — противоположности. Внутреннее, в духовном смысле они одинаково чужды здешнему миру. Видевшись считанные разы, ни разу не переговорив, они «узнали» друг друга в толпе и уже больше не смогли жить по-прежнему. Борис называет свою страсть «дурою», сознает ее безнадежность, но Катерина «нейдет» у него из головы. Сердце Катерины устремляется к Борису помимо ее воли и желания. Она хочет мужа любить — и не может; ищет спасения в молитве — «не отмолится никак»; в сцене отъезда мужа пытается заклясть судьбу («Умереть мне без покаяния, если я...») — но Тихон не хочет понять ее («...и слушать не хочу!»).

Идя на свидание к Борису, Катерина совершает необратимый, «роковой» поступок: «Ведь что я себе готовлю. Где мне место-то... ». В точности по Аристотелю, героиня догадывается о последствиях, предвидит грядущее страдание, но совершает роковой поступок, не зная всего ужаса его: «Что меня жалеть, никто не виноват, — сама на то пошла. <...> Говорят, даже легче бывает, когда за какой-нибудь грех здесь, на земле, натерпишься». Но «огонь неугасимый», «геенна огненная», предсказанные сумасшедшей барыней, настигают героиню еще при жизни, — муками совести. Сознание и чувство греха (трагической вины), как оно переживается героиней, уводит в этимологию этого слова: грех — греть (греч. — жара, боль).

Прилюдное признание Катерины в содеянном — попытка загасить сжигающий ее изнутри огонь, вернуться к Богу и обрести утраченный душевный мир. Кульминационные события IV действия и по формальным признакам, и смыслово-содержательно, и образно-символически связаны с праздником Ильи-пророка, «грозного» святого, все чудеса которого в народных преданиях связаны с низведением небесного огня на землю и устрашением грешников. Гроза, что прежде громыхала в отдалении, разразилась прямо над головой Катерины. В соединении с изображением картины Страшного суда на стене полуразрушенной галереи, с выкриками барыни: «От Бога-то не уйдешь!», — с фразой Дикого, что гроза «в наказание посылается», и репликами калиновцев («эта гроза даром не пройдет»), она образует трагедийную кульминацию действия.

В последних словах Кулигина о «судье милосердном» слышится не только упрек грешному миру за «жестокость нравов», но и вера Островского в то, что суя Всевышнего немыслим вне милости и любви. Пространство русской трагедии раскрывается в «Грозе» как религиозное пространство страстей и страданий.

Протагонистка трагедии гибнет, а фарисейка торжествует в своей правоте («Понял, сынок, куда воля-то ведет!..»). С ветхозаветной суровостью Кабаниха продолжает блюсти устои калиновского мира: «бегство в обряд» — единственно мыслимое для нее спасение от хаоса воли. Побег Варвары и Кудряша на просторы воли, бунт безответного ранее Тихона («Маменька, это вы ее погубили! Вы, вы, вы... »), плач о погибшей Катерине — предвещают наступление нового времени. «Рубежность», «переломность» содержания «Грозы» позволяют говорить о ней, как о «самом решительном произведении Островского» (Н.А. Добролюбов).

Постановки

Первое представление «Грозы» состоялось 16 ноября 1859 г. в Малом театре (Москва). В роли Катерины — Л.П. Никулина-Косицкая, вдохновившая Островского на создание образа главной героини пьесы. С 1863 г. в роли Катерины выступала Г.Н. Федотова, с 1873 — М.Н. Ермолова. В Александринском театре (Петербург) премьера состоялась 2 декабря 1859 года (в роли Катерины — Ф.А. Снеткова, роль Тихона гениально исполнил А.Е. Мартынов). В XX веке «Грозу» ставили режиссеры: В.Э. Мейерхольд (Александринский театр, 1916 г.); А.Я. Таиров (Камерный театр, Москва, 1924 г.); В.И. Немирович-Данченко и И.Я. Судаков (Московский Художественный театр, 1934 г.); Н.Н. Охлопков (Московский театр им. Вл. Маяковского, 1953 г.); Г.Н. Яновская (Московский ТЮЗ, 1997 г.).

