История написания романа капитанская дочка. История создания повести А.С. Пушкина 'Капитанская дочка'. Прототипы героев Капитанской дочки

Урок литературы 8 класс.

Тема: История создания «Капитанской дочки».

Цель: Исследовать историческую эпоху, показанную Пушкиным в романе “Капитанская дочка”, представить исторический труд Пушкина, посвященный этой эпохе.

Задачи:

Обучающие:

1. Познать прошлое, увиденное глазами великого поэта;

2. Подготовить учащихся к пониманию замысла создания подлинно реалистического образа Пугачёва;

3. Способствовать формированию понятий "историческая повесть", "художественный образ;

Развивающие:

Формирование умения акцентного вычитывания произведения, составления характеристики героя;

Создать условия для развития у восьмиклассников умения работать с различными источниками информации, формирование умения устанавливать причинно-следственные связи при решении проблемных задач;

Способствовать развитию мышления: анализа, суждения, умозаключения;

Организовать исследовательскую деятельность и помочь учащимся выполнять фрагменты исследовательской деятельности;

Воспитательные:

1.Развивать и воспитывать умение работать в коллективе, коммуникативные умения;

2.Побуждать к активной положительной деятельности;

3.Способствовать формированию активной жизненной позиции, формированию гражданского мировоззрения, помочь ученикам определиться в нравственных ориентирах;

4.Способствовать пониманию учениками таких нравственных категорий, как "честь", "милость", "добро", "благородство";

5. Воспитать у детей интерес к истории и культуре России.

План урока:

1.Орг. Момент.

2.Слово учителя.

3. Презентация.

4.Сообшения учеников.

5.Итоги.

6.Д. з.

Ход урока:

Слово учителя

«У каждого из нас - свой Пушкин, остающийся в то же время одним для всех. Он входит в нашу жизнь в самом начале ее и уже не покидает нас до конца», - так сказал о Пушкине русский поэт XX столетия А.Т. Твардовский.

Другой замечательный русский поэт М.И. Цветаева, с ранних лет полюбившая Пушкина и пронесшая эту любовь и интерес к его творчеству через всю жизнь, написала эссе «Мой Пушкин». «Пуш­кин - наше все», как сказал критик Ап. А. Григорьев. Пушкин при­надлежит всей России, всему миру. «Тебя, как первую любовь, России сердце не забудет», - сказал поэт Ф.И. Тютчев.

Беседа

Учитель. А какие стихотворения А.С. Пушкина запомнились вам? Есть ли у вас любимые стихи поэта?

Учитель. Вы знаете, что Пушкин не только поэт, но и прозаик. Какие произведения Пушкина в прозе вам известны?

Учитель. Многим из вас запомнился «Дубровский» - роман о «благородном разбойнике», его трагической судьбе, связавшей дворянина-помещика и его крепостных крестьян в борьбе за спра­ведливость, а главное - о его романтической любви к Маше Тро­екуровой. Дома вы читали и роман, над которым нам вместе предстоит поразмышлять, - «Капитанская дочка». В «Капитанской доч­ке» изображено крупнейшее восстание крестьян под предводитель­ством Пугачева, а в «Дубровском» - недовольство крестьян Дубровского, выступивших со своим барином против несправедли­вости со стороны Троекурова.

В от что интересно. Эти романы на­писаны один за другим. 6 февраля 1833 г. Пушкин дописал XIX гла­ву «Дубровского», на которой работа остановилась, (роман остался незаконченным), а 7 февраля обратился за разрешением ознако­миться с архивными документами по делу Пугачева. Что же заста­вило писателя изменить свои планы? Может быть, ответ в том, что возобладал интерес к историческим событиям, которыми насыще­на «Капитанская дочка» и которых нет в «Дубровском»? Ведь мы знаем, что Пушкин давно проявлял интерес к историческому про­шлому России.

Какие произведения Пушкина, связанные с исто­рией России, вы знаете?

«Борис Годунов», «Полтава», «Медный всадник».

Учитель.

Для того чтобы понять роман «Капитанская дочка», нужна знать об эпохе которая тогда существовала. Эпоха, которая нашла отражение в произведении. 28 июня 1762 г. в Петербурге произошёл дворцовый переворот. На престол была возведена жена Петра ІІІ, царя слабого, вздорного, неумного. Император был низложен, заточён в Ропшинский дворец (Ропша – пригород Петербурга) и там убит. Екатерина, в противоположность своему мужу, была хитра, дипломатична, властолюбива. Она хотела слыть монархиней гуманной и просвещённой, покровительницей наук и искусства, умела обвораживать нужных ей людей. Пушкин говорил об этом так: « Её великолепие ослепляло, приветливость привлекала, щедроты привязывали ». Но на протяжении своего царствования «просвещённая» императрица глушила свободное слово, бросала в тюрьмы людей, распространявших просвещение. Екатерина, получившая русский престол благодаря дворянам, служившим в гвардии, рассыпала им милости. Она раздаривала дворцы и земли с сотнями крепостных крестьян, делала ценнейшие подарки своим любимцам, фаворитам, награждала их орденами. Фавориты становились могущественными вельможами, от них зависели судьбы людей. Но не все дворяне были сторонниками возведения на российский престол Екатерины. Среди несогласных с её воцарением был старый фельдмаршал Миних. С его именем мы встретимся на страницах повести Пушкина. Вокруг Миниха группировались дворяне – сторонники Петра ІІІ, многие из них были скрытыми врагами екатерининских фаворитов.

Двор императрицы отличался невиданной роскошью, дворцы и парки в Петербурге и вокруг столицы, в Петергофе, Царском Селе, в Ораниенбауме потрясали великолепием. Вельможи подражали своей повелительнице. Их усадьбы отличались роскошью, изяществом архитектуры, великолепием убранства. Но за эими усадьбами простирались огромные пространства, где убого и сиротливо чернели деревнию Положение крепостных крестьян в царствование Екатерины Второй было ужасным. Во 2-й половине Χ V ІІІ века были увеличены барщина и денежный оброк. Рабочий день на барщине в летнее время крепостного крестьянина продолжался 14-16 часов. Земельные наделы были ничтожны. Крестьяне нищенствовали. Помещики имели право продавать крестьян, как скот, как вещи. Газеты пестрели объявлениями о продаже крепостных. Императрица дала огромные права помещикам. В первые же годы своего царствования она издала указы, предоставившие крепостникам право самолично, без суда, ссылать провинившихся крестьян на каторгу и лишавшие последних права подавать жалобы. В дворянских усадьбах царил произвол и беззаконие. Бесправие, нищета толкали крестьян на открытые выступления против помещиков. Иногда крестьянские бунты принимали широкий размах: горели усадьбы, вооставшие избивали и убивали помещиков, но эти стихийные вспышки жестоко подавлялись. Частые бунты происходили и на уральских заводах; волновались калмыки, башкиры, киргизы. В такой обстановке, после смерти Петра ІІІ, внезапной и таинственной для народа, разнеслись слухи, что император жив, что вместо него убит кто-то другой, а царь спасён верными людьми и скрывается до поры до времени, но он откроется народу и пойдёт отнимать свой законный престол, сгонит с трона незаконную царицу, отмстит помещикам, даст права на землю и землю крестьянам. Вера в доброго и справедливого царя была сильна в народе с давних пор, так же, как ненависть к помещикам. На далёких берегах реки Яик (Урал), в бескрайних оренбургских степях, среди казачества, на уральских заводах появилась легенда о том, что царь жив и и идёт спасать народ. В 1773 г. там появился человек, который назвал себя Петром ІІІ. Он был смел и дерзок. Умел повелевать, умел зажигать сердца. Обладал военным талантом. Его воззвания, написанные на понятном народу языке, вселяли надежду на освобождение от помещичьего гнёта. Этого человека звали Е. Иванович Пугачёв. За ним пошёл народ. Восстание охватило огромную территорию. Стр. 91 (учебник).

«История Пугачёва» - учебник, стр. 96 – 97.

Пушкин едет туда в 1833 г.60 лет назад там бушевало восстание. С 17 августа по конец ноября – длительное путешествие.. Поездка дала много интересного:

В казани, Оренбкрге, Уральске

Записал беседы со старниками, немногими оставшимися в живых очевидцами восстания

А также с теми, кто слышал о Пугачёве рассказы «старшего поколения» «Грех сказать, говорила мне 80-летняя казачка, на него мы не жалуемся, он нам зла не сделал» , - записывает Пушкин.

ІІ. « История Пугачёва». Важные стороны исследования Пушкина :

1) Ист. анализ восстания как народного, в основе которого лежали непримиримые противоречия между угнетённым народом и господствующим классом.

2) Высокая оценка энергии, таланта, неутомимости руководителей восстания во главе с Емельяном Пугачёвым. Критика бездарности, вялости, нерешительности действий правительственного лагеря. Жалкое оснащение крепостей.

3) Жестокость и беспощадность классовой войны.

4) Неудовлетворённость Пушкина официальными документами о восстании, отрицательные характеристики Пугачёва как « прирождённого злодея и кровопийцы» ; живой интерес к другим источникам – свидетельствам людей из народа, воспоминаниям старожилов, слышавших рассказы о Пугачёве; поездка на места восстания.

Итак, у Пушкина рождается замысел создания подлинно реалистического образа, который рождается в борьбе с реалистической точкой зрения на вождя восстания, под воздействия народного отношения к нему. Но Пушкин не только писал произведения на истори­ческие темы, он фактически был историком в прямом смысле сло­ва. В 1830-е годы по поручению Николая I он работал над историей Петра Великого, а в 1834 г. закончил труд «История Пугачева», ко­торый по указанию Николая I вышел под названием «История пу­гачевского бунта». Работая над ним, Пушкин изучает архивные документы, едет туда, где развертывались события. Он посещает Казань, Оренбург, Берду и другие станицы яицкого (уральского) казачества. Послушаем, что известно о работе Пушкина над мате­риалами о пугачевском восстании.