С первых же сцен драмы А. Н. Островского «Гроза» мы попадаем в мрачную обстановку особого мира, который с легкой руки Н. А. Добролюбова получил название «темное царство».

В купеческом мире города Калинова, где и разворачиваются драматические события, царят «жестокие нравы». Кулигин, местный механик-самоучка, дает подробную характеристику этих нравов. По его словам, в Калинове не увидеть ничего, кроме грубости и безответной покорности, богатства и «бедности нагольной». Те, у кого «тугая мошна», стараются «бедного закабалить, чтобы на его труды даровые еще больше денег наживать», да и между собой враждуют: сутяжничают, кляузничают, «торговлю друг у друга подрывают, и не столько из корысти, сколько из зависти».

Ярким образным выражением проявлений грубости и вражды, царящих в городе, становится купец Савел Прокофьич Дикой, «ругатель» и «пронзительный мужик», как характеризуют его жители. Это именно его появление дает повод Кулигину произнести монолог о жестоких нравах Калинова. Дикой - невежественный самодур, наделенный упрямством и жадностью, деспот в своей семье и за ее пределами. Терроризирует он и своего племянника Бориса, который «достался ему на жертву». Брань, ругань по любому поводу - это не только привычное обращение с людьми, это его натура, его характер, - содержание всей его жизни. «Унять-то его некому, вот он и воюет».

Другим олицетворением «жестоких нравов» города Калинова является Марфа Игнатьевна Кабанова - еще один деспот. «Ханжа, - характеризует ее Кулигин, - Нищих оделяет, а домашних заела совсем». Кабаниха твердо стоит на страже патриархальных, домостроевских порядков старины, ревностно охраняет жизнь своего дома от свежего ветра перемен. В отличие от Дикого, она никогда не ругается, у нее свои методы устрашения: она въедливо, как ржа железо, «точит» своих близких. Дикой и Кабанова открыто или под видом благочестия губительно действуют на окружающих, отравляя им жизнь, уничтожая в них светлые чувства,

Делая их своими рабами. Потому что для них потеря власти - потеря всего, в чем они видят смысл существования.

Жизнь Калинова и подобных ему городов России того времени Добролюбов не случайно назвал «темным царством». Основная масса жителей таких городков ведет сонное, спокойное, размеренное существование: «Спать ложатся очень рано, так что непривычному человеку трудно и выдержать такую сонную ночь». По праздникам чинно прогуливаются по бульвару, но «и то один вид делают, что гуляют, а сами ходят туда наряды показывать». Обыватели суеверны и покорны, их не интересуют новые идеи и мысли, а источниками новостей являются странницы и богомолки, скрывающие под своими черными платками «всякую мерзость душевную», такие как Феклуша, которую охотно принимают в домах Калинова. Ее нелепые истории нужны хозяевам города для поддержания своего авторитета и власти. Основой взаимоотношений людей в Калинове является материальная зависимость, вот и Феклуша разносит свои «известия» не бескорыстно: здесь накормят, тут напоят, там одарят.

Еще одним колоритным выразителем жестоких нравов «темного царства» является полусумасшедшая барыня. Она олицетворяет собой погибшую красоту, мрак и безумие окружающего мира и в то же время грозит гибелью чужой красоте, которая несовместима с уродливостью господствующих порядков.

Дикой, Кабанова, Феклуша, полусумасшедшая барыня - все они выражают худшие стороны уходящего мира, переживающего свои последние времена. Но к нашему прошлому с самобытной культурой эти персонажи никакого отношения не имеют. С другой стороны, то, что в настоящем Кулигину представляется страшным и безобразным, таким как Феклуша кажется прекрасным: «Блаалепие, милая, блаалепие! Красота дивная!.. В обетованной земле живете!» И наоборот: то, что для Кулигина представляется дивным и великолепным, барыне видится как гибельный омут.

Островский в пьесе показал не только нравы города Калинова, но и воссоздал атмосферу калиновского-быта, подобрав для этого соответствующие детали и краски. Ощущение надвигающейся грозы, когда «все небо обложило», «ровно шапкой так и накрыло», давит, словно передает вечные, незыблемые законы страшного мира, где человек человеку волк. Поэтому Кулигин и восклицает: «Никогда нам, сударь, не выбраться из этой норы!.. Несть конца мучениям».

Но в этих условиях, ломающих и парализующих волю, живут и представители молодого поколения. Кто-то, как Катерина, тесно связан с укладом города и зависит от него, живет и мучается, стремится вырваться из него, а кто-то, как Варвара, Кудряш, Борис и

Тихон, смиряется, принимает его законы или находит способы примириться с ними.

Тихон - недалекий, бесхарактерный, не отличается ни особым умом, ни деликатностью, ни нежностью. Свой робкий протест он топит в вине и разгуле, потому что на большее он не способен. Борис, «молодой человек, порядочного образования», единственный, кто не принадлежит к калиновскому миру по рождению и воспитанию, не понимает местных обычаев, но он покорный, трусливый, не способный ни защитить себя от оскорблений Дикого, ни «противиться пакостям, которые делают другие». Веселая и жизнерадостная Варвара приспособилась, научилась хитрить, чтобы не подчиняться матери. Она бежит с Кудряшом, который хорошо знаком с нравами купеческой среды, но живет легко, не задумываясь.

Кулигин, который в пьесе выступает «обличителем пороков», сочувствует бедным, он озабочен тем, чтобы улучшить жизнь людей, получив награду за открытие вечного двигателя. Он противник суеверий, поборник знаний, науки, творчества, просвещения, однако своих собственных знаний у него недостаточно. Активного способа противостоять самодурам он не видит, а потому предпочитает покориться. Понятно, что это не тот человек, который способен привнести новизну и свежую струю в жизнь города Калинова.

Среди действующих лиц драмы нет никого, кто не принадлежал бы к калиновскому миру. Купцы, конторщики, барыня с двумя лакеями, странница и горничная, бойкие и кроткие, властные и подначальные - все они вращаются в сфере понятий и представлений замкнутой патриархальной среды. Эти лица необходимы для лучшего понимания того положения, которым определяется смысл деятельности главных персонажей. Из всех действующих лиц - жителей города Калинова - только Катерина вся устремлена в будущее. По словам академика Н. Н. Скатова, «Катерина воспитана не только в узком мире купеческой семьи, она рождена не только патриархальным миром, а всем миром национальной, народной жизни, уже выплескивающимся за границы патриархальности, уже ищущим новых горизонтов».

А.Н. Островский вошел в русскую литературу как «Колумб» патриархального купечества. Выросший в районе Замоскворечья и досконально изучивший нравы русских купцов, их миропонимание, жизненную философию, драматург перенес свои наблюдения в произведения. В пьесах Островского исследуется традиционная жизнь купечества, изменения, которым она подвергается под влиянием прогресса, анализируется психология людей, особенности их взаимоотношений.

«Гроза» - одно из таких произведений писателя. Она была создана А.Н. Островским в 1959 году и считается одним из самых новаторских пьес драматурга. Проблематика «Грозы» связана с ранними произведениями Островского, но здесь дан совершенно новый взгляд на патриархальное купечество. В этой пьесе писатель резко критикует «неподвижность» и косность «темного царства», которое в пьесе представляет провинциальный волжский город Калинов.

Для его описания автор использует прием контраста. Пьеса открывается описанием волжского пейзажа («Общественный сад на высоком берегу Волги, за Волгой сельский вид») и репликами Кулигина, который восхищается красотой этих мест: «Вид необыкновенный! Красота! Душа радуется». Однако это божественная красота тут же вступает в противоречие с «делами рук человеческих» - мы становимся свидетелями очередного скандала Дикого, который на чем свет стоит ругает своего племянника Бориса: «Достался ему на жертву Борис Григорьич, вот он на нем и ездит».