Сообщение ученика о работе Пушкина над «Капитанской дочкой»

(В1833 г. Пушкин начинает изучать архивные материалы, обращается к разным лицам с просьбой сообщить ему все, что известно о Пугачеве. Вот что он сам говорит о своей работе: «Я прочел со вниманием все, что было напечатано о Пугачеве, и сверх того 18 толстых томов... разных рукописей, указов, донесе­ний и проч. Я посетил места, где произошли события эпохи, мною описанной, поверяя мертвые документы словами еще живых, но уже престарелых очевидцев и вновь поверяя их дряхлеющую па­мять историческою критикою... Вся эта эпоха была худо извест­на. Военная часть оной никем не была обработана: многое даже могло быть обнародовано только с высочайшего соизволения» (А.С. Пушкин «Об "Истории Пугачевского бунта"»). А вот фраг­мент из письма Пушкина жене, Наталье Николаевне, написанного во время его поездки по местам, где проходило восстание: «Я в Ка­зани с пятого... Здесь я возился со стариками, современниками мо­его героя; объезжал окрестности города, осматривал места сражений, расспрашивал, записывал и очень доволен, что не на­прасно посетил эту сторону» (8 сентября 1833 г.). В "Истории Пугачева", несмотря на строжайшую цензуру, Пушкин показал Пугачевское движение, как протест подневольных народов, населяющих Россию. Известно, что многие участники этого движения подверглись жестокой расправе: "Зачинщики бунта, подчеркивает Пушкин, наказаны кнутом; около ста сорока человек сослано в Сибирь". Пушкин не преминул подчеркнуть и размаха этого народного движения, простиравшегося "От Сибири до Москвы и от Кубани до Муромских лесов". Глубоким интересом проникся Пушкин к личности Пугачева, его военному таланту, его авторитету в широких народных массах. Свидетельство тому – роман "Капитанская дочка". Еще один примечательный факт. Участник Пугачевского восстания дворянин Шванвич отбывал ссылку в Туруханском уезде, в Туруханске. Шванвич там прожил с семьею четверть века. Кто такой Шванвич? Вот здесь-то и начинается интереснейшая история, связанная с именем Пушкина. История, достойная стать самостоятельной статьею.

Михаил Александрович Шванвич – явился прообразом героев романа “Капитанская дочка”. Это прообразы Гринева и Швабрина. Более того! Незаурядная личность заинтересовала А.С. Пушкина настолько, что поначалу он вообще замыслил роман о Шванвиче. В записных книжках писателя даже появились “ планы романа о Шванвиче”, которые, правда, впоследствии изменились, но факт остается фактом: роман “Капитанская дочка” первоначально был связан с подпоручиком Шванвичем.

После подавления Пугачевского восстания в обвинительном акте по поводу Шванвича было сказано следующее: “ Подпоручика Михайла Швановича за учиненное им преступление, что он, будучи в толпе злодейской, забыв долг присяги, слепо повиновался самозванцевым приказам, предпочитая гнусную жизнь честной смерти, лишив чинов и дворянства, ошельмовать, переломя над ними шпагу”.

В 1834 году Пушкин писал по поводу дворян, уличенных в близости к Пугачеву: “ Показание некоторых источников, утверждающих, что ни один дворянин не был замешан в пугачевском бунте, совершенно несправедливо. Множество офицеров (по чину своему сделавшихся дворянами) служили в рядах Пугачева, не считая тех, которые из робости пристали к нему. Из хороших фамилий был Шванвич; он был сын кронштадского коменданта, имел малодушие пристать к Пугачеву и глупость служить ему со всеусердием. Граф А. Орлов выпросил у государыни смягчение приговора”.

Краевед Т.И. Баженова исследовала документы красноярского архива, рассказывающие о судьбе М.А. Шванвича, волею судьбы примкнувшего к пугачевскому бунту и отправленного в далекий Туруханский уезд в ссылку, где он и умер в 1802 году.

Пушкин не только писал о суровой Сибири, но и старался хоть мысленно, но разделить участь тех, кто попал туда не по своей воле.

Пушкин пишет труд «История Пугачевского бунта»

Из книги:

С шайкой, умноженной новыми бунтовщиками, Пугачев пошел прямо к Илецкому городку и послал начальствовавшему в нем атаману Портнову повеление - выйти к нему навстречу и с ним соединиться. Он обещал казакам пожаловать их крестом и бородою (Илецкие, как и Яицкие, казаки были все староверцы), реками, лугами, деньгами и провиантом, свинцом и порохом, и вечною вольностью, угрожая местью в случае непослушания. Верный своему долгу, атаман думал сопротивляться; но казаки связали его, и приняли Пугачева с колокольным звоном и с хлебом-солью. Пугачев повесил атамана, три дня праздновал победу и, взяв с собою всех Илецких казаков и городские пушки, пошел на крепость Рассыпную. Крепости в том краю выстроенные были не что иное, как деревни, окруженные плетнем или деревянным забором. Несколько старых солдат и тамошних казаков, под защитою двух или трех пушек, были в них безопасны от стрел и копий диких племен, рассеянных по степям оренбургской губернии и около ее границ. 24 сентября Пугачев напал на Рассыпную. Казаки и тут изменили. Крепость была взята. Комендант, майор Веловский, несколько офицеров и один священник были повешены, а гарнизонная рота и полтораста казаков присоединены к мятежникам. Из Рассыпной Пугачев пошел на Нижне-Озерную. По дороге встретил он капитана Сурина, высланного на помощь Веловскому комендантом Нижне-Озерной, майором Харловым. Пугачев его повесил, а рота пристала к мятежникам. Узнав о приближении Пугачева, Харлов отправил в Татищеву молодую жену свою, дочь тамошнего коменданта Елагина, а сам приготовился к обороне. Казаки его изменили, и ушли к Пугачеву. Харлов остался с малым числом престарелых солдат. Ночью на 26 сентября вздумал он, для их ободрения, палить из двух своих пушек, и сии-то выстрелы испугали Билова и заставили его отступить. Утром Пугачев показался перед крепостью. Он ехал впереди своего войска. "Берегись, государь", сказал ему старый казак: "неравно из пушки убьют". - "Старый ты человек", отвечал самозванец: "разве пушки льются на царей?" - Харлов бегал от одного солдата к другому, и приказывал стрелять. Никто не слушался. Он схватил фитиль, выпалил из одной пушки и кинулся к другой. В сие время бунтовщики заняли крепость, бросились на единственного ее защитника, и изранили его. Полумертвый, он думал от них откупиться, и повел их к избе, где было спрятано его имущество. Между тем за крепостью уже ставили виселицу; перед нею сидел Пугачев, принимая присягу жителей и гарнизона. К нему привели Харлова, обезумленного от ран и истекающего кровью. Глаз вышибенный копьем, висел у него на щеке. Пугачев велел его казнить, и с ним прапорщиков Фигнера и Кабалерова, одного писаря и татарина Бикбая. Гарнизон стал просить за своего доброго коменданта; но Яицкие казаки, предводители мятежа, были неумолимы. Ни один из страдальцев не оказал малодушия. Магометанин Бикбай, взошед на лестницу, перекрестился и сам надел на себя петлю. На другой день Пугачев выступил, и пошел на Татищеву. В сей крепости начальствовал полковник Елагин. Гарнизон был умножен отрядом Билова, искавшего в ней своей безопасности. Утром 27 сентября Пугачев показался на высотах, ее окружающих. Все жители видели, как он расставил там свои пушки и сам направил их на крепость. Мятежники подъехали к стенам, уговаривая гарнизон - не слушаться бояр и сдаться добровольно. Им отвечали выстрелами. Они отступили. Бесполезная пальба продолжалась с полудня до вечера; в то время скирды сена, находившиеся близ крепости, загорелись, подожженные осаждающими. Пожар быстро достигнул деревянных укреплений. Солдаты бросились тушить огонь. Пугачев, пользуясь смятением, напал с другой стороны. Крепостные казаки ему передались. Раненый Елагин и сам Билов оборонялись отчаянно. Наконец мятежники ворвались в дымящиеся развалины. Начальники были захвачены. Билову отсекли голову. С Елагина, человека тучного, содрали кожу; злодеи вынули из него сало, и мазали им свои раны. Жену его изрубили. Дочь их, накануне овдовевшая Харлова, приведена была к победителю, распоряжавшему казнию ее родителей. Пугачев поражен был ее красотою, и взял несчастную к себе в наложницы, пощадив для нее семилетнего ее брата. Вдова майора Веловского, бежавшая из Рассыпной, также находилась в Татищевой: ее удавили. Все офицеры были повешены. Несколько солдат и башкирцев выведены в поле и расстреляны картечью. Прочие острижены по-казацки, и присоединены к мятежникам. Тринадцать пушек достались победителю.

Какой здесь Пугачев?

Учитель . Что же нам сейчас известно об этих исторических со­бытиях?

Сообщение о восстании крестьян под предводительством Емельяна Пугачева.