И далее, на протяжении всей пьесы, автор будет проводить мысль о том, что «темное царство» Калинова, психология его жителей противоестественны, уродливы, страшны, потому что разрушают красоту истинных человеческих чувств, человеческой души. Это в пьесе понимает лишь один персонаж – чудак Кулигин, который во многом является выразителем авторской точки зрения. На протяжении всей пьесы мы слышим от него горестные реплики: «Как можно, сударь! Съедят, живого проглотят»; «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие!»; «…она теперь перед судией, который милосерднее вас!» и прочее. Однако, все видя и все понимая, этот герой остается такой же жертвой «темного царства», как и все остальные жители Калинова.

Что же представляет собой это «темное царство»? Каковы его обычаи и нравы?

Всем в городе заправляют богатые купцы - Савел Прокофьевич Дикой и его кума Марфа Игнатьевна Кабанова. Дикой – типичный самодур. В городе его все боятся, поэтому он творит бесчинства не только у себя в доме («за высокими заборами»), но и в пределах всего Калинова.

Дикой считает себя вправе унижать людей, всячески над ними издеваться – ведь на него нет управы. Так этот герой поступает со своими домашними («с бабами воюет»), так ведет себя со своим племянником Борисом. Да и все жители города покорно терпят издевательства Дикого – ведь он очень богат и влиятелен.

Лишь Марфа Игнатьевна Кабанова, а попросту Кабаниха, способна усмирить буйный нрав своего кума. Он не боится Дикого, потому что считает себя равной ему. И действительно, Кабаниха – тоже самодур, только в пределах собственной семьи.

Эта героиня считает себя хранительницей основ Домостроя. Для нее патриархальные законы – единственно верные, потому что это заветы предков. И Кабаниха особенно рьяно отстаивает их, видя, что приходит новое время с новыми порядками и нравами.

В семье Марфы Игнатьевны все вынуждены жить так, как велит она. Ее сын, дочь, сноха приспосабливаются, врут, ломают себя – делают все, чтобы выжить в «железных тисках» Кабанихи.

Но Дикой и Кабаниха – это лишь верхушка «темного царства». Их силу и могущество поддерживают «подданные» - Тихон Кабанов, Варвара, Борис, Кулигин… Все эти люди воспитывались по старым патриархальным законам и считают их, несмотря ни на что, правильными. Тихон стремится вырваться из-под опеки матери и почувствовать себя свободным в другом городе. Варвара живет так, как ей нравится, но тайком, изворачиваясь и обманывая. Борис, из-за возможности получить наследство, вынужден терпеть унижения от Дикого. Никто из этих людей не может открыто жить так, как ему хочется, никто не пытается стать свободным.

Лишь Катерина Кабанова совершила такую попытку. Но ее мимолетное счастье, свобода, полет, которое героиня искала в любви с Борисом, обернулось трагедией. Для Катерины счастье несовместимо с ложью, нарушением божественных запретов. А роман с Борисом был изменой, значит, не мог обернуться для чистой и светлой героини ничем, кроме гибели, нравственной и физической.

Таким образом, образ города Калинова в «Грозе» - это образ жестокого мира, косного и невежественного, разрушающего все, что пытается сопротивляться его законам. Этот мир, по мнению Островского, губительно действует на человеческие души, калеча и уничтожая их, разрушая самое ценное – надежду на изменения, веру в лучшее будущее.

Город Калинов и его обитатели (по пьесе А. Н. Островского «Гроза»)

Действие пьесы начинается с ремарки: «Общест-венный сад на высоком берегу Волги; за Волгой сель-ский вид». За этими строчками кроется необыкновен-ная красота волжских просторов, замечает которую лишь Кулигин, механик-самоучка: «... Чудеса, ис-тинно надобно сказать, что чудеса! Кудряш! Вот/бра-тец ты мой, пятьдесят лет я каждый день гляжу за Волгу и все наглядеться не могу». Все остальные жи-тели города Калинова не обращают внимания на кра-соту природы, об этом говорит небрежно реплика Куд-ряша в ответ на восторженные слова Кулигина: «Нешто!» И тут же, в стороне, Кулигин видит Дикого, «ругателя», который размахивает руками, распекая Бориса, своего племянника.