(Восстание крестьян под предводитель­ством Емельяна Пугачева произошло в 1773-1774 гг. в период цар­ствования Екатерины II . На Урале среди казачества, русских заводских рабочих, калмыков, татар и других народов. Возникла в то время легенда о том, что жив царь Петр III (супруг Екатерины II , убитый в 1762 г. во время дворцового переворота), что он идет спасать народ от голода и нищеты. В 1773 г. появился человек, ко­торый назвал себя Петром III (это и был Емельян Пугачев). Он при­звал народ к восстанию. Крестьянская война длилась почти полтора года, против восставших были брошены войска русской армии во главе с крупнейшими военачальниками. Борьба была очень жесто­кой и кровопролитной. Но в конце 1774 г. исход ее был решен. 8 сен­тября Пугачев был схвачен и 10 января 1775 г. казнен в Москве.)

Учитель. Для нас сейчас все это - давняя история. Но, как мы слышали, во времена Пушкина еще были живы очевидцы событий - из числа и дворян, и простого народа. Вроде бы события одни и те же, но как по-разному они воспринимались! Если для дворян Пу­гачев был «злодеем», «извергом», то в народном сознании, отражен­ном в песнях и сказаниях, эта личность постепенно приобрела легендарные черты, воплотила представление о сильном, строгом, но справедливом вожде, «заступнике». Знал ли все это многообра­зие мнений Пушкин? Из того, что мы слышали о его работе, оче­видно - да. Послушаем свидетельства пушкинских современников.

Сообщение о воспоминаниях современников

(Осенью 1833 г. приехал в Оренбург А.С. Пушкин для собирания сведений о пугачевском бунте и по­желал посетить Берду «... мы отправились с вечера, чтобы к утру собрать стариков и старух, помнящих Пугачева... Одна старуха... много ему рассказывала и спела или проговорила песню, сложен­ную про Пугачева, которую Пушкин просил повторить» (Кайдалов Н.А. Воспоминания).)

Гиллельсон М. И., Мушина И. Б: Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка»

Капитанская дочка» - вершинное произведение пушкинской художественной прозы - была написана сто сорок лет тому назад, в тридцатые годы прошлого столетия, в эпоху мрачного николаевского царствования, за четверть века до отмены крепостного права. Стоит лишь мысленно представить себе те всеобъемлющие перемены, которые произошли за эти минувшие полтора столетия, как становится ощутимой «дистанция огромного размера», отделяющая нас, современников космической эры, от пушкинской неторопливой эпохи. Чем стремительнее с каждым годом общественный и научный прогресс, тем труднее становится постигать в полной мере «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой» времен восстания Пугачева - ведь между грозной крестьянской войной 1773-1775 годов и нашей современностью пролегло два столетия бурных исторических событий. Пушкин застал еще в живых некоторых очевидцев пугачевского движения, да и вся социальная структура общества оставалась при нем по существу прежней.

Сумароков: ( Один из самых ярких писателей второй половины XVIII в. А.П. Сумароков называл Пугачева «варваром», «псом бешеным», «врагом Отечества», превзошедшим «тигра и ас­пида», «свирепым Атреем», т. е. сыноубийцей и клятвопреступни­ком. В «Стансе граду Синбирску на Пугачева» он писал:Убийца сей, разив, тираня благородных, Колико погубил отцов и матерей! В замужество дает за ратников негодных Почтенных дочерей.)

Учитель. Интересно, что эпиграф к главе XI «Капитанской доч­ки», сочиненный, по мнению исследователей, самим писателем, Пушкин приписал именно Сумарокову. Так какое же место в этих двух так непохожих трактовках - народной и дворянской - Пуга­чева занимает пушкинская точка зрения? Конечно, у Пушкина Пугачев больше похож на героя из народной песни.

Мы не зря вспомнили исторический труд Пушкина о Пугачеве и еще не раз обратимся к его страницам. На сей раз послушаем Пушкина-историка. «Имя страшного бунтовщика гремит еще в краях, где он свирепствовал. Народ живо еще помнит кровавою пору, которую - так выразительно - прозвал он пугачевщиною» («История Пугачева»).

«Уральские казаки (особливо старые люди) доныне привязаны к памяти Пугачева. "Грех сказать, - говорила мне 80-летняя ка­зачка, - на него мы не жалуемся; он нам зла не сделал". "Расска­жи мне, - говорил я Д. Пьянову, - как Пугачев был у тебя посаженым отцом?" - "Он для тебя Пугачев, - отвечал мне сер­дито старик, - а для меня он был великий государь Петр Федоро­вич"» («Замечания о бунте»). В историческом труде Пушкина, написанном на ос­нове фактов, Пугачев - злодей, способный на низкие и подлые поступки, предательство в любви и дружбе, а в романе - яркая и цельная личность, воплощающая лучшие черты русской натуры с ее щедростью и широтой души, высокими нравственными прин­ципами, силой и удалью. Марина Цветаева в эссе «Пушкин и Пуга­чев», написанной в 1937 г., размышляет об этом.

Сообщение М. Цветаева «Мой Пушкин»

(Из эссе М.И. Цветаевой: «...Наш первый изумленный вопрос: как Пушкин своего Пугачева написал - зная! Было бы наоборот, т. е. будь «Капитанская дочка» написана пер­вой, было бы естественно: Пушкин сначала своего Пугачева вооб­разил, а потом - узнал. ...Но здесь он сначала узнал, а потом вообразил. Тот же корень, но другое слово: преобразил». М. Цветаева: "Пугачев в "Истории Пугачевского бунта" встает моральным трусом, зверем, а не героем".

М. Цветаева "Пушкин и Пугачев"

"Пушкин вообще забыл Гринева". "Пушкин Пугачевым зачарован". "Пугачев получается какой-то зверский ребенок". "На самозванце Пушкин отвел душу от самодержавца-Николая". "Пушкин под чару Пугачева попал и до последней строки из-под нее не вышел". "Пугачев - это тайный жар", "лихой человек", "страх-человек", "дикий волк", "чернобородый, страшный мужик". "Добрый разбойник Пугачев", "огневой Пугачев". "Пугачев никому не обещал быть хорошим". "В Пугачеве, разбойнике, одолевает человек". "Весь Пугачев нам Пушкиным внушен". )

Учитель: Интересно, что первоначальный замысел этого романа был похож на замысел «Дубровского»: в центре его должна была быть судьба дворянина, перешедшего на сторону Пугачева. Но исторические факты, кото­рые узнал Пушкин, разрушили такой сюжет. Свои новые идеи он выразил так: «Весь черный народ был за Пугачева. ...Одно дворян­ство было открытым образом на стороне правительства. Пугачев и его сообщники хотели сперва и дворян склонить на свою сторону, но выгоды их были слишком противуположны», - писал он в «За­мечаниях о бунте», которые должен был передать Николаю I.

Вот каким образом в центре «Капитанской дочки» оказывается не дворянин, перешедший на сторону Пугачева (хотя такой персо­наж здесь остался в виде предателя Швабрина), а молодой офицер Петр Гринев, верный долгу и присяге, сумевший в «жестокий век» сохранить в себе доброту и человечность, честь и достоинство.

Рассказ о положении крепостных во времена Екатерины II.

( Рассматривая царствование Екатерины П как эпоху расцвета крепостного права, мы видим, что народный гнев, вылившийся в грандиозное восстание 1773 – 1774 годов, был ответом на чудовищное экономическое, правовое, моральное подавление народа.
Типичным явлением для ХVIII века были восстания крестьян. Как правило, они носили местный характер, но вспыхивали постоянно: за период с 1725 по 1762 годы помещичьи крестьяне бунтовали 37 раз, а монастырские – 57 раз. Для подавления волнений вызывались армейские полки, но регулярные части так и не смогли ликвидировать небольшие “партизанские отряды” беглых крестьян.
Окончательно утвердившиеся крепостные порядки только в 1762 –1769 годах вызвали 120 крестьянских выступлений. Все эти бунты, вспыхивая повсеместно, быстро гасли, но уже предвещали гигантский пожар Пугачевского восстания 1773 –1775 гг.

Обратимся к документу:

Положение крепостного крестьянства:

1. Указ о праве помещиков отдавать крепостных крестьян на каторгу (1765 г.)

Буде кто из помещиков людей своих… отдавать пожелает для лучшего воздержания в каторжную работу, таковых Адмиралтейской коллегии принимать и употреблять в тяжкую работу на толикое время, на сколько помещики их похотят…

2. Указ о запрещении крестьянам жаловаться на помещиков (1767 г.)

Когда кто не из дворян и неимеющих чинов осмелится высочайшую ее величества особу подачей в собственные руки челобитен утруждать: то за первое дерзновение отсылать таковых в работу на каторгу на месяц; за второе с наказанием публично,отсылать туда же на год, возвращая оных по прошествии срока на прежние жилища;а за третье преступление с наказанием публично плетьми ссылать вечно в Нерчинск, с зачетом крепостных помещикам их в рекруты.А для повсеместного о сем сведения и исполнения сей указ… целый месяц в каждом месте в праздничные и воскресные дни, а по прошествии месяца ежегодно по одному разу во время храмовых праздников читать по всем церквам…

Расправа помещика с провинившимися крестьянами “Журнал” (1763–1765 гг.)

№ 410. Нашему человеку Ивану Владимирову нами приказано было, чтоб окорока свиные оба сделать на буженину с чесноком, другой с луком, а нами велено лопатку с луком сделать, и он приказу нашего не исполнил, за что вычесть у него в будущей 764 год из положенного жалованья рубль, а ежели посему исполнено и вычтено не будет, то у кого сей наш журнал, того сечь на дровнях, давая по сту ударов нещадно.

№ 468. Впредь Фёклу Яковлеву именем и отчеством не звать никому, а звать ее всем трусихой и лживицей; а ежели кто именем и отчеством назовет, того сечь розгами, давая по пяти твсяч раз нещадно.

№ 510. Впредь, ежели когда во время езды нашей в гости не положится в карман гребенка, да для чищенья платья невозьмется щетка, то того, кто нас будет одевать, да дневального лакея сечь розгами, давая по пяти тысяч нещадно.

Семевский В.И. “Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. СПб., 1881”

Помещики не имели по закону права над жизнью и смертью своих крестьян, но так как они могли наказывать их неограниченно, то тяжкие истязания нередко оканчивались смертью подвергнутого им крепостного. Истязания крепостных, кончавшиеся смертью несчастных жертв барского произвола, не всегда сходили с рук мучителям, как это видно из целого ряда дел, возбужденных правительственными властями. …Были приговорены исключительно к церковному покаянию 5 чел. (в том числе 4 женщины), на месяц в тюрьму – 2 женщины, на 6 недель на хлеб и воду и на один год в монастырь в работу – одна женщина, к пожизненному покаянию в монастыре – 1 мужчина, к “простой службе” в Нерчинске – один, 6на вечное поселение 2 (в том числе одна женщина), к вечной каторжной работе – 5.)

Роман «Капитанская дочка», опубликованный в четвертой книжке журнала «Современник» за 1836 г., — итоговое произведение Пушкина. «Прощальный» роман вырастал из пушкинских трудов по истории России. С начала 1830-х гг. в центре внимания Пушкина был XVIII век: эпоха Петра I (шла работа над «Историей Петра») и самое крупное событие эпохи Екатерины II — крестьянский бунт 1773-1774 гг. Из материалов о бунте сложилась «История Пугачева», написанная в Болдине осенью 1833 г. и опубликованная в 1834 г. под названием «История Пугачевского бунта» (изменено Николаем I).

Исторический труд дал роману фактическую основу и общую концепцию, но путь Пушкина к «Капитанской дочке» оказался непростым. К 1832-1833 гг. относятся черновые планы и наброски будущего исторического произведения. По первоначальному замыслу Пушкина, центральной фигурой в нем должен был стать дворянин, поручик Шванвич, перешедший на сторону Пугачева и служивший ему «со всеусердием». Сведения об этом дворянине, который « предпочел гнусную жизнь — честной смерти », Пушкин обнаружил в одном из пунктов официального юридического документа — «Сентенции» Сената (там же говорилось и о подпоручике А.М.Гриневе, которого арестовали по подозрению «в сообщении со злодеями», но в ходе следствия признали невиновным).

Изучение материалов бунта во время поездки в Казань и Оренбург летом 1833 гг. скорректировало первоначальный замысел. Пушкин пришел к выводу, что дворянство — единственное из всех сословий — осталось верным правительству и не поддержало бунт. Судьба дворянина-отщепенца не могла послужить основой для широких художественных обобщений. Шванвич превратился бы в такого же героя-одиночку, как Владимир Дубровский, «благородный разбойник», мститель за поруганную честь семьи, в неоконченном романе «Дубровский» (1833).

Пушкин нашел нового героя — им стал не союзник, а пленник Пугачева Башарин, помилованный самозванцем по просьбе солдат. Найдена была и форма повествования — мемуарные записки героя, обращенные к внуку («Любезный внук мой Петруша...» — так начинался черновой набросок вступления). Зимой 1834-1835 гг. возник новый вариант произведения: в нем появились историко-бытовой материал и любовный сюжет. В 1835-1836 гг. менялись сюжетные линии, фамилии героев. Так, прообраз будущего Гринева Башарин стал Валуевым, потом Буланиным (эта фамилия осталась в «Пропущенной главе»), и только на последнем этапе работы Пушкин назвал мемуариста Гриневым. Его антипод Швабрин, сохранивший некоторые черты дворянина-изменники Шванвича, появился тоже в окончательной редакции. Рукопись была переписана набело самим Пушкиным 19 октября 1836 г. В конце октября, уже после того как роман был представлен в цензуру, он получил название — «Капитанская дочка».

Работая над историческим романом, Пушкин опирался на творческий опыт английского романиста Вальтера Скотта (среди его многочисленных почитателей в России был сам Николай I) и первых русских исторических романистов М.Н.Загоскина, И.И.Лажечникова. «В наше время под словом роман разумеют историческую эпоху, развитую в вымышленном повествовании» — так Пушкин определил основной жанровый признак романа на историческую тему. Выбор эпохи, героев и особенно стиль «вымышленного повествования» сделали «Капитанскую дочку» не только лучшим среди романов русских последователей В.Скотта. По словам Гоголя, Пушкин написал «единственный в своем роде роман» — «по чувству меры, по законченности, по стилю и по изумительному мастерству обрисовывать типы и характеры в миниатюре...» Пушкин-художник стал не только соперником, но и «победителем» Пушкина-историка. Как заметил выдающийся русский историк В.О.Ключевский, в «Капитанской дочке» «больше истории, чем в «Истории Пугачевского бунта», которая кажется длинным объяснительным примечанием к роману».

Широта проблематики выводит «Капитанскую дочку» за пределы жанра исторического романа. Материал истории послужил Пушкину отправной точкой для создания многопланового произведения. «Капитанская дочка» —это и семейная хроника Гриневых (критик Н.Н.Страхов заметил: «"Капитанская дочка" есть рассказ о том, как Петр Гринев женился на дочери капитана Миронова»), и роман-биография самого мемуариста Петра Гринева, и роман воспитания (история становления характера дворянского «недоросля»), и роман-притча (судьбы героев — развернутая нравственная максима, ставшая эпиграфом к роману: «Береги честь смолоду»).

В отличие от других прозаических произведений (неоконченного «Арапа Петра Великого», «Повестей Белкина», «Пиковой дамы »), в последнем романе Пушкин создал, хотя и другими средствами, чем в «Евгении Онегине», «свободное» повествование, разомкнутое в историческом времени, не ограниченное рамками сюжета и смыслом изображаемого. Историческое «поле» романа шире описанных исторических событий (1772-1775 гг.) и биографических фактов (юность героя — автора записок, 17-19 лет). Основанная, как подчеркнул сам писатель, «на предании», «Капитанская дочка» стала романом об исторической жизни России. (Обратите внимание на обилие исторических фактов, упоминаемых в романе, — от Смутного времени (Гришка Отрепьев) до «кроткого царствования» Александра I.)

Проблематика романа, его жанровые и сюжетно-композиционные особенности обусловлены избранным Пушкиным типом повествования и самой фигурой рассказчика. Роман написан от первого лица. Это автобиографические записки (мемуары, воспоминания) русского дворянина Петра Андреевича Гринева, который является фигурой вымышленной. С реально существовавшим А.М.Гриневым его роднят только фамилия и сходство некоторых ситуаций: пленение Пугачевым и арест по подозрению в измене. Записки не имеют конкретного адресата. Воспоминания Гринева о молодости — часть семейной хроники и одновременно его исповедь. Не сумев сказать всей правды на суде, чтобы не запятнать честь Маши Мироновой, он адресует рассказ-исповедь о «странных происшествиях» своей жизни потомкам.

Из «записок» Гринева состоит основной текст романа. В послесловии «издатель» указывает на источник получения «рукописи». Она попала к нему от внука Гринева, узнавшего, что «издатель» занимался «трудом, относящимся к временам, описанным его дедом». «Издатель» —литературная «маска» Пушкина, под «трудом» имеется ввиду «История Пугачева». Кроме того, в романе проставлена дата окончания: «19 окт. 1836» — своеобразный «автограф» Пушкина (роман был напечатан в «Современнике» анонимно, без подписи автора). В послесловии указана и степень участия «издателя» в работе над якобы полученной рукописью: он принял решение не включать ее в свой труд, а издать «особо, приискав к каждой главе приличный эпиграф и дозволив себе переменить некоторые собственные имена». Эпиграфы, таким образом, имеют особый смысл: они не только указывают на тему главы и определяют ее повествовательный тон. Эпиграфы — это знаки авторского «присутствия» в тексте романа. Каждый эпиграф представляет собой авторский «образ-конспект» главы.

Смысл послесловия в том, что Пушкин, создатель романа, четко отделил себя от вымышленного лица — автора и главного героя записок Гринева и вместе с тем намеренно соотнес вымысел с реальностью. Заявлен один из важнейших художественных принципов Пушкина-исторического романиста: читателю предлагается воспринимать все рассказанное Гриневым как достоверный и искренний «человеческий документ». Вымышленные записки Гринева писатель ставит в один ряд с подлинными документами, вошедшими в «Историю Пугачева».

В «Капитанской дочке» одинаково важны и история жизни рассказчика, и его человеческий, нравственный облик. Гринев — свидетель и участник исторических событий. Рассказ о собственной судьбе как бы «удостоверяет» подлинность и объективность его «свидетельств». Точка зрения Гринева в повествовании господствует. Эпоха, бунт, Пугачев увидены глазами дворянина, присягнувшего императрице, верного своей присяге и долгу офицера. Крестьянское восстание для него — беззаконие, мятеж, «пожар». Пугачевцев Гринев называет «шайкой», «разбойниками», а самого Пугачева— «самозванцем», «бродягой», «злодеем», «беглым казаком». Его понимание происходящего не меняется: и в юности, и в зрелом возрасте он осуждает «русский бунт».

Считать это проявлением только сословных предрассудков героя — явное упрощение, ведь пугачевщину оценивают как кровавый бунт не только дворяне. Крепостной крестьянин Савельич, священник отец Герасим и его жена Акулина Памфиловна тоже видят в пугачевцах бунтовщиков и злодеев. Критерием отношения этих героев к бунту являются не отвлеченные социологические понятия, а кровь, насилие и смерть. В их оценках Пугачева и его соратников, в нелестных словах, которые они находят для восставших, отражены их личные, живые впечатления. «Пугачевщина» и для Гринева не формула, закрепившая официальный взгляд на мятежников, а настоящее человеческое потрясение. Он видел бунт, поэтому и пишет с неподдельным ужасом: «Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!»