Пейзажный фон «Грозы» позволяет более ощутимо почувствовать душную атмосферу жизни калиновцев. В пьесе драматург правдиво отразил обществен-ные отношения середины XIX века: дал характери-стику материально-правового положения купеческо-мещанской среды, уровню культурных запросов, семейно-бытовому укладу, обрисовал положение женщины в семье. «Гроза»... представляет нам идил-лию «темного царства»... Жители... гуляют иногда по бульвару над рекой,., вечером сидят на завалинках у ворот и занимаются благочестивыми разговорами; но больше проводят время у себя дома, занимаются хо-зяйством, кушают, спят, — спать ложатся очень рано, так что непривычному человеку трудно и выдержать такую сонную ночь, какую они задают себе... Их жизнь течет ровно и мирно, никакие интересы мира их не тревожат, потому что не доходят до них; царства могут рушиться, новые страны открываться, лицо земли может измениться как ему угодно, мир может начать новую жизнь на новых началах, — обитатели городка Калинова будут себе существовать по-преж-нему в полном неведении об остальном мире...

Страшна и тяжела для каждого новичка попытка идти наперекор требованиям и убеждениям этой тем-ной массы, ужасной в своей наивности и искренности. Ведь она проклянет нас, будет бегать, как зачумлен-ных, — не по злобе, не по расчетам, а по глубокому убеждению в том, что мы сродни антихристу... Жена, по господствующим понятиям, связана с ним (с му-жем) неразрывно, духовно, посредством таинства; что бы муж ни делал, она должна ему повиноваться и раз-делять с ним его бессмысленную жизнь... И в общем мнении самая главная разница жены от лаптя в том и состоит, что она приносит с собою целую обузу забот, от которых муж не может избавиться, тогда как ла-поть дает только удобство, а если неудобен будет, то легко может быть сброшен... Находясь в подобном по-ложении, женщина, разумеется, должна позабыть, что и она такой же человек, с такими же самыми пра-вами, как и мужчина», — писал в статье «Луч света в темном царстве» Н. А. Добролюбов. Продолжая раз-мышлять о положении женщины, критик говорит, что она, решившись «идти до конца в своем восстании против угнетения и произвола старших в русской се-мье, должна быть исполнена героического самоотвер-жения, должна на все решиться и ко всему быть гото-ва», потому что «при первой же попытке ей дадут по-чувствовать, что она ничто, что ее раздавить могут», «прибьют, оставят на покаянии, на хлебе и воде, ли-шат света дневного, испытают все домашние исправительные средства доброго старого времени и приведут-таки к покорности».

Характеристику городу Калинову дает Кулигин, один из героев драмы: «Жестокие нравы, сударь, в на-шем городе, жестокие! В мещанстве, сударь, вы ниче-го, кроме грубости да бедности нагольной, не увидите. И никогда, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что честным трудом никогда не заработать нам боль-ше насущного хлеба. А у кого деньги, сударь, тот ста-рается бедного закабалить, чтобы на его труды даро-вые еще больше денег наживать... А между собой-то, сударь, как живут! Торговлю друг у друга подрывают, и не столько из корысти, сколько из зависти. Вражду-ют друг на друга...» Также Кулигин отмечает, что в го-роде нет работы для мещан: «Работу надо дать мещан-ству-то. А то руки есть, а работать нечего»,— и мечта-ет изобрести «перпету мобиль», чтобы употребить деньги на пользу обществу.

Самодурство Дикого и ему подобных основано на материальной и моральной зависимости других лю-дей. И даже городничий не может призвать к порядку Дикого, который ни одного из своих мужиков «путем не разочтет». У того своя философия: «Стоит ли, ваше высокоблагородие, нам с вами о таких пустяках раз-говаривать! Много у меня в год-то народу перебывает; вы то поймите: не доплачу я им по какой-нибудь ко-пейке на человека, а у меня из этого тысячи составля-ются, так оно мне и хорошо!» А то, что у этих мужиков каждая копейка на счету, его не волнует.