Это высказывание Гринева вызывает много споров. Некоторые исследователи находят в нем отражение точки зрения самого Пушкина, другие — проявление социальной слепоты героя. Безусловно, решить этот вопрос можно, только выйдя за пределы текста, обратившись к прямым высказываниям Пушкина (в 1830-е гг. поэт был противником любого насилия). Все сказанное героем отражает точку зрения самого героя. Отождествлять его мнение со взглядами Пушкина не следует. Авторская позиция в романе проявилась в выборе героя-мемуариста, в отборе исторических ситуаций, в том, как судьбы героев соотнесены с историческими событиями.

Пугачевский бунт показан в романе как национальная трагедия. Это беспощадная гражданская война, в которой бунтовщики не могут победить: свою обреченность хорошо понимает сам Пугачев. Не считают себя победителями и усмирители бунта («Мы утешались в нашем бездействии мыслию о скором прекращении скучной и мелочной войны с разбойниками и дикарями»), В этой войне есть только побежденные — русские люди, воюющие против таких же русских людей.

Пушкин противопоставил в своем романе не дворян и крестьян, а народ и власть. Для него народ — это не только Пугачев с его «господами генералами», «молодой казак», ударивший саблей по голове Василису Егоровну, изуродованный башкирец, лукавый урядник Максимыч. Народ — это и капитан Миронов, и Маша, и попадья, и Савельич, и единственная крепостная Мироновых Палаша. Трагическая межа разводит героев романа именно тогда, когда они определяют свое отношение к власти. Екатерина II и Пугачев — ее символы. «Народ», как отмечает наблюдательный Гринев, неотступно следовал за Пугачевым, толпился вокруг него. Одни видят в Пугачеве «народного царя», воплощающего их мечту о «чуде» — сильной, но мудрой и справедливой власти, другие — разбойника и душегуба. И те и другие сближаются в своем стремлении к подлинной власти, человечной и милосердной. Именно власть «неправедная», бестолковая и жестокая, отделившая себя от людей, подвела Россию к краю бездны. Не на «турку» или «шведа» приходится идти кое-как обученным «солдатушкам», не защищать Отечество, а сражаться в «странной войне», после которой родная земля превращается в пепелище («состояние всего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно...»).

Предсмертные слова Василисы Егоровны — плач по повешенному мужу — можно рассматривать как обвинение не только разбойнику Пугачеву, но и власти: «Не тронули тебя ни штыки прусские, ни пули турецкие; не в честном бою положил ты свой живот, а сгинул от беглого каторжника!» Взгляд Гринева на исторические события в большей степени отражает не узко-сословную, а общечеловеческую точку зрения. Гринев с омерзением смотрит на «разбойников», но осуждает и беспечных защитников Велогорской крепости, и особенно «оренбургских командиров», которые обрекли город на вымирание. Во всем происходящем он видит кровавый разгул и вакханалию насилия, подлинное национальное бедствие.

Гринев — дворянин, связанный со своим сословием обетами долга и чести, но он смотрит на мир и людей не сквозь сословные «очки». Гринев прежде всего честный и искренний человек, старающийся полно и правдиво передать все, что увидел и услышал. Многое зафиксировано с протокольной точностью. Гринев — гениальный зритель. Он видит все вокруг — и главных участников событий, и «статистов», и детали обстановки. Гринев не просто передает свои впечатления — он пластически воссоздает события. Простодушный, но отнюдь не простоватый и плоский рассказ героя отражает высочайший уровень мастерства Пушкина-повествователя. Гринев необходим автору романа не как говорящий манекен, рупор его идей. Рассказчик в «Капитанской дочке» — это человек со своим взглядом на мир. Он способен увидеть и запечатлеть в слове то, что для другого человека может показаться мелочью, недостойной внимания. Гринев зорко подмечает детали, заставляя их крупно броситься в глаза (особенно это касается Пугачева). Гринев — несостоявшийся поэт, хотя его стихотворные опыты были «изрядны», но замечательный прозаик. Ему недостает поэтического слуха (см. его стихи «Мысль любовну истребляя...» в главе «Поединок»), зато на мирон смотрит взглядом истинного художника.

Гринев доверяет только собственным впечатлениям. Все, о чем ему известно понаслышке, специально оговаривается или пропускается (см., например, рассказы о положении в Оренбургской губернии в главе «Пугачевщина», о разгроме Пугачева в главе «Арест»). Этим обусловлены разрывы в сюжете. «Я не был свидетелем всему, о чем остается мне уведомить читателя...» — так начинается рассказ о поездке Маши в Петербург. Гринев отделяет свои «свидетельства» от «предания», «молвы» и чужих мнений.

Пушкин виртуозно использует особенность любого мемуарного повествования: дистанцию, возникающую между мемуаристом и объектом его воспоминаний. В записках Гринева в центре внимания сам мемуарист, поэтому перед нами как бы «два Гриневых»: Гринев — семнадцатилетний юноша и Гринев — пятидесятилетний автор записок. Между ними есть важное различие. Юный Гринев вбирает в себя многообразные впечатления, меняется под влиянием обстоятельств, его характер развивается. Гринев-мемуарист — человек, проживший жизнь. Его убеждения и оценки людей проверены временем. Он может взглянуть на все, что с ним произошло в юности (в «мой век»), с высоты своего житейского опыта и нравов новой эпохи. Простодушие молодого Гринева и мудрость Гринева-мемуариста дополняют друг друга. Но самое главное — именно Гриневу-мемуаристу открывается значение того, что он пережил во время бунта. Обратите внимание на временные рамки его записок. Только часть «сюжета» его жизни стала сюжетом записок. Первые главы (с первой по пятую) — «увертюра» к рассказу о пугачевщине. Самое памятное в его жизни — бунт и Пугачев. Записки Гринева прерываются, когда заканчивается рассказ о «неожиданных происшествиях», повлиявших на всю его жизнь.

Финал романа остался «открытым »: мемуарист ничего не рассказывает о последующих событиях своей жизни — они уже никак не соприкасаются с историей, укладываясь в рамки частной жизни небогатого симбирского помещика. Единственная биографическая деталь Гринева, о которой «издатель» сообщает в послесловии, — присутствие автора «записок» на казни Пугачева. Но значимость этой детали, пожалуй, в другом: она «достраивает» образ Пугачева. За несколько мгновений до казни самозванец узнал Гринева в многотысячной толпе, кивнул ему — это свидетельствует об огромной силе духа, выдержке, сознании своей правоты, присущих Пугачеву.

Жизнеописание Гринева является основой хроникального сюжета романа. Формирование личности молодого дворянина — это непрерывная цепь испытаний его чести и человеческой порядочности. Уехав из дома, он то и дело попадает в ситуации нравственного выбора. Сначала они ничем не отличаются от тех, что бывают в жизни каждого человека (проигрыш ста рублей Зурину, буран, любовный конфликт). Он абсолютно не готов к жизни и должен полагаться только на нравственное чувство. Мемуарист иронически смотрит на свое детство и семейное воспитание, представляя себя недалеким Митрофанушкой, самонадеянным дворянским недорослем. Самоирония — это взгляд опытного человека, который понял, что семья не смогла дать ему главного — знания жизни и людей. Наставлением сурового отца, полученным перед отъездом, и ограничился его жизненный опыт.

Нравственный потенциал героя раскрылся во время бунта. Уже в день взятия Белогорской крепости ему несколько раз пришлось выбирать между честью и бесчестием, а фактически между жизнью и смертью. Самые сложные ситуации в жизни Гринева возникают тогда, когда его склоняют к компромиссу: после того, как Пугачев «помиловал» Гринева, он должен был поцеловать ему руку, то есть фактически признать в нем царя. В главе «Незваный гость» сам Пугачев устраивает «испытание компромиссом», пытаясь получить от Гринева обещание «хотя бы не воевать» против него. Во всех этих случаях герой, рискуя жизнью, проявляет твердость и неуступчивость. Но самое главное нравственное испытание оказалось впереди. В Оренбурге, получив письмо Маши, Гринев должен был сделать решающий выбор: солдатский долг требовал подчиниться решению генерала, остаться в осажденном городе — долг чести требовал откликнуться на отчаянный призыв Маши: «вы один у меня покровитель; заступитесь за меня бедную». Гринев-человек победил Гринева-солдата, присягнувшего императрице, — он решился уехать из Оренбурга, а затем воспользоваться помощью Пугачева.

Честь Гринев понимает как человеческое достоинство, сплав совести и внутреннего убеждения человека в своей правоте. Такое же «человеческое измерение» чести и долга мы видим у его отца, который, узнав о мнимой измене сына, говорит о пращуре, умершем за то, что «почитал святынею своей совести». Стремлением не запятнать честь Маши был продиктован отказ Гринева назвать ее во время следствия (сама «мысль впутать имя ее между гнусными изветами злодеев» показалась ему «ужасной»). Из всех испытаний Гринев вышел с честью, сохранив в себе достоинство человека.

Через нравственные испытания проходят все основные герои романа. Не только у защитников Белогорской крепости, у Маши Мироновой, но и у Пугачева и его соратников есть свои представления о чести. Например, один из пугачевских «енаралов» Хлопуша в споре с Белобородовым так формулирует «кодекс» чести разбойника: «И эта рука повинна в пролитой христианской крови. Но я губил супротивника, а не гостя; на вольном перепутье да в темном лесу, не дома, сидя за печью; кистенем и обухом, а не бабьим наговором». Честь стала в романе Пушкина мерой человечности и порядочности всех героев. Отношение к чести и долгу развело Гринева и Швабрина. Искренность, открытость и честность Гринева привлекли к нему Пугачева («Моя искренность поразила Пугачева», — замечает мемуарист).

Пушкин поставил в романе один из самых сложных вопросов — вопрос о зависимости жизни людей от хода истории. Мемуарист все время подступает к главной «странности» своей жизни, но останавливается, говоря лишь о «странных происшествиях», «странном сцеплении обстоятельств»: «детский тулуп, подаренный бродяге, избавлял меня от петли, и пьяница, шатавшийся по постоялым дворам, осаждал крепости и потрясал государством!» Судьба Гринева и судьбы других героев романа позволяют сделать выводы о том, как Пушкин понимал зависимость человека от истории.

До шестой главы жизнь Гринева — это жизнь частного человека, текущая вне истории. Лишь отдаленные отголоски страшной исторической бури доходят до него (сведения о возмущениях казаков и «полудиких народов»). Вне истории живут и все другие герои романа. Это обычные люди, для которых воинская служба такое же «привычное дело», как соление грибов или сочинение любовных куплетов (таковы обитатели Белогорской крепости в первых главах романа). Символическим предвестием грозных исторических событий стали буран и страшный сон, увиденный Гриневым (глава «Вожатый»). Во время пугачевщины обнаружился тайный смысл происшедшего в этой главе.

История — неподвластная людям, враждебная им сила, соизмеримая с судьбой, — разрушила быт, казавшийся незыблемым, втянула Гринева и всех обитателей Белогорской крепости в свой водоворот. Она подвергла героев романа суровым испытаниям, проверяя их волю, мужество, верность долгу и чести, человечность. Во время бунта гибнут родители Маши, Иван Игнатьевич, со мною связан». Но и сами герои должны были проявить лучшие свои качества, чтобы прийти к своей цели.

Пушкин показал в романе темный и светлый лики истории. Она может погубить человека, но может дать его душе «сильное и благое потрясение» В исторических испытаниях в человеке проявляются скрытые волевые качества (Маша Миронова). Подлость и низость делают его законченным негодяем (Швабрин). История дает шанс спастись даже в сложных испытаниях тем, кто честен, человечен и милосерден. Жесткая и капризная, историческая реальность не исключает «чудесной» случайности. Кажется, что сама история не только карает и губит, во и возвышает людей, милостива к ним.

Это особенно ярко проявилось в судьбе Маши Мироновой . Главные испытания в жизни Маши, как и в жизни Гринева, начинаются, когда до Белогорской крепости доходит слух о самозванце. Стремясь уберечь дочь от «пугачевщины», родители хотят отправить ее в безопасное место. Но судьба вновь распоряжается по-своему: Маша вынуждена остаться в осажденной крепости, среди огня и ужасов «бессмысленного и беспощадного» бунта. В день взятия крепости ее постигает несчастье — страшная смерть родителей. Маша остается круглой сиротой. Ее единственный защитник, Гринев, чудом избежав виселицы, отправляется в Оренбург, а она, больная и беспомощная, оказывается в руках нового коменданта крепости — предателя Швабрина.

Бедной, несчастной Маше пришлось вынести столько унижений и страданий, сколько любая другая девушка, оказавшись на ее месте, вряд ли смогла бы пережить. Швабрин держал ее в чулане иа хлебе и воде, добиваясь таким образом согласия стать его женой В романе, пожалуй, нет другого героя, который пострадал бы больше нее. Честная, умная и искренняя, Маша категорически отказывается выйти замуж за нелюбимого человека, к тому же вставшего на сторону убийц ее родителей: «мне легче было бы умереть, нежели сделаться женою такого человека, каков Алексей Иванович».

Приехав в Велогорскую крепость, Гринев и Пугачев нашли Машу сидящей на полу, «в крестьянском оборванном платье», «с растрепанными волосами». Перед бедной девушкой стоял кувшин воды, накрытый ломтем хлеба. В эту минуту героиня увидела Пугачева, приехавшего освободить ее, но ведь этот же самый человек, ставший ее спасителем, лишил ее самого дорогого в жизни — ее родителей. Она не произнесла ни слова, лишь закрыла лицо обеими руками и, как вспоминает потрясенный Гринев, «упала без чувств». И вновь Швабрин едва не помешал влюбленным: он все-таки сообщил Пугачеву, кем была Маша на самом деле. Но, проявив великодушие, самозванец простил Гринева за вынужденный обман и даже вызвался быть посаженым отцом на свадьбе Маши и Гринева.

Казалось бы, судьба Маши с этого момента начала складываться счастливо. Гринев отправляет ее с Савельичем в свое поместье. Теперь Маше нужно было понравиться родителем возлюбленного, и задача эта оказалась не из сложных — вскоре они «искренно привязались» к «милой капитанской дочке» и не желали для сына никакой другой невесты, кроме Маши. Не за горами была цель любящих — свадьба и счастливая семейная жизнь. Вскоре бунт был подавлен, а самозванец пойман.

Но опять всемогущая судьба готовит Маше новое и, пожалуй, самое сложное препятствие: Гринев арестован и обвинен в предательстве. Маше кажется, что именно она стала причиной несчастий любимого, который ради нее должен был прибегнуть к помощи самозванца. На следствии, объясняя свое поведение во время бунта, сам Гринев не называет Маши, не желая, чтобы имя «капитанской дочки» даже косвенно фигурировало в деле об измене.

Наступает поворотный момент в судьбе Маши: ведь только от нее зависят теперь и будущее возлюбленного, и ее собственное семейное счастье. Она решилась поехать к самой императрице просить за Гринева. Непросто далось «трусихе» Маше это решение. Она в первый раз принимает на себя такую ответственность: это уже ответственность не только за себя, но и за будущее, за честь Петра Гринева и его семьи.

Честность и искренность Маши помогли растопить холодное сердце величественной императрицы и получить прощение для Гринева. Добиться этого Маше было едва ли не труднее, чем Гриневу убедить Пугачева в необходимости помочь самой Маше, пленнице Швабрина.

Маша Миронова в конце концов смогла преодолеть все преграды и устроить свою судьбу, свое счастье. Тихая и робкая «капитанская дочка» в сложнейших обстоятельствах сумела справиться не только с внешними препятствиями. Она преодолела саму себя, сердцем почувствовав, что честность и нравственная чистота способны сокрушить недоверие, несправедливость и предатёльство, помогают человеку одержать верх в его неравном противоборстве с грозными силами истории.

Из-под своих таинственных покровов история как бы вывела Пугачева, сделав его символической фигурой, жуткой в своей реальности и одновременно волшебной, почти сказочной. Прототип пушкинского Пугачева — реальное историческое лицо, самозванец, глава восставших. Историчность Пугачева закреплена в романе казенным приказом о его поимке (см. главу «Пугачевщина»), подлинными историческими фактами, которые упомянуты Гриневым.

Но Пугачев в пушкинском романе не тождествен своему историческому прототипу. Образ Пугачева — сложный сплав исторических, реально-бытовых, символических и фольклорных элементов, это образ-символ, развертывающийся, как и любой символический образ, в нескольких, порой взаимоисключающих, смысловых плоскостях. Пугачев — персонаж романа, участник сюжетного действия. Он увиден глазами Гринева. Как персонаж он появляется только тогда, когда его жизнь пересекается с жизнью мемуариста. Облик Пугачева физически конкретен, рассказчику вполне ясен и его социальный статус: он казак, «бродяга», главарь «шайки разбойников».

Несмотря на свою реалистичность, Пугачев резко отличается от других героев. С его появлением в романе возникает тревожная, загадочная атмосфера. И в главе «Вожатый», и во время бунта перед нами человек, внешность которого выразительна, но обманчива. Внутреннее, скрытое кажется в нем значительнее и таинственнее того, что доступно взгляду Гринева. Человеческий облик Пугачева сложен и противоречив. В нем уживаются жестокость и великодушие, лукавство и прямота, желание подчинить человека и готовность ему помочь. Пугачев может грозно хмуриться, напускать на Себя «важный вид» и улыбаться, добродушно подмигивать.

Пугачев непредсказуем — это человек-стихия. Важнейший принцип создания образа Пугачева — превращение, метаморфоза. Он постоянно перевоплощается, как бы ускользая от однозначных определений. Двойственно уже само его положение человека-«оборотня»: он казак — человек, имеющий подлинное имя, и самозванец, присвоивший чужое — имя покойного Петра III (имя для Пугачева — главный атрибут власти). В сюжете романа из «бродяги» он превращается в «великого государя». В нем проступают то черты плутоватого казака, то мудрость народного вождя и полководца. В некоторых эпизодах (см. главы «Незваный гость», «Мятежная слобода» и «Сирота») метаморфозы следуют одна за другой: властный и грозный «государь» оборачивается искренним и милосердным спасителем «его благородия» и «красной девицы»; нетерпеливый и скорый на расправу человек — рассудительным и примиряющим (глава «Мятежная слобода»). Мотив превращения пришел в роман из фольклора (мифа и волшебной сказки).

Пугачев говорит о вариантах развития своей судьбы: о походе на Москву («Дай срок, то ли еще будет, как пойду на Москву»), о возможном триумфе («Авось и удастся! Гришка Отрепьев ведь поцарствовал же над Москвою»). Довольный своими военными победами, он предполагает даже «потягаться» с самим прусским королем Фридрихом. Но ни один из этих вариантов судьбы не осуществился.