Невежественность обитателей Калинова подчерки-вается введением в произведение образа Феклуши, странницы. Она считает город «землей обетованной»: «Бла-алепие, милая, бла-алепие! Красота дивная! Да что уж говорить! В обетованной земле живете! И купе-чество все народ благочестивый, добродетелями мно-гими украшенный! Щедростью и подаяниями многими! Я так довольна, так, матушка, довольна, по горлушко! За наше неоставленное им еще больше щедрот приумножится, а особенно дому Кабановых». Но мы-то знаем, что в доме Кабановых задыхается в нево-ле Катерина, спивается Тихон; Дикой куражится над родным племянником, заставляя его пресмыкаться из-за наследства, по праву принадлежащему Борису и его сестре. Достоверно рассказывает о нравах, царя-щих в семьях, Кулигин: «Вот, сударь, какой у нас го-родишко! Бульвар сделали, а не гуляют. Гуляют толь-ко по праздникам, и то один вид делают, что гуляют, а сами ходят туда наряды показывать. Только пьяного приказного встретишь, из трактира домой плетется. Бедным гулять, сударь, некогда, у них день и ночь за-бота... А богатые-то что делают? Ну, что бы, кажется, им не гулять, не дышать свежим воздухом? Так нет. У всех давно ворота, сударь, заперты и собаки спущены. Вы думаете, они дело делают либо богу молятся? Нет, сударь! И не от воров они запираются, а чтоб люди не видали, как они своих домашних едят поедом да се-мью тиранят. И что слез льется за этими запорами, не-видимых и неслышимых!.. И что, сударь, за этими замками разврату темного да пьянства! И все шито да крыто — никто ничего не видит и не знает, видит только один бог! Ты, говорит, смотри в людях меня да на улице; а до семьи моей тебе дела нет; на это, гово-рит, у меня есть замки, да запоры, да собаки злые. Се-мья, говорит, дело тайное, секретное! Знаем мы эти секреты-то! От этих секретов-то, сударь, уму только весело, а остальные — волком воют... Ограбить сирот, родственников, племянников, заколотить домашних так, чтобы ни об чем, что он там творит, пикнуть не смели».

А что стоят рассказы Феклуши о землях замор-ских! («Говорят, такие страны есть, милая девушка, где и царей-то нет православных, а салтаны землей правят... А то есть еще земля, где все люди с песьими головами». Да что о далеких странах! Ограниченность взглядов странницы особенно ярко проявляется в по-вествовании о «видении» в Москве, когда Феклуша обыкновенного трубочиста принимает за нечистого, который на крыше «плевелы сыпет, а народ днем в суете-то своей невидимо и подберет».

Остальные жители города под стать Феклуше, сто-ит лишь прислушаться к разговору местных жителей на галерее:

1 - й: А это, братец ты мой, что такое?

2 - й: А это Литовское разорение. Битва! Видишь? Как наши с Литвой бились.

1 - й: Что ж это такое Литва?

2 - й: Так оно Литва и есть.

1 - й: А говорят, братец ты мой, она на нас с неба упала.

2 - й: Не умею тебе сказать. С неба так с неба.

Неудивительно, что и грозу калиновцы восприни-мают как божье наказание. Кулигин, понимая физи-ческую природу грозы, пытается обезопасить город, построив громоотвод, и просит на эти цели денег у Ди-кого. Конечно, тот ничего не дал, да еще и обругал изобретателя: «Какое там елестричество! Ну какой же ты не разбойник! Гроза нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали, а ты хочешь шестами да рож-нами какими-то, прости господи, обороняться». Но реакция Дикого никого не удивляет, расстаться с де-сятью рублями просто так, на благо города, смерти по-добно. Ужасает поведение горожан, которые и не по-думали вступиться за Кулигина, а лишь молча, со сто-роны, наблюдали за тем, как Дикой оскорбляет механика. Вот на этой безучастности, безответности, невежественности и зыблется власть самодуров.

И. А. Гончаров писал, что в пьесе «Гроза» «уле-глась широкая картина национального быта и нра-вов. Предреформенная Россия достоверно представлена в ней социально-экономическим, семейно-бытовым и культурно-бытовым обликом.