Пугачев — фигура трагическая. В жизни ему тесно так же, как в детском заячьем тулупчике, подаренном Гриневым («Улица моя тесна; воли мне мало»). Власть его кажется безграничной, но он осознает трагизм своей судьбы — это подчеркнуто и в любимой песне Пугачева («Не шуми, мати зелена дубровушка...»), и в рассказанной им калмыцкой сказке. Как и всякий трагический герой, Пугачев предстает в героическом ореоле. Милуя своих противников, он гордо отвергает совет Гринева — «прибегнуть к милосердию государыни». Им движет не чувство непомерной вины, а уверенность в несокрушимой правоте. Он хозяин своей судьбы и не может принять то, что щедро дает другим людям. Милосердие для него — унизительная милостыня. Трагическая судьба Пугачева раскрывается в фольклорной символике песни и сказки.

Гринев пытается понять роль Пугачева в своей судьбе, в судьбе Маши. Заячий тулупчик и общеизвестное «долг платежом красен»— слишком простое объяснение всего происшедшего (долг был оплачен, даже с лихвой: Пугачев прислал Гриневу овчинный тулуп, коня и полтину денег). Мемуарист осознает, что этот человек почему-то выделил его из толпы, спас, помог, устроил его личное счастье («Не могу изъяснить то, что я чувствовал, расставаясь с этим ужасным человеком, извергом, злодеем для всех, кроме одного меня»). Немалую роль сыграло чувство человеческой близости, возникшее между ними (« Зачем не сказать истины? В эту минуту сильное сочувствие влекло меня к нему»). Но Гринев прозревает в их отношениях другой, высший смысл. Пугачев представляется ему человеком исключительным, посланным самой судьбой. Мысли о судьбе сопровождают каждый поворот сюжета, каждое изменение в жизни Гринева, связанное с Пугачевым. Как просвещенный человек, мемуарист не склонен верить в пророчества и чудеса. Но Пугачев для него — случай особенный, он — живое воплощение чуда. Пугачев возник из метели, едва не погубившей Гринева, из сна, в котором отец неожиданно предстал в облике вожатого. Пугачев стал его «вожатым» по жизни, в нем совместились и здравый смысл, и логика чуда — логика мифа.

Пугачев одновременно реален и фантастичен, недоступен для понимания. Он — звено, соединившее обыкновенного человека Гринева с миром таинственного и загадочного: с судьбой и историей. С появлением Пугачева в главе «Приступ» Гринев ощущает таинственную взаимосвязь новых обстоятельств своей жизни и предзнаменований, полученных им ранее. Пугачев разрушает привычную одномерность его жизни. Повествование о судьбе Гринева перестает быть линейным движением от эпизода к эпизоду, в котором новое событие просто присоединяется к предыдущему. В романе возникают композиционные и смысловые параллели. Все они связаны именно с фигурой Пугачева (отметим наиболее важные параллели: встреча Гринева с Пугачевым в Белогорской крепости — встреча Маши с Екатериной II в Петербурге; «суд» над Гриневым в Бердской слободе — суд в Казани; несостоявшаяся казнь Гринева — казнь Пугачева, о которой говорится в послесловии; оборона Белогорской крепости — оборона Оренбурга).

Образ Пугачева — центральный образ романа, хотя Пугачев и не является главным действующим лицом. С ним связаны размышления Пушкина об истории и судьбе, о соотношении частной жизни человека и жизни исторической. Фигура Пугачева соизмерима только с фигурой Петра I. Среди русских исторических деятелей своей эпохи Пушкин личности такого масштаба не находил.

В день, когда была завершена « Капитанская дочка », на встрече с друзьями-лицеистами поэт прочитал свое последнее стихотворное послание к ним: «Была пора: наш праздник молодой...». В нем подведен итог эпохе, о начале которой мемуарист Гринев с энтузиазмом написал: «Не могу не дивиться быстрым успехам просвещения и распространению правил человеколюбия». Пушкин тоже взглянул на свою эпоху взглядом честного и неравнодушного «свидетеля»:

Припомните, о други, с той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,
Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то славы, то свободы,
То гордости багрила алтари.

Величественная картина европейской и русской истории первой четверти XIX в., созданная в послании, — своеобразный поэтический «эпилог» к роману о бессмысленном и беспощадном «русском бунте», который, по убеждению Пушкина, не должен был повториться в России...

«Чудом совершенства» назвал критик В.Г. Белинский «Капитанскую дочку» - роман о Пугачёвском бунте. Обращаясь к истории, Пушкин не только осмыслял минувшее и день нынешний, но и чувствовал личную сопричастность к воссоздаваемым событиям.

Мысли об историческом труде, в центре которого будут Пугачёв и пугачёвщина, вызревали у Пушкина долго. Ещё в 1826 году он говорил М.Н. Волконской перед её отъездом в Сибирь к сосланному на каторгу мужу: «Я хочу написать сочинение о Пугачёве. Я отправлюсь на места, перееду через Урал, проеду дальше и приду просить у вас убежища в Нерчинских рудниках».

Замысел «Капитанской дочки», или, точнее, сюжет ещё не до конца сложившейся повести о дворянине-пугачёвце, родился в процессе работы Пушкина над «Дубровским». «Разбойничий» роман не позволял глубоко и точно осмыслить проблему крестьянского бунта и отношение к нему дворянства.

Пушкин-историк понимал значение подлинных документов и фактов, много работал в архивах. Помимо этого он хотел побывать на местах событий. В августе 1833 года он подаёт прошение «на увольнение в отпуск на четыре месяца в губернии Казанскую и Оренбургскую». Разрешение получено, и 5 сентября 1833 года Пушкин приезжает в Казань - первый пункт на его пути, где жива была память о Пугачёве.

Правда, ещё прежде, в Васильсурске, он записал со слов нищенки местное предание о Пугачёве, которое использовал в VII главе «Истории Пугачёва». Вблизи Чебоксар рассказали ему про двух барышень, спрятавшихся в копие сена, обнаруженных и казнённых пугачёвцами; под Казанью писатель осмотрел Арское поле - лагерь Пугачёва в нескольких верстах от города, потолковал с участниками событий. В бумагах Пушкина сохранился листок, который принято называть «казанские записи». В них, например, имеется свидетельство некого Бабина, мальчиком бывшего иод Казанью во времена Пугачёва: «Народ, пригнанный в лагерь Пугачёва, поставлен был па карачки перед пушками, бабы и дети подняли вой. Им объявили прощение государево. Все закричали ура! - и кинулись к его ставке. Потом спрашивали: кто хочет в службу к государю Петру Фёдоровичу?

Вид Казани. Неизвестный художник. 1820-е гг.

Охотников нашлось множество». Другой казанский старожил, купец Крупеников, которого Пушкин расспрашивал полтора часа, рассказал, как довелось ему быть в плену у Пугачёва. «Народ, - записал Пушкин, - возвратись из плена, нашёл всё вверх дном. Кто был богат, очутился нищим, кто был скуден, разбогател». Все эти заметки на листках и в дорожной записной книжке, равно как и «зарубки в памяти», пригодились при написании «Капитанской дочки».

В мемуарах сохранились некоторые дополнительные сведения об оренбургских днях и посеиеенйи Берды. Например, такой рассказ местной жительницы: «В каком году приезжал Пушкин, я не помню, знаю только, что день выдался тёплый и ясный. Двое каких-то господ, одетых в штатское платье, шли по улице... а у лома... сидела наша бердская казачка Бунтова. Я была тут же около старушки Бунтовой, которой было лет за шестьдесят и которая оставалась по дому нянчить детей. Штатские подошли к старушке, и, вероятно, увидав, что она очень древняя, один из них, курчавый, спросил Бунтову, не знает ли она что-нибудь про Пугачёва. Старушка ответила, что всё знает и даже песню, что про него сложена. Господа попросили её спеть. Бунтова спела им одну песню». В старинном казачьем селении Бердская слобода, которую Пушкин назвал «мятежной», он был 19 сентября. Сохранился в записи и рассказ самой Бунтовой об этом событии: «А бабы как было меня напугали. Много их набежало, когда тот барин меня расспрашивал, и песни я ему пела про Пугача. Показал он патрет: красавица такая написана, „вот, - говорит, - она станет твои песни петь". Только он со двора, бабы все так на меня и накинулись. Кто говорит, что его подослали, что меня в тюрьму засадят за мою болтовню; кто говорит: „Антихриста видела, когти-то у него какие. Да и в Писании сказано, что антихрист будет любить старух, заставлять их песни петь и деньгами станет дарить". Слегла я со страху, велела телегу заложить, везти меня в Оренбург к начальству. Там и говорю: „Смилуйтесь, защитите, коли я чего наплела на свою голову; захворала я с думы". Те смеются. „Не бойся, - говорят, - это ему сам государь позволил о Пугачёве везде расспрашивать"».

В самом факте, что были «под Пугачёвым», люди ощущали некую вину Недаром Бунтова, когда спросил её Пушкин: «Знала ли Пугачёва?» - ответила в испуге: «Знала, батюшка, бес попутал!» Боялись даже имя его произнести, а тут рассказывай заезжему барину! В конце IV главы «Истории Пугачёва» автор сам подчеркнул эту ситуацию: «Доныне престарелые свидетели тогдашнего смятения неохотно отвечают на вопросы любопытных». И всё же говорили, не чурались Пушкина. Значит, он умел завоевывать доверие.

Из Оренбурга Пушкин съездил ещё за 300 вёрст «большой Уральской дорогой» в Уральск, где продолжал свои расспросы, порой с удивлением убеждаясь, что не только память о Пугачёве сохранилась, но не угасла и любовь к народному вождю. «В Уральске жива ещё старая казачка, носившая черевики его работы», - пишет Пушкин. На вопрос приезжего: «Каков был Пугачёв?» - она ответила: «Грех сказать... на него мы не жалуемся; он нам зла не сделал».

Беседы с очевидцами, запись их рассказов помогли сделать Пушкину важнейший вывод: «Весь чёрный народ был за Пугачёва. Духовенство ему доброжелательствовало. <...> Одно дворянство было открытым образом на стороне правительства. Пугачёв и его сообщники хотели сперва и дворян склонить на свою сторону, но выгоды их были слишком противоположны...»

Труд «История Пугачёва» и художественное произведение - роман «Капитанская дочка» - создавались практически одновременно, и многие материалы, не вошедшие в «Историю...», возникали на страницах романа.

В.И. Даль, сопровождавший Пушкина, рассказывал об осмотре «золотого дворца» Пугачёва. В главе XI «Капитанской дочки» читаем: «Нас привели прямо к избе, стоявшей на углу перекрёстка. <...> Я вошёл в избу, или во дворец, как называли её мужики. Она освещена была двумя сальными свечами, а стены оклеены были золотою бумагою; впрочем, лавки, стол, рукомойник на верёвочке, полотенце на гвозде, ухват в углу и широкий шесток, уставленный горшками, - всё было как в обыкновенной избе». Это живое впечатление отразилось в романе, равно как и многое другое, включая название крепости Белогорской, которое придумано не «просто так», а восходит к меловым горам, виденным Пушкиным на берегу Урала.

Вводил Пушкин в текст и отдельные эпизоды, сведения, имеющиеся в «Истории Пугачёва». Так, в главе III «Истории Пугачёва» Пушкин сообщал: «Пугачёв не был самовластен. Яицкие казаки, зачинщики бунта, управляли действиями нрошлеца, не имевшего другого достоинства, кроме некоторых военных знаний и дерзости необыкновенной. Он ничего не предпринимал без их согласия; они же часто действовали без его ведома, а иногда и вопреки его воле. Они оказывали ему наружное почтение, при народе ходили за ним без шапок и били ему челом; но наедине обходились с ним, как с товарищем, и вместе пьянствовали, сидя при нём в шапках и в одних рубахах и распевая бурлацкие песни. Пугачёв скучал их опекою. Улица моя тесна, говорил он Денису Пьянову, пируя на свадьбе младшего его сына».

Этот материал переосмыслен в «Капитанской дочке» и дан в восприятии Гринёва в главе VIII: «За столом <...> Пугачёв и человек десять казацких старшин сидели, в шайках и цветных рубашках, разгорячённые вином, с красными рожами и блистающими глазами... Все обходились между собою как товарищи, не оказывали никакого особенного предпочтения своему предводителю... „Ну, братцы, - сказал Пугачёв, -затянем-ка на сон грядущий мою любимую песенку. Чумаков! начинай!" Сосед мой затянул тонким голоском заунывную бурлацкую песню, и все подхватили хором: „Не шуми, мати зелёная дубровушка..."» и пр.

Из «Истории Пугачёва» в этой сцене «Капитанской дочки» не использован только заключительный эпизод: слова Пугачёва, сказанные на пиру Денису Пьянову: «Улица моя тесна». Но и они не исчезают в романе и появляются в разговоре Пугачёва с Гринёвым в XI главе: „А ты полагаешь идти на Москву?" Самозванец несколько задумался и сказал вполголоса: „Бог весть. Улица моя тесна; воли мне мало. Ребята мои умничают. Они воры"».

Во время путешествия 1833 года была записана Пушкиным замечательная калмыцкая сказка об орле и вороне, замыкающая беседу Пугачёва с Гринёвым о походе на Москву, а но живым рассказам старухи Бунтовой восстановлены были красочные сцены присяги Пугачёву после взятия Белогорской крепости (глава VII), картина раздачи денег народу (глава IX) и другие ис-торико-бытовые сцены романа.

Но самым существенным является то, что работа над «Историей Пугачёва» помогла Пушкину окончательно определить художественный замысел «Капитанской дочки».

Заинтересованность историей родного государства. Александра Сергеевича Пушкина очень влекло прошлое России. Он написал огромное количество очерков, статей. Разрешение Николая I на доступ ко всевозможным документам, архивам, касающихся мятежа 1773-1774 годов, натолкнуло его на написание работы «История Пугачевского бунта». Сам царь определил название произведения, так как первоначальное его абсолютно не устраивало. История создания романа Пушкина «Капитанская дочка» очень тесно связана именно с этими трудами.

Поездка по городам, где оставлял свой кровавый след бунтарь и самозванец Емельян Пугачев

Кроме прочтения множества документов о Пугачевщине, у писателя возникло желание побывать в тех местах, где происходили важные бои. Он снова, заручившись поддержкой государя, получив его разрешение, собирается в путь. Пушкин побывает и в Симбирске, в Оренбурге, посетит Казань. Встретится с немногими постаревшими очевидцами прошлых событий, посетит поля сражений, увидит места, где казнили помещиков.

Активная писательская деятельность в Болдинском имении

Работу о донском казаке автор пишет в поместье Болдино, когда задержится там по причине эпидемии страшной болезни. Запрет на выезд из поселка продлится около месяца. Туда он поедет, чтобы уладить кое-какие дела перед предстоящим бракосочетанием. Плодотворная работа принесет свои плоды. Уже тогда появляется желание создать художественное произведение, где будет достаточно реально описана Пугачевщина, а литературные герои, их поступки обрисуют читателю все в более доступной форме.

Споры относительно жанра

Автор утверждал, что несмотря на небольшой объем, «Капитанская дочка » является именно романом. Он писал цензорам, что его творение отображает временные исторические рамки, что было приемлемо роману того времени. До сих пор многие литераторы придерживаются мнения, что сочинение Пушкина, посвященное событиям крестьянской войны XVIII столетия, все-таки является повестью.

Цензура и коррективы. Выбор в пользу Гринева

Александр Сергеевич работал над произведением около трех лет. Он часто вносил исправления, не был до конца уверен, правильно ли он преподнес читателю героев, их поведение, образ жизни. Да и в те времена нельзя было с особой правдивостью раскрывать многие факты восстания.

В архивах автор ознакомился с приказами, гласившими о том, что со многих людей снимались обвинения в пособничестве мятежнику Пугачеву. В списках присутствовала фамилия Гринев. На протяжении длительного периода писатель менял главного героя на Валуева, Башарина. В последней главе, которую редко когда публиковали, он изначально предстает с фамилией Буланин.

Прочтя в документах о подпоручике Шванвиче, ставшем на путь предательства и служения самозванцу, Пушкин решил использовать его личность как прототип Петру, смело сражающимся с врагом, провозгласившим себя царем.

Одобрение коллег. Публикация в журнале без подписи автора

Современники высоко оценили литературные старания. Создателю удалось очень гармонично изобразить события пугачевского восстания не только с помощью исторических фактов и особей, но и благодаря умело представленным образам главных героев. Некоторые утверждали, что он воспользовался методами Вальтера Скотта, который был мастером исторического романа.

История создания «Капитанской дочки» важна для понимания основной идеи произведения Александра Сергеевича Пушкина. В ходе трехлетней работы над повестью, которая предвосхищалась работой над историческим материалом, менялся авторский замысел. Данный материал поможет при подготовке к уроку литературы в 8 классе.

Замысел

А. С. Пушкин, которого интересовала история пугачевского восстания, первоначально думал написать документальное произведение. Чтобы осуществить свой замысел, писатель в 1832 году получил от Николая I доступ к материалам восстания: документам и семейным архивам. А. С. Пушкин даже побывал в Приуралье и Поволжье, чтобы узнать информацию от участников и свидетелей пугачевского восстания. Многие рассказы реальных людей в художественной форме были отображены в повести «Капитанская дочка».

Работа над произведением

А. С. Пушкин начал работать над произведением в 1833 году. Постепенно роман Пушкина с документальной основой перерастал в художественную повесть, где основные действия происходили на фоне пугачевского бунта. Когда писатель проработал весь исторический материал, он стал осмыслять все события через художественную форму.

Из-за цензуры А. С. Пушкину пришлось множество раз переписывать свой роман. Первоначально автор хотел, чтобы в центре повествования находилась противоречивая личность - дворянин, который по собственному желанию перешел на сторону пугачевцев; однако позже А. С. Пушкин приходит к созданию двух образов-антиподов, подчеркивая при этом положительные качества Гринева и отрицательные черты Швабрина. На протяжении работы над историческим романом менялись имена главных героев, у которых были реальные прототипы.

Для автора произведения был важен образ Емельяна Пугачева. А. С. Пушкин показывает его не столько как лицо историческое, сколько личность со всеми ее особенностями характера. Если говорить кратко, самое главное для автора: показать Пугачева не только как предводителя восстания, но и как обычного человека.

Лишь в октябре 1836 года А. С. Пушкин закончил работать над последней редакцией повести. «Капитанская дочка» была напечатана в журнале «Современник» в декабре того же года.

Влияние зарубежной литературы

Творческая история романа «Капитанская дочка» связана также с тем, что на А. С. Пушкина повлияла жанровая специфика зарубежной литературы. В то время на русский язык переводились исторические романы Скотта и Вальтера. Русский писатель стремился, как и зарубежные романисты, с помощью исторической справки передать настроение целой эпохи, показать неординарную личность - Емельяна Пугачева. Именно поэтому сам А. С. Пушкин называл свое произведение историческим романом, а не повестью